Фокус
Шрифт:
Глава сорок пятая: Йори
Андрей говорил, что его брат с женой приедут около полудня в субботу, но ровно в семь утра в дверь квартиры раздается настойчивый звонок, как будто кто-то намазал палец суперклеем и до упора прижал кнопку. Мы с Совой так и заснули в обнимку с книжкой, которую я читала в ролях пока голос окончательно не сел.
Пока Соня взъерошено копошиться в одеяле, я на цыпочках по холодному полу шлепаю до двери, пытаясь представить, кто бы это мог быть в такую рань. Вечером Андрей написал, что почти спит на ходу, пожелал нам сладких снов и ни слова не сказал о том, что приедет пораньше. А между тем звонок
Но в домофоне раздается звонкий девичий голос:
— Привет, мы приехали раньше!
— Мы? — тупо переспрашиваю я, всерьез думая, что просто продолжаю спать и видеть странные сны перед рассветом.
— Антон и Таня, — называется девушка, и я мысленно со всего размаху бью себя по лбу. — Мы тут немного замерзли, чай был бы очень кстати, но, если что, можешь вынести термос на порог.
Я еще ничего не знаю об этой девушке, но она уже основательно шатает мое представление о замужних парах с большой разницей в возрасте. Андрей вскользь упоминал, что между ними больше десяти лет разницы, и что история их знакомства заслуживает книги из-под моего пера, но лучше не заикаться об этом при Тане, иначе она не слезет с меня, пока не будет готов биографический шедевр.
— Минутку! — зачем-то кричу я, открываю наружную дверь и вприпрыжку бегу в комнату.
Успеваю натянуть спортивный костюм за секунду до звонка в дверь, и у меня сбивается дыхание, когда по ту сторону двери появляется… великан и дюймовочка. Причем последняя тут же атакует меня огромным игрушечным бегемотом, точно не меньше меня самой.
— Привет, будущая родня! — пищит девушка и пытается обнять меня вместе с плюшевой игрушкой. — Ты такая классная, очкарик! Только перепуганная чего-то.
— Туман, ты ее пугаешь, — басит позади великан, переступая порог и хмуро оглядываясь в поисках места для двух объемных спортивных сумок. В конце концов, опускает их на пол и присаживается на корточки, ловя сонную и чуть не падающую Соню. — Привет, Совопс.
— Это я придумала! — хвастается Таня. — Сова и Мопс, получается — Совопс.
— Мопс? — снова «туплю» я.
— А ты что, спала с ней в одной квартире и не слышала, как она сопит? — Таня делает вид, что разглашает военную тайну, но Соня с восторгом смеется и тут же тянется, как ленивец, чтобы переползти к Тане на руки. — Ты стала такая толстушка, живоглотик, чем тебя папа кормит?
— Вкусняшками! — не колеблясь, отвечает Соня.
— А нам вкусняшки есть?
— Неа, — мотает головой малышка.
— А если найдем? — Таня тут же ссаживает девочку на руки мужу, подмигивает ему и командует: — Муж, по-моему, от нас спрятали знаменитые имбирные печеньки.
— Вообще не порядок, — обреченно вздыхает Антон. — Жена, банановые кексы съедим сами.
И я чувствую острый приступ зависти. Хорошей и теплой, но все же зависти. Потому что за пять минут узнала и поняла, что такое идеальная семья, даже если кто-то очень старше, умнее и опытнее, а кто-то — веселая безбашенная девчонка.
И потому что очень хочу такой же искренности. Не потому что «нужно» и не для «отвода глаз».
И потому что хочу кусочек такого же счастья. Как распоследняя эгоистка.
Пока пытаюсь переварить увиденную идиллию, Таня быстро скидывает обувь, раздевается и без всякого приглашения сама себе устраивает экскурсию
— Ничего, что мы нагрянули раньше? — спокойно и без намека на извинения спрашивает этот белобрысый великан.
Не представляю, кто в здравом уме и крепкой памяти ответил бы что-то в духе: «Нет, вы действительно не вовремя», поэтому просто отрицательно мотаю головой и, спохватившись, предлагаю кофе и завтрак.
— Кофе будет нормально, — не отказывается Антон. — Куда можно отнести вещи?
Пока он несет сумки в гостиную, где Андрей сказал их разместить, я колдую над кофемашиной и быстро прикидываю, что приготовить на завтрак. Но мысль обрывается на полуслове, когда Антон возвращается на кухню и вольготно устраивается на диванчике, даже не скрывая, что разглядывает меня с большой долей скепсиса.
— Андрей говорил, что ты в курсе дела, для чего нужен брак на бумаге, и все понимаешь, — в лоб заводит разговор он. Сразу видно, что мужчина не привык церемониться и ходить кругами, а начинает сразу с самого острого. Должно быть, адвокатский прием, чтоб одним махом, пока противник еще только думает, как бы сунуть ноги в стремена, вышибить его из седла и добить «тепленького». — Ты же понимаешь, что это временная вынужденная мера?
— Я все знаю и все понимаю, — не отважившись повернуть голову, отвечаю я. — У нас просто дружеское… соглашение.
— Деловое, — поправляет Антон. — В таких вещах нет ничего хуже, чем личная заинтересованность и участие, пусть даже дружеское.
— Почему? — Я ставлю чашку на блюдце, и меня выдает нервный цокот посуды. Приходится мысленно обозвать себя трусихой и взять в руки. Я же разговариваю с братом Андрея, а не с чертом лысым.
— Потому что, когда есть место эмоциям, они рано или поздно все равно возьмут верх. Я всегда предупреждаю клиентов, чтобы держали головы в холоде, и не берусь ни за одно дело, пока не получу достаточно доказательств, что человеком руководит трезвый расчет, а не сантименты.
Теперь я знаю, что говорить в лоб — это их семейная черта, только у старшего она отточена до бритвенной остроты, и нет ни намека на деликатность.
Ставлю перед ним чашку и не без труда, но все-таки выдерживаю тяжелый взгляд.
— Я прекрасно понимаю, о чем речь.
— А мне кажется, что нет, — так же спокойно отвечает он.
Несмотря на то, что они братья, и в их чертах есть много общего, они с Андреем совершенно разные. У этого тяжелый подбородок и квадратная челюсть, острый с горбинкой нос, а Андрей как будто та же модель, но подправленная мягким ластиком. И не представляю, как со старшим Клейманом справляется его маленькая жена, еще и с такой разницей в возрасте. Не очень похоже, чтобы Таня выглядела задушенной мужскими попытками загнать ее в рамки.