Физик
Шрифт:
Она помолчала, глядя на него так, словно видела впервые.— Теперь понятно, почему Хозяин Леса говорил про искру, что может лес сжечь. Такая сила… без удержу, без понимания… она опасна и для тебя, и для мира.
Олег опустился на землю, прислонившись к стволу ели. Он чувствовал себя не героем, а скорее… стихийным бедствием. Опасным и непредсказуемым.— Но я… я не управлял этим, Марфа. Я просто… кричал о помощи внутри. Оно само пришло. И теперь… я совершенно пустой.
— Потому что ты не провёл силу, ты был каналом, который чуть не разорвало от потока, — сказала Марфа. — Тебе повезло, что удар был коротким и не прошёл сквозь тебя. Но теперь ты знаешь. Знаешь, какая мощь дремлет в тебе
Она помогла ему подняться.— Идём. Нужно уходить отсюда как можно дальше. Зверь этот мог след оставить, который другие учуют. И нам нужно найти место, где ты сможешь хоть немного сил набраться. Путь предстоит ещё долгий. И, боюсь, теперь – ещё опаснее. Появление Железного Зверя – очень дурной знак. Тьма просыпается.
Они выбрались из ельника и снова двинулись по лесу, но теперь уже без всякой тропы, забирая в сторону от того места, где встретили машину. Олег шёл, шатаясь, опираясь на посох, который ему дала Марфа, сделанный из крепкой ветки. Он был слаб, как новорождённый котёнок, но в его голове билась одна мысль: он коснулся настоящей силы. Не той искорки, что он высекал с трудом, а мощи самой стихии. Это было страшно. Это было опасно. Но это меняло всё. Он больше не был просто «пришлым с искрой». Он был кем-то ещё. Кем-то, кто мог звать молнии. И ему предстояло научиться жить с этим. Если он вообще выживет на пути к Омутам Тихим.
Глава 7. Эхо Грома
Олег почти не помнил, как они шли. Мир превратился в калейдоскоп зелёных и коричневых пятен, боли в мышцах и звенящей пустоты в голове. Он двигался на автопилоте, ведомый твёрдой рукой Марфы и её тихим, настойчивым голосом, который пробивался сквозь туман в сознании. Одно он знал точно: если бы не она, он бы уже лежал где-нибудь под кустом, без сил даже пошевелиться.
Они ушли далеко от места схватки с Железным Зверем, петляя и путая следы. Марфа вела его уверенно, словно у неё была внутренняя карта этого леса, недоступная обычным глазам. Наконец, когда силы окончательно оставили Олега и он буквально повис на руке своей спутницы, она привела его к месту, скрытому от посторонних глаз.
Это была неглубокая, но широкая расщелина у подножия замшелого утёса, почти полностью скрытая густыми зарослями дикого плюща и старыми, корявыми корнями деревьев, свисающими сверху, как завеса. Внутри было сухо, пахло землёй, камнем и прелыми листьями. Дно расщелины было устлано мягким мхом. Света проникало немного, но достаточно, чтобы видеть. Место казалось безопасным, уединённым.
— Здесь… побудем, — выдохнула Марфа, осторожно опуская Олега на мох. — Дальше идти ты не можешь. Силы твои… на донышке совсем. Нужно время.
Олег безвольно опустился на мягкую подстилку. Тело отказывалось слушаться. Даже дышать было тяжело. Он закрыл глаза, и перед ними снова вспыхнула ослепительная молния, послышался треск разрываемого воздуха и лязг оплавляемого металла. Его передёрнуло.
— Воды… — прошептал он. Горло пересохло.
Марфа молча достала флягу и осторожно напоила его. Вода была прохладной и немного помогла прийти в себя. Он открыл глаза и посмотрел на Марфу. Она выглядела уставшей, морщины на её лице казались глубже, но глаза были ясными и внимательными.
