Физик
Шрифт:
— Марфа, — тихо позвал он. — Птиц нет. Почему?
Марфа остановилась, тоже прислушиваясь. Её лицо было напряжённым.— Чую. Место… больное. Что-то здесь не так.
Они пошли дальше, ещё осторожнее. И вскоре Олег увидел другие признаки. Листва на некоторых кустах была покрыта странными, бурыми пятнами, словно обожжённая кислотой. Мох на камнях выглядел вялым, нездоровым, местами почерневшим. Он заметил белку, сидящую на ветке – она не скакала резво, как обычно, а сидела неподвижно, апатично, её мех был тусклым и взъерошенным. Она даже не обратила на них внимания.
— Что здесь произошло? — прошептал
Раньше он думал о своей роли в этом мире сквозь призму пророчества, своей странной «искры», необходимости учиться магии. Теперь всё стало проще и одновременно сложнее. Речь шла о выживании. О защите жизни от бездушной, отравляющей силы. И его знания физики, его понимание законов природы из его мира вдруг показались не такими уж бесполезными. Он знал, как хрупко равновесие, как легко отравить экосистему, как долго потом она восстанавливается… если вообще восстанавливается. Он видел это дома. Он не хотел, чтобы это повторилось здесь.
Его шаг стал твёрже. Слабость ещё ощущалась, но теперь её перевешивала тихая, холодная решимость. Он не знал, как он сможет помочь, но он знал, зачем он должен пытаться. Зачем ему нужно добраться до Омутов, научиться понимать и, возможно, управлять своей силой. Не ради славы или власти, не ради исполнения пророчества как такового, а ради того, чтобы этот лес продолжал дышать, чтобы ручьи несли живую воду, а птицы – пели.
Постепенно лес вокруг начал меняться к лучшему. Они поднялись на небольшой холм, и здесь снова запели птицы. Сначала робко, потом всё увереннее. Под ногами зашуршала здоровая листва, мох на камнях был упругим и зелёным. Олег увидел промелькнувшую в ветвях белку – на этот раз быструю, с блестящим мехом. Мир возвращался к норме. Контраст с отравленной лощиной был разительным и только укреплял его решимость.
Марфа шла впереди, но Олег заметил, что она время от времени бросает на него короткие, внимательные взгляды. Она видела перемену в нём. Не внешнюю – он всё ещё был бледен и двигался медленно – а внутреннюю. В его осанке появилось что-то новое, в глазах исчезла растерянность, сменившись сосредоточенной твёрдостью.
— Горы Каменные скоро покажутся, — сказала она, когда они вышли на открытый уступ, с которого открывался вид на простирающийся впереди лес. — За ними – Долина Тихих Вод. Там и Омуты наши спрятаны. Ещё день пути, может, полтора, если без помех дойдём.
Олег посмотрел вдаль. Горы виднелись на горизонте неровной, синеватой грядой. Они казались далёкими, но сам факт, что цель уже видна, обнадёживал.— Там… безопасно? У Омутов?
— Безопаснее, чем здесь, — ответила Марфа. — Место то силой древней укрыто. Не всякий туда дорогу найдёт, а нечисть и зло так и вовсе стороной обходят. Вода там особая. Живая. И память хранит глубокую. То, что тебе нужно.
Она снова посмотрела на него.— Ты… изменился, Олег. После того, что увидел у ручья.
— Да, — просто ответил он. — Я понял… больше. Зачем я здесь. Или зачем я должен попытаться здесь быть.
— Это хорошо, — кивнула Марфа. — Понимание цели – половина пути. Но помни: решимость без умения – всё та же слепая сила. Не забывай слушать.
И словно в подтверждение её слов, Олег
Марфа прикрыла глаза, прислушиваясь своим особым чутьём. Лёгкая улыбка коснулась её губ.— Верно слышишь. Это горы поют. Или эхо древней силы, что в них дремлет. Мы близко. И место силы нас уже чувствует. И тебя тоже. Твоя искра становится зрячей.
Они постояли ещё немного на уступе, глядя на далёкие горы и чувствуя этот тихий, едва уловимый зов в ветре. Затем Марфа повела его дальше, вниз по склону, к долине, что лежала перед ними. Путь продолжался, но теперь он был освещён не только пониманием опасности, но и предчувствием чего-то важного, ждущего их впереди. Дорога Судьбы вела к Тихим Водам.
Они спустились с уступа и вошли в лес, который теперь казался другим. Деревья здесь были выше, древнее, их стволы покрыты густым мхом, а кроны сплетались так плотно, что под ними царил постоянный зелёный сумрак, даже когда солнце стояло высоко. Тишина стала глубже, но не мёртвой, как в отравленной лощине, а… живой, внимательной. Словно сам лес затаил дыхание, наблюдая за ними.
Тихий гул или пение, которое Олег услышал в ветре, теперь ощущалось постоянно, исходя отовсюду и ниоткуда. Оно не раздражало, а скорее успокаивало, настраивало на какой-то особый лад. Камень-оберег в кармане Олега постоянно вибрировал в унисон с этим гулом, и это помогало ему сохранять внутреннее равновесие, не давая слабости или случайным мыслям сбить его с толку.
Он продолжал наблюдать. Здесь почти не было следов животных, но лес не казался безжизненным. Наоборот, ощущение жизни было почти осязаемым – оно исходило от мха, от камней, от самой земли. Он заметил странные светящиеся грибы у корней одного из деревьев, увидел ручей с водой такого чистого и глубокого синего цвета, какого никогда не видел раньше. Марфа молча кивнула, когда он указал на него – знак, что это нормально для этих мест.
— Мы почти у цели, — тихо сказала Марфа, когда они прошли через особенно густую стену старых елей и вышли на небольшую поляну, залитую мягким, рассеянным светом. — Это преддверие Долины Тихих Вод. Чувствуешь? Воздух другой.
Олег почувствовал. Воздух был чистым, прохладным и… плотным. Словно он был насыщен чем-то большим, чем просто кислород. Дышать было легко, и каждый вдох, казалось, приносил не только воздух, но и толику спокойствия, той самой силы, что пела в ветре. Низкий гул здесь стал отчётливее, превращаясь в почти слышимую, глубокую вибрацию, идущую словно из самой земли.
Перед ними открывался вход в долину. Это не были рукотворные ворота – скорее, естественный проход между двумя огромными, поросшими мхом скалами, напоминающими спящих стражей. За этим проходом виднелась сама долина – широкая, поросшая невысоким лесом и травами, окутанная лёгкой голубоватой дымкой. Горы, которые они видели издали, теперь нависали над долиной величественными, молчаливыми пиками.