Фестиваль голодных призраков
Шрифт:
Императрица махнула рукой так резко, словно собиралась одним ударом снести головы всех присутствующих на совещании. Чиновники одним за другим покинули тронный зал. В прохладном зале остались только двое: колдун Мин: статный мужчина, теребивший в руках яшмовый колокольчик, и Ян Цзюнь, молодой заклинатель, годившейся императрице в сыновья, но смевший дерзость смотреть на неё глазами, полными нежности и любви…
Ли Сяня чуть не вывернуло наизнанку.
— Да, матушка! —
— Колдун Мин — потомок Достойнейшего из Великой Сотни, — сказала императрица.
Ли Сянь уже об этом догадался, с любопытством разглядывая колокольчик, способный влиять даже на богов.
— Цель существования Инь Чжэнь — двадцать первая техника из Цзюаней Тысячи Снов, — сказала императрица.
Вот тут Ли Сянь даже подавился.
Клан был создан ради одной единственной техники?!
Величайшие знания, которыми можно было лечить больных, воскрешать мёртвых, использовались в дворцовых интригах?!
Мог ли Достойнейший хотя бы предположить такой исход?!
— Империя Тан величественна, но её уничтожает кровопролитная война со степняками, — снова молвила императрица. — Мы приняли решение… Тяжёлое, но так было нужно!
Она говорила это так, словно Ли Сянь не нёс никакой ответственности за государство.
— Использовать демонов на войне, — добавила императрица.
Ли Сянь снова подавился.
— Управлять демонами — задача каждого заклинателя из Инь Чжэнь. Но тело заклинателя может освоить эту технику только в двадцать один год и ни днём раньше.
Ли Сянь судорожно сглотнул.
— Ад это не проходной двор, — в твёрдом голосе Её Величества впервые послышались нотки сожаления. — Мастер по фамилии Бянь тайно смастерил флюгер землетрясения и я заключила с судьёй пятого судилища, Ян-ваном, сделку. Он открывает ад, когда это нужно нам. Условия тоже поставили мы, сковав его оковами из тридцать третьей техники.
— Стальные Наручи, — любезно подсказал колдун Мин, потомок Достойнейшего. — Их невозможно снять.
Сделка… Теперь это называется?
— Ян-ван и так вызывает сплошные подозрения среди своих, — добавила императрица. — Он был даже смещён с поста судьи первого и главного судилища. Подозрениями больше, подозрениями меньше… Какая разница? Это было нам на руку. Не учли мы только одного: у Ян-вана аллергия на вишню. Он чихает так громко, что земля трясётся. Поэтому ад всегда открывается в седьмом месяце, во время фестиваля голодных призраков, когда появляются ягоды. Сам же флюгер показывал,
Ли Сянь стыдливо закрыл глаза… С его лба капал пот.
— В течение этого года Ян Цзюнь, — императрица не удержалась и нежно провела пальцем по руке старшего сына генерала Ян. — Займётся контрабандой. У демонов есть только инь и нет ян, и Ян Цзюнь будет передавать в ад яшмовые цикады. Заинтересован в демоническом войске Сунди-ван. Даже не пришлось применять Стальные Наручи! Этот судья печётся о своей репутации, он сразу согласился прятать у себя демоническое войско.
Ян Цзюнь, этот знаменитый заклинатель, сжал ножны своего не менее знаменитого меча: сказывали, что во время одной атаки тюрков этот меч обагрился кровью так, что степняки, понёсшие серьёзнейшие потери, были вынуждены отступить и и мперия Тан на время получила передышку от изнуряющей войны.
— Это ещё не всё, — сказала императрица, скользнув взглядом по роскошным ножнам.
Куда ещё больше?! Но как оказалось, ещё есть куда падать…
— Нам нужно много воинов! Жена Ши-гунцзы, займётся кражей сильных детей, а Ян Цзюнь и его люди вырастят из них настоящий воинов!
Женщина перебирала в руках две яшмовые цикады. Этот камень не был похож на всё, что раньше видел принц: сияющий, гладкий как небо, благородного алого цвета… Он словно напоминал звезду, упавшую с неба прямо перед рассветом! Служанки поговаривали, что она рухнула с небес на землю в первую ночь любви государыни и его любовника…
Ян Цзюнь подал государыне пиалу, императрица выпили чай, перевела дух и продолжила:
— Но о живых я тоже позаботилась! Глава клана Инь Чжэнь, Ши-гунцзы, посещает Весенний дом. Его хозяйка — младшая сестра колдуна Мин, Мин-гуньян. Она владеет техникой из цзюаней, умеет красть энергию ян, энергию воина. Она будет запечатывать её в особые нефритовые шкатулки и передавать их нашим войскам.
Ли Сянь не смел дышать — настолько мерзким и тяжелым был воздух в тронном зале… Он пах кровью и смертью, предательством и неоправданными надеждами.
— Пожертвовать колесницей, чтобы спасти генерала, — сказала императрица. — Люди рождаются и умирают, а я должна позаботиться от процветании страны!
Это стало последней каплей: страна не должна процветать такой ценой!
Ли Сянь решил действовать — теперь делом всей его жизни стало не заслужить любовь матери: о на не была способна любить.
Теперь принц должен был остановить её любой ценой!