Фразеология современного русского языка
Шрифт:
третьего. История русского литературного языка сввдетельст-
1 См.: Максимов С. В. Крылатые слова, с. 237—241.
140
вует, что и второй и третий фразеологизмы являются
каламбурно-шуточной переделкой первого.
То же можно сказать и о фразеологических оборотах
целиком и полностью и лишь только, выступающих, на первый
взгляд, как фразеологизмы, созданные по одному и тому же
если не структурному, то по крайней мере
образно-художественному
фразеологизм целиком и полностью является действительно
таким, то устойчивое сочетание слов лишь только можно
считать таким лишь в синхронном плане. В настоящее время
значение фразеологизма лишь только равно значениям
составляющих его компонентов. Фразеологизм лишь только (как и
целиком и полностью) можно свободно заменить или одним
первым его компонентом, или одним вторым, потому что слова
лишь и только сейчас употребляются как синонимы. Таким
образом, получается, что лишь только принадлежит как
будто к числу фразеологизмов, построенных на синонимии,
составленных из равнозначных слов, повторяющих в
«усилительных» целях одно и то же (ср.: целиком и полностью; судить
да рядить; ум за разум заходит; переливать из пустого в
порожнее; маг и волшебник).
Однако это не так: слова лишь и только не всегда были
синонимами. В устойчивом сочетании слов вокруг да около
бывшие синонимы вокруг (от кругъ) и около (от коло 'круг';
ср.: округ, окрест) превратились в слова, различающиеся по
значению. В фразеологическом обороте целиком и полностью
разные слова превратились в синонимы. О несинонимичности
слов лишь и только свидетельствует старая поговорка
Только стало, а лишку нет. Слово только восходит к толико
(ср. малая толика), обозначавшему первоначально 'столько*
(сколько есть), т. е. какое-либо количество. Слово лишь
возникло из лише 'больше, сверх, свыше* (ср.: авось < авосе;
а осе 'вот'), формы сравнительной степени имени
прилагательного лихъ 'большой, лишний' (давшего также и лишек
'излишек'). Букву ь в этом слове стали писать по аналогии со
словами типа авось или бишь.
Где же были точки соприкосновения в значении таких
разных слов, как лишь и толико? Они были, очевидно, в
обозначении словом толико малого количества (недаром В. И. Даль
объясняет лишь и только через посредство слов чуть, едва,
141
еле) в контекстах типа малая толика; только-только
хватило; излишек же всегда был по отношению к общему
количеству
только возник на основе совершенно иного по своей
структуре свободного сочетания слов, нежели фразеологизмы типа
целиком и полностью и сложносоставные слова типа тоска-
печаль, друг-приятель, путь-дорога.
Так же неверным было бы, исходя только из состава и
структуры, считать идентичными по происхождению, например,
фразеологические обороты артезианский колодец; блудный
сын; закадычный друг. Если фразеологическое сочетание
закадычный друг (первоначально Собутыльник1, слово
закадычный возникло на основе фразеологизма залить за кадык
'выпить') является исконно русским, то в фразеологизмах
артезианский колодец и блудный сын заметно иноязычное
влияние: артезианский колодец представляет собой полукальку
фр. puits artesien; блудный сын является заимствованием из
старославянского языка.
Разного характера будут здесь и комментарии лексико-
семантического характера, так как в фразеологических
оборотах артезианский колодец и закадычный друг имена
прилагательные имеют исходное фразеологически связанное значение
(слово артезианский неразрывно связано со словом колодец,
слово закадычный — со словами друг и приятель), тогда как
в процессе употребления фразеологизм блудный сын с точки
зрения степени его семантической слитности изменился. В
древнерусском языке блудный сын было фразеологическим
выражением (ср.: жена блудная; блудное глумление; блудная
одежда); впоследствии, с утратой именем прилагательным
способности соединяться с другими словами и приобретением им
значения 'вышедший из повиновения родителям', этот
фразеологизм превращается в фразеологическое сочетание и даже —
при употреблении в переносном значении (по отношению к
члену какого-либо коллектива, не подчиняющемуся его воле) —
в фразеологическое единство.
Данной характеристике изменения степени семантической
слитности фразеологического оборота блудный сын не
противоречит созданный на его основе фразеологический неологизм
блудный отец, в котором слово блудный как бы приобретает
свое первоначальное значение, переосмысленное в духе прит-
142
чи о блудном сыне. Ср. индивидуально-стилистическое
использование фразеологизма блудный отец:
«События развернулись стремительнее, чем ожидал Котельников. Семья