— Спасибо, Марфа. Я… я не знаю, что бы я без вас…
— Тише, — прервала она его. — Сейчас не до слов. Лежи. Дыши
Она отошла вглубь расщелины и начала что-то делать. Олег видел, как она достаёт из своей сумы пучки трав, коренья, какие-то камешки. Она разложила их на плоском валуне, что-то шепча себе под нос. Затем она набрала в котелок воды (видимо, где-то рядом был источник, которого он не заметил) и снова разожгла огонь – так же легко и незаметно, как вчера. Она не использовала магию для его лечения напрямую – видимо, это тоже требовало сил, или его состояние было слишком нестабильным – но она создавала атмосферу.
Она бросила в котелок травы, и вскоре по расщелине поплыл густой, успокаивающий аромат. Он был сложнее, чем утренний отвар – в нём были нотки валерианы, чабреца, чего-то хвойного и ещё чего-то неуловимого, сладковатого. Марфа села недалеко от Олега, спиной к скале, и принялась тихонько напевать. Это была не песня со словами, а скорее монотонный, тягучий мотив, похожий на шум ветра в соснах или журчание далёкого ручья.
Олег лежал, вдыхая аромат трав и слушая её пение. Напряжение, сковывавшее его тело, начало понемногу отпускать. Звенящая пустота в голове сменилась тяжёлой, вязкой слабостью, но это было уже не так мучительно. Он чувствовал себя абсолютно беззащитным, но почему-то – в безопасности. Марфа была рядом. Её присутствие, её спокойное пение, запах трав – всё это создавало кокон покоя вокруг него.
Он не заметил, как снова уснул. На этот раз сон был беспокойным – ему снились лязгающие челюсти Железного Зверя, слепой красный глаз, летящие искры и ослепительная вспышка молнии, которая раз за разом прожигала его изнутри. Он метался на своей подстилке из мха, тихо стонал.
Марфа подошла, положила прохладную ладонь ему на лоб. Её прикосновение было лёгким, но оно словно отогнало кошмары. Он почувствовал, как волна спокойствия исходит от её руки, и сон стал глубже, ровнее.
Когда он проснулся снова, снаружи уже сгущались сумерки. Огонь в костре почти погас, остались только тлеющие угли. Марфа сидела неподвижно, словно статуя, глядя в темноту за пределами их убежища. Олег почувствовал себя немного лучше – самая острая фаза истощения прошла, хотя слабость всё ещё была огромной. Он мог двигаться, мог думать яснее.
— Марфа? — тихо позвал он.Она обернулась.— Проснулся? Как ты?
— Лучше… кажется. Спасибо вам. За… всё.— Рано благодарить. Ты ещё слаб. Очень слаб. То, что ты сделал… оно дорого обходится. Не только телу. Душе твоей досталось.
Она подбросила в угли пару сухих веток, и пламя неохотно ожило, бросая дрожащие тени на стены расщелины.— Нужно будет задержаться здесь. День, может два. Пока хоть немного сил не наберёшься. Идти дальше в таком состоянии – верная гибель.
Олег молча кивнул. Он понимал, что она права. Сейчас он был обузой, а не помощником. И мысль о том, что Железный Зверь или что-то ещё может их здесь найти, вызывала новый приступ холодного страха. Они были уязвимы. И всё – из-за него. Из-за его вспышки, из-за его неумения контролировать силу, которая в нём проснулась.
Олег лежал, глядя на неровные каменные своды расщелины, освещённые слабым светом догорающего костра. Тело ломило, слабость была такой, что даже повернуть голову требовало усилий. Но лихорадочный туман в сознании рассеялся. Он мог думать. И мысли эти были тяжёлыми.
Он подвёл их. Подвёл Марфу, которая вела его, учила, защищала. Его безрассудный порыв, его неконтролируемая вспышка силы поставили их обоих на грань гибели. Да, он ранил Железного Зверя, но они чудом спаслись бегством, и теперь застряли здесь, слабые и уязвимые, в то время как где-то там рыскает механический монстр или что похуже.