Фермер, который меня довел
Шрифт:
Сначала споткнулась я — о кучу земли, которую проглядела. Меня поймал Слагор, предупредил о том, что путь нам предстоит дальний и полный преград в виде куч перекопанной земли и мусора, который он еще не убрал с территории. Затем споткнулся сам Тулл, но я даже не стала пытаться его поймать и на всякий случай отошла подальше — мало ли, упадет на меня и раздавит, веса-то в нем сколько! Он рухнул шумно, эффектно; я посмеялась и снова упала.
— Ф-ф-ф-фиг с ним, с туалетом, — проговорил упавший мужчина, —
— Эх ты, образина невоспитанная! — упрекнула я и поползла в сторону. — Я налево.
— Я направо, — кивнул сосед, и мы разошлись… точнее, расползлись.
Я уселась на некотором отдалении от Тулла; какое-то время было слышно, собственно, только журчание.
— Ками! — позвал Слагор.
— Что?
— Глянь, какое небо!
Я задрала голову.
Ночь и впрямь выдалась красивая, светлая — множество звезд мигали на небе, а само небо было раскрашено в разные оттенки темно-синего и фиолетового. Мама говорила, что светлые ночи на севере материка — редкость, и еще большая редкость такие «цветные» ночи.
Это выглядело столь впечатляюще, или же мое зрение через призму опьянения все так приукрашало, что мне даже стало стыдно, что я вот так, как дикарка, и пьяная, писаю прямо под этим восхитительно красивым небом.
— Красотища! — услышала я восхищенный голос Тулла; трезвый голос. Он что, не опьянел, мерзавец? Как смеет?
Закончив свое постыдное дело, я оправилась, поднялась и подошла к соседу. Однако пока я шла, мои мысли скакнули от неба в другом направлении.
— Слаг, дружище, — радостно предложила я, — а давай огонь разожжем?
— Зачем?
— Чтобы волосы стричь!
Вроде бы Тулл меня не очень-то понял — понятное дело, трезвый пьяного не поймет! — но я не обиделась и сказала добродушно:
— Тебе жалко, что ли?
— Нет. А тебе это правда надо?
— Обязательно!
— Ну ладно тогда, давай разожжем, — сдался Слагор. — Но небольшой и ненадолго.
— Спасибо, я тебя люблю!
— Я тронут. Не всякий сосед такого признания удостаивается.
— Ты лучший сосед! Дружбан!
— Сейчас расплачусь!
— Нет, не надо! Веселись!
— Как скажешь.
— Разводи огонь! Неси нож! Буду стричься!
— Может, ножницы тогда? И может, не надо?
— Нож неси!
Что там Слагор принес, и что было дальше, я не помню. Помню только очень-очень красивую сине-фиолетовую ночь и то, что мне было хорошо…
Глава 18
Меня очередной раз вывернуло.
Шлепнув мне на лоб полотенце, смоченное холодной водой, Слагор снова поднес к моему рту стакан с мерзким содержимым и проговорил ласково:
— Еще два глоточка, Ками. Ну же, давай.
— Отста-а-а-ань, —
— Всего два глотка! Ну-ка, соберись!
Я раскрыла рот и позволила другу влить себе в рот жидкость, вкус которой точнее всего можно охарактеризовать словом «дрянь». Дрянь эта минуту-другую побыла внутри меня и решила вернуться наружу, прихватив с собой дополнительные, так сказать, жидкости; Слаг успел подставить ведро.
Свернувшись на диване, я простонала и спросила:
— Что это за гадость, а?
— Полезная гадость.
— Я щас умру…
— Я предупреждал! Надо было ограничиться центаврианским чаем, а ты взялась за земную водку!
— За-а-а-аткнись… — отозвалась я и закрыла глаза.
— Нет уж! Я вообще сторона пострадавшая. Задала ты мне жару…
— Ничего я не задала… я хорошо помню, как легла спать на диване… и как ты мне дал мягонькую подушку и пестрый плед с милыми кисточками.
— Да, плед тебе понравился, ты как кошка замурчала, а потом заснула с блаженной улыбкой на лице.
— Вот именно, заснула, — хрипло проговорила я, продолжая держать глаза закрытыми, ибо свет резал мне глаза.
—…Да-да. Я тоже заснул. А потом проснулся от гневных восклицаний. Открываю глаза — а ты стоишь злющая!
— Хватит уже заливать…
— Я чистую правду рассказываю. Я у тебя спросил, в чем дело, а ты как на меня напустишься! Разнесла меня в пух и прах. Критиковала за дрянной характер, за принципы, ругала, что я целовался с какой-то Чиурой по молодости…
Я осмелилась немного приоткрыть глаза и проскрипела:
— Ой, Слаг, прости. Это я тебя с дедом спутала. Это он целовался с Чиурой по молодости.
— Я так и подумал, что ты несешь пьяный бред, поэтому просто кивал и извинялся. Ты вроде бы поуспокоилась, и я тебя обратно к дивану отвел, уложил, подождал, пока ты заснешь, и отошел, но ты мне уже сон перебила, так что я просто лежал на кровати. Слышу — шум! Подскочил, выбежал в гостиную, а тебя нет на диване! Начинаю тебя искать, и вижу на кухне приоткрытый шкафчик и нож… Как я испугался! Думал, все, конец, самоубийство!
— Дурак, что ли? — возмутилась я. — Какое еще самоубийство?
— Ты пережила такой стресс за последний месяц…
— Убийство было куда вероятнее… Что дальше?
— Я выбегаю в коридор, а ты стоишь там, с обкорнанной челкой, зажимаешь в кулаке свои волосы и пытаешься выбить входную дверь.
От такой информации у меня аж похмелье прошло! Я поднялась рывком и стала проверять, что у меня с волосами… Они были, и это хорошо! Более того, они были практически той же длины, что и до пьянки, если не считать челку. Челки больше не было, вместо нее топорщились какие-то коротыши-огрызки.