G.O.G.R.
Шрифт:
– Что такое, Саня?
– Сено колется!
– Терпи! Почешись и терпи!
Сидоров завозился и зашелестел в сене.
– Тише!
В стоге время тянулось ужасно медленно, как внутри коллапсара. Казалось, минула целая вечность, но часы Сидорова указывали, что они сидят в стоге всего лишь полчаса. От сырого сена отсырела одежда, Сидоров начал хлюпать носом.
Милиционеры просидели в стоге до полуночи, и никого так и не дождались. Когда на циферблате его электронных часов установилось время «00:25», Пётр Иванович сказал:
– Пора вылезать. Опять нам с тобой не
– Давно бы уже пора! – прогнусавил забитым носом Сидоров. Насморк у него разыгрался. Нос зудел и истекал соплями, из-за чего приходилось ежеминутно сморкаться. К тому же, начинало болеть горло и у сержанта сел голос.
– Я, кажется, заболел… – просипел он. – А-апчхи!
– Будь здоров, – сказал Пётр Иванович, выбираясь из холодного, мокрого сена. – Кажется, у Фёклы Матвеевны есть дома лекарства…
– Спасибо… – закряхтел Сидоров. – А-апчхи! Ну и сырость…
Милиционеры вылезли из подземелья, вышли из дома. Нашли в кустах припрятанную «Самару» и поехали назад ни с чем.
====== Глава 18. Хлебоедов и тайна подземного автомобиля. ======
В Калининское РОВД Серёгин позвонил из Красного. Эксперт-механик Хлебоедов приехал часа через три и сразу же взялся за работу: отправился осматривать «погибший» при загадочных обстоятельствах компрессор. На месте его «гибели» всё оставалось по-прежнему: кучка оплавленного металлолома сиротливо лежала на траве среди желтеющих одуванчиков, а навязанный Сидоровым скотч обвивал деревья, словно паутина Человека-паука.
Хлебоедов подлез под скотчевое заграждение, приблизился к сгоревшему компрессору и принялся тщательнейшим образом изучать его остатки. Хлебоедов разобрал всё, что разбиралось, отвинтил всё, что отвинчивалось, и открыл всё, что могло открыться. При этом он разложил снятые детали на траве вокруг оплавленного каркаса и записывал их названия и состояние в специальный акт.
«Вскрытие» продолжалось около получаса, а потом – Хлебоедов «огласил вердикт»:
– Замыкание электропроводки… – а потом он помолчал и добавил как-то нерешительно, изумлённо вертя в руках толстую ручку на три стержня: – Но, знаете, ребята, даже я не могу понять, каким образом не взорвался бензобак…
А затем Хлебоедов изъявил желание спуститься в пещеру и увидеть следы таинственного автомобиля, что ездит под землёй. Серёгин посмотрел на часы: двенадцать часов. Петру Ивановичу пора было уезжать в Красное: кроме Хлебоедова он вызвал из райотдела ещё и Вавёркина. Гипнотизёр приезжал на электричке в Красное, а Серёгин должен был его встретить и привезти в Верхние Лягуши на встречу с «заколдованными» Семиручко и Клавдией Макаровной.
Поэтому Пётр Иванович сел в служебную «Самару» и покинул «поле брани», оставив Хлебоедова с Сидоровым и с операми из Красного – Хомяковичем и Толяном по фамилии Кошко. На этот раз Соболев пожадничал: другой компрессор не выдал. Поэтому, пускаясь во вторую экспедицию, пришлось обходиться обыкновенными карманными фонариками.
Хлебоедов впервые в жизни спускался в пещеру, и поэтому – вертел головой по сторонам и уже, наверное, раз пятнадцать повторил слова: «Вот это – да-а!». Сидоров же неукоснительно соблюдал «правила Сидорова», и на этот раз
Едва Хлебоедов заметил на мягком земляном полу пещеры отпечаток автопокрышки – он сразу же нырнул вниз и установился на четвереньки, тщательно освещая следы «автомобиля-крота» своим большим металлическим фонариком.
– Странное дело… – пробормотал эксперт-механик и вытащил из внутреннего кармана своей куртки фотографию следов, которую Серёгин сделал в «подземелье Тени». – Кажется, они совпадают… – с этими словами Хлебоедов достал цифровой фотоаппарат и сфотографировал эти новые следы. – Надо будет провести компьютерную диагностику…
Дальше Хлебоедов двинулся «гусиным шагом» – на корточках, не отрывая глаз от следа покрышек. Эксперт-механик продвигался чрезвычайно медленно, Сидоров семенил за ним черепашьим шагом и, от нечего делать, вовсю нарушал «правила Сидорова» и смотрел во все боковые ходы, которые попадались ему на глаза. Кажется, страшное чудовище, что смотрело на него раньше из поземного мрака, куда-то уползло – сержант ни в одном из продуваемых сквозняками ответвлений не заметил Горящих Глаз.
Наконец, небольшая экспедиция достигла непреодолимой преграды – двери, не поддающейся даже автогену. А след автопротектора предательски нырял прямо под эту дверь и надёжно скрывался за ней ото всех любопытных.
– Всё, Славик, конец путешествия, – сказал Сидоров Хлебоедову, кивнув на дверь. – Она даже автогеном не открывается – никак не проникнешь.
– Да? – не поверил Хлебоедов и принялся ладонями ощупывать прохладный и гладкий, как зеркало, металл двери.
– Да, – кивнул Сидоров, чувствуя, как на него по непонятной причине медленно наползает непонятный страх перед… Перед чем – сержант пока не понимал. – Пошли, Славик, – сказал он. – Ты всё равно не откроешь её.
Но Хлебоедов никуда не пошёл, а зачем-то приложил к блестящей двери своё левое ухо.
– Слушайте… – прошептал он, замерев около двери.
Хомякович и Кошко «отставили» разговоры о рыбалке, Сидоров застыл, вперив в Хлебоедова изумлённый взгляд.
– Что там, Славик? – осведомился он.
– Будто едет что-то… – Страшным для Сидорова шёпотом ответил Хлебоедов. – Приближается… Прячемся! – внезапно скомандовал он и шмыгнул в ближайший боковой ход.
Кошко с ловкостью кошки последовал примеру Хлебоедова, а вот на Сидорова напало предательское оцепенение и он застопорился посередине подземного хода, не двигаясь с места.
– Комон! – это Хомякович схватил сержанта за шиворот и отволок вслед за собою в боковой ход.
Милиционеры притаились в темноте узкой пещерки и на всякий случай выключили фонарики. Да, сюда явно едет некий транспорт – даже Сидоров сквозь шипение и рык своего чудовищного страха расслышал шум мотора.
И тут прямо на глазах створки «инопланетной» двери мягко и бесшумно разъехались в стороны, и из-за них вырвался ослепительный свет фар. Сидоров зажмурился.
– Вау! – выдохнул Хомякович за его спиной.