Фея и лорд кошмаров

Змеевская Анна

— «Огонёк»? Лихо ты мое имечко сократил, — проворчала Мэйр, впрочем, беззлобно. Будучи одной из низшей разновидностей нечисти, говорил броллахан с трудом, бросая отрывистые слова на ломаном фейском. Понятное дело, имя «Мэйраэн» — «блуждающий огонёк» вызвало затруднения. Но «великая госпожа Огонёк» звучало уж очень нелепо.

— Гос-сти.

— Ты не один?

Мэйр обожгло чужим отчаянным негодованием. Броллахан сердито завертелся в бутылке волчком, отчего та пошатнулась. Кажется, ему не терпелось что-то донести до хранительницы Неметона, которая вызволила

его из недр трухлявого пня.

— Зо… лото, — зашелестел перевертыш. — Золото. Гос-сти. Зо-ло-то. Гости… л-ло-орд…

«Золото! Золото! Золото! — пронесся в голове хор птичьих голосков. — Смотри не пожалей!»

Мэйр застыла на месте, пораженная внезапной догадкой, и прислушалась к ощущениям.

То, что она ощутила, ей, мягко скажем, не понравилось.

— Гости, — прошептала она одними губами, погладив выпуклый бок бутылки. — Спасибо, приятель. Мы в расчете.

Она поднялась с пола и, обернувшись к входной двери, прибавила громко, так, чтобы было слышно незваным гостям у крылечка:

— Ваша госпожа разве не потрудилась объяснить доходчиво, что душегубам здесь нечего ловить?

Медленно, со скрипом дверь отворилась, являя хозяйке дома парочку безобидных с виду ребят. Парень и девчонка. Невзрачные на лицо, коренастые, загорелые, в неброской одежде, выгоревшие на солнце длинные волосы заплетены во множество тонких косичек… В общем, типичные гильдейские убийцы.

— Темной ночи, Мэйраэн-ши, — кротко промолвила девушка. — Моё имя — Шена, а это Питер. Мы желаем говорить с вами.

Парень, названный Питером, вздорно фыркнул. Он явно не говорить хотел, а сделать что-нибудь доброе и вечное. Мэйр же скрестила руки на груди и выразительно поморщилась.

— Давай без этого дивного дерьма, дорогуша? Обращения «фэ» и «ши» дозволены лишь фейри. А вы не фейри, да и я тоже.

— А кто же ты? — изумился Питер нарочито елейным тоном. — Ах, да. Бастардка! Ублюдок, чье существование позорит всю жилу Вольфрама.

— Совершенно верно, — Мэйр, давно отучившаяся вестись на дешевые подначки, лишь надменно улыбнулась. — Что от ублюдка Вольфрама понадобилось ублюдкам Хельты?

Ассасин зло сверкнул глазами. «Звер-рь», — тут же зашипела бутылка с броллаханом, однако подсказок и не требовалось.

— Знаешь, цыпочка, я думал, ты немного больше. И страшнее.

— На тебя хватит.

Он весело оскалился, обнажая мощные клыки. Нашёл, чем пугать полудемона.

— Проверим?

— Э, нет, я боюсь! В смысле, ну, а вдруг ты блохастый?

— О, я заставлю тебя бояться, ты, дерзкая неметонова шлюшка…

— Хватит, Питер! Было велено решить вопрос по-хорошему! — окрикнула Шена и устремила на Мэйр заискивающий взгляд. — Мэ… Госпожа, лаэда Хельта желает получить то, что должно было принадлежать ей.

Она, может, и ублюдок от жилы Вольфрама, однако после этих опрометчивых слов в ней проснулся демон. «Имя демону — огонь и ярость». Хотелось выбить девчонке зубы, и то лишь потому, что слова были не её собственные. Будь здесь исейчас сама Хельта, она бы не вышла за порог живой.

И Хельта это

понимала. Поэтому-то её здесь и нет.

— И что же это?

— Мальчишка, — грубо бросил Питер. — Отдай по-хорошему, цыпочка, а нет — я буду рад по-плохому.

— Ты так говоришь, будто он — моя вещь, — Мэйр укоризненно покачала головой, а затем резким тоном прибавила: — Он не вещь. Однако сейчас он принадлежит мне. И вы можете убраться по-хорошему, иначе я буду рада по-плохому.

И хорошо — просто до Бездны! — что всего этого не слышит Себастьян. Мигом припомнились его чудные рассказы об отчиме, сговорившемся с Хельтой. О том, как жители целой деревни либо попрощались с жизнью, либо сошли с ума. О том, как Себастьян ненароком убил свою сестру и взрастил в своей голове монстра, чтобы хоть как-то защитить разум. Определенно, хорошо, что он не слышит этого снова.

Мэйр невольно оглянулась на лестницу, неизвестно что желая там увидеть (точнее, не желая) и нервно усмехнулась сама себе — будь Себастьян там, вряд ли смог бы удержаться. Не ощутить на себе действие его тяжелой, бешеной магии и вовсе решительно невозможно.

«Надо запомнить, — отстранено подумала она, — психованные менталисты после секса спят крепко и не лазают в чужие головы».

— Мы могли бы, — протянул Питер, очевидно, лишенный и половины самосохранения своей подружки, — но вот в чём дело: Хельта очень настаивала на возвращении ей её же собственности. Недешевой, между прочим. Лаэда очень не любит расставаться с золотом попусту…

— Золото! — спешно вклинилась Шена. — Мы готовы заплатить, госпожа, если вы пойдете навстречу лаэде Хельте.

— Золото, — протянула Мэйр, изображая задумчивость. На деле же от наглостиХельты и её прислужников она пришла в такую ярость, что даже в ушах зашумело. — Золото. Это прекрасно, моя дорогая. С этого и следовало начать!.. Я бы сразу поняла, что у вашей перезрелой принцессы начинается старческий маразм, и не тратила время на разговоры.

Девушка нахмурила белесые брови, на её лице обозначилось сердито-непонимающее выражение. И Мэйр охотно пояснила:

— Мы не в Сером Доле. О мальчишке теперь знает уйма народу, и его, чтоб вас, нельзя снова купить, как кусок мяса. Любому идиоту это должно быть очевидно. Любому, кроме вашей госпожи… — она презрительно фыркнула. — А чтобы утащить его силком, придется сначала убить меня.

— Это значит «нет»? — мягко и почти восторженно осведомился Питер.

Мэйр склонила голову набок и снова улыбнулась.

— Это значит «подойди и попробуй», блохоловка.

Асассин сделал пару едва уловимых шагов, ловким прыжком перемахнул через кресло и метнулся к Мэйр, радостно скалясь. Он явно не ожидал подвоха от тщедушной девочки-полукровки; вот и чудовищной силы удар под дых стал для него сюрпризом. Не дожидаясь, пока противник продышится, Мэйр двумя руками схватила его за шею. Хорошенько приложила башкой о тяжелую каминную полку. Тихий хруст — и блохастый засранец Питер неуклюже рухнул на живот, разбрызгивая по полу кровавую кашу с ошметками мозгов.