Фрагменты студенческой биографии
Шрифт:
– Со мной что-то не так, – признался Шурик. – Голова болит. И живот пучит.
– Меня тоже пучит, – сказал Жора. – И тошнить начинает... С чего бы это вдруг, как ты думаешь? Может, мы что-то не то съели?
– Наверное, колбаса в бутербродах подпорченная была, – предположил Шурик. – Или просто сорт такой – паршивый...
...Ещё часом позже жители деревушки, находившейся неподалеку, заметили, что в лесу начинается пожар. Всё мужское население отправилось его тушить, и вскоре шедшие впереди мужики обнаружили Шурика и Жору, на четвереньках ползущих прочь от огня, стонущих от боли, – но всё же волокущих
– Не забыли, не забыли, – успокаивал их добрый мужик Фёдор, взявший на себя труд донести до деревни добычу грибников.
– Как ты думаешь, зачем пацанам эти поганки? – спросил у него другой мужик, Егор.
– Так они ж студенты, – ответил Фёдор. – Видать, для опытов каких-то...
– А почему у этого вот, чернявенького, мешок намотан на том месте, где штаны должны быть?
На это Фёдор не нашёлся, что ответить.
– Студенты!.. – произнёс он, пожав плечами. – Чудной народ...
...В медпункте ребятам основательно промыли желудки, ввели по целому флакону раствора глюкозы, вручили упаковку слабительного и выделили две койки в ближайшей от туалета палате. К утру их состояние значительно улучшилось, и фельдшерица сочла возможным отпустить их домой.
На крыльце ребят поджидал добрый мужик Фёдор – с сумками, рюкзаком и ведром. В руках он держал аккуратно сложенные, собственноручно выглаженные им армейские галифе старого образца – единственное, что он мог предложить Шурику взамен мешка.
– Все ваши грибки на месте, пацаны, все до единого, – заверил Фёдор Шурика и Жору, как только те вышли из медпункта; потом, смущенно потискав в руках галифе, добавил: – Вы меня, пацаны, извините, дурня деревенского, тёмного, необразованного, что с глупыми вопросами пристаю... Но больно уж любопытство распирает!.. Зачем вам эти грибки?
Ребята объяснили.
Выслушав их, Фёдор тихонько ругнулся и произнёс с досадой:
– Надо же... А я тащил всю эту дрянь из лесу – почитай три километра, думал: вам поганки для опытов нужны... Обидно, ей-богу.
Взглянув на ребят с лёгкой укоризной, он вручил Шурику галифе, потом попросил подождать его немного – и ушёл. Вскоре он вернулся – с двумя банками маринованных грибов в руках.
– Нате вот, возьмите. Не возвращаться ж вам теперь с пустыми руками... А если вдруг снова грибы понадобятся, или ягоды, или ещё чего, – приезжайте ко мне. Помогу... Только сами, без меня, в лес больше не ходите. Не дай Бог, снова отравитесь или кого другого мухоморами накормите...
– Нет, правда, – говорил он, провожая Шурика и Жору на электричку, – приезжайте ко мне, пацаны, – эдак недельки через две – три. Я вас по лесу повожу, со всеми грибами познакомлю... А то стыд, ей-богу: в университете учитесь, книжки умные читаете – Тургеневых там, Толстых всяких, Пришвиных, – а родного нашего русского леса не знаете!.. Ей-богу, стыд!
...Экзамен Осипу Осиповичу ребята кое-как сдали. Но следующим летом им вновь не повезло. Экзаменатор Евгений Викторович, отказавшись от принесенных студентами подарков, сказал:
– Ну что вы, ребята! Ну зачем мне солёные огурцы, грибы маринованные?..
Шурик и Жора снова остались на осень.
Вечером, сидя в студенческом кафе и заливая тоску дешевым портвейном, они посовещались – и на следующее утро впервые в жизни отправились на рыбалку...
ИДЕАЛЬНАЯ ПАРА
Стас и Лёха вернулись в общежитие довольно поздно вечером, без гроша в кармане, но зато с пивом в желудках, с куском «докторской» в обрывке газеты и с дюжиной дешевых сигарет в пачке из-под «Кэмэла». Пока Стас сосредоточенно нарезал колбасу и заваривал остатки вчерашнего чая, Лёха развлекал его, зачитывая всё самое интересное из обрывка газеты, в который была завёрнута «докторская». На одной стороне обрывка он отыскал несколько анекдотов, на другой его внимание привлекли объявления под рубрикой «Ищу тебя».
– «Красивая молодая женщина, – прочитал он, – ищет надёжного спутника жизни...»
– Собаку, наверное, потеряла, – предположил Стас.
– Наверное... Идём дальше. «Симпатичная девушка, 20; 84/ 57/ 88; Рак, Змея, ищет...»
– Постой-постой! Так она – рак или змея?
– Не знаю. Вероятно, всё зависит от ситуации... Или от настроения: как всякая (почти) женщина, в плохом настроении она становится змеёй, в хорошем...
– Понятно... Давай дальше.
– Дальше – ещё одна «симпатичная девушка, 19; 92/ 68/ 96...»
– Девяносто шесть – талия. Остальное – враньё.
– Идём дальше... «Одинокая молодая женщина, 80/ 56/ 82...»
– Возраст, рост и вес указаны. А остальное?
– Остальное – опять враньё. Идём дальше... «Устала от одиночества...» Так-так-так... – Лёха, заинтересовавшись, молча пробежал глазами объявление, на минуту задумался, потом достал из пачки сигаретку «дукатовского» «Кэмэла», закурил и, мечтательно закатив глаза, произнёс: – Да! С такой девушкой я бы познакомился! Чиста, невинна, романтична!.. И размер подходящий... Вот послушай, – он начал читать, подражая интонации мелодекламатора: – «Устала от одиночества. Где ты, мой добрый, нежный и верный принц? Отзовись! Мне так нужна твоя любовь и забота!..» Дальше неинтересно... А потом: «О себе: 20; 76/ 54/ 78; люблю цветы, музыку и хорошие книги; верю в настоящую Любовь...» Каково? А?
– Добавь: «Пишу идиотские стишки, плачу два раза в сутки над злоключениями Милагрес и падаю в обморок при одном упоминании о сексе».
– Пальцем – в небо! Теперь понятно, почему у тебя по психологии одни только тройки с минусом: ты совершенно не разбираешься в людях, особенно в девчонках!..
– Ну конечно! – Стас явно обиделся. – Зато ты у нас – знаток человеческой природы! Пуаро, Мегрэ и Зигмунд Фрейд в одном лице!
– Не Пуаро, не Мегрэ и не Фрейд, – возразил Лёха, с самодовольным видом попыхивая сигареткой. – Но в психологии кое-что смыслю. И поэтому... – Он соскочил с кровати, на которой сидел, и, выдвинув ящик письменного стола, достал оттуда лист бумаги и ручку. – Поэтому я сейчас же напишу ей письмо!