G.O.G.R.
Шрифт:
…Было уже за полночь, когда в аэропорту охранник, который делал обход здания, услышал некий стук и крики. Он прислушался, пошёл на них и вскоре добрался до служебного помещения, где хранятся машины и инвентарь для уборки.
– Выпустите меня! – безумно, со взвизгиваниями, вопил некто и колотил в дверь изнутри.
Охранник нащупал на поясе связку ключей, нашёл нужный и отпер дверь. А из-за двери прямо на него буквально, выпал человек. Невысокий, полнеющий, немолодой и с лысинкой, он выглядел истощённым и воровато озирался по сторонам и что-то шумно выкрикивал на разных языках.
– Кто вы? – выдохнул ошарашенный охранник.
Незнакомец отлип от него, прекратил махать руками, обалдело уставился прямо в глаза и почти что, шёпотом пролепетал:
– Я не знаю…
«Найдёныша»
– Выпустите меня! – и разыгрывал безумные этюды, словно бы пытался открыть виртуальную запертую дверь.
Когда Росси собственной персоной приехал навестить его – Мильтон подобрался к нему на четвереньках, поглазел-поглазел, а потом – идиотским голосом выплюнул:
– Ты – бык! – и уполз назад, в тот угол, где лежал резиновый утёнок, которого он с недавних пор назвал своим братом.
– Он стал инакоспособным, – поставил политкорректный диагноз личный психиатр Росси, кивнув головой в сторону Мильтона. – Тут остаётся только один способ лечения: гипнозом.
– Гипнотизируйте! – разрешил Росси, желая вернуть Мильтону человеческий облик и узнать, какой шок он пережил, от которого так пошатнулась его психика.
Психиатр бился над Мильтоном почти два месяца. Да, за это время у Мильтона восстановилась личность, да, он вспомнил свою фамилию, да, покинул названного брата – резинового утёнка. Вот только то, где он был и что делал в то время, когда должен был руководить Донецким филиалом – кажется, стёрлось из памяти Мартина Мильтона навсегда. Личный психиатр Росси, который закончил Гарвард, погружал его в гипноз уже, наверное, раз сорок, но Мильтон так и не раскрыл тайну. Опускаясь в тёплую нирвану, Мартин Мильтон сначала глупо молчал, высунув язык, потом – блеял, как какой-то непонятный козёл, а после – выкатывал глазки из орбит и издавал необъяснимые звуки:
– Бык-бык-бык-бык-бык!
Психиатр Росси в позапрошлом году отхватил Нобелевскую премию за открытие принципиально нового метода гипноза. Но и он, светоч психиатрии, уже начинал чертыхаться, когда из сеанса в сеанс повторялось одно и то же, по одной и той же схеме: молчание – «Ме» – «Бык».
На последнем сеансе с Мильтоном Росси присутствовал лично. Мильтон полулежал на мягкой удобной кушетке, дёргался и невменяемо орал:
– Бык-бык-бык-бык-бык!
– Чёрт! – выплюнул, разъярившись, маститый психиатр и сбежал в ближайшее кафе – запивать и заедать очередную неудачу. Он так спешил, что даже забыл дать Мильтону команду проснуться, и тот так и остался, лежать и кричать.
Росси в одиночестве наблюдал за диким поведением своего заместителя и размышлял над тем, какая же страшная сила так повлияла на этого беднягу. В жизни Мильтон вёл себя нормально: помнил, кто он такой, чему его учили в университете, Конституцию США, все штаты, президентов, знаменательные даты, французских королей… Так же, Мильтон прекрасно знал свои обязанности, даже стал ходить на работу, как и раньше, он умел сыграть на бирже, заключить выгодную сделку, всучить взятку очередному федералу… Но когда его даже вскользь спрашивали про эти злополучные полгода, которые он должен был провести в Донецке – Мартин Мильтон впадал в дремучую дикость, которая не поддавалась никакому лечению.
И тут Росси вспомнил далёкое послевоенное прошлое. В документах, добытых из архива «Аненербе» он когда-то читал о том, что нацисты погружали своих шпионов в состояние так называемого «выборочного гипноза». До поры до времени такие шпионы нормально жили и действовали, но как только попадали на допрос к врагу – срабатывала особая установка, и они начинали вести себя, словно «инакоспособные» дикари…
Кажется, с Мильтоном сотворили то же самое –
====== Глава 101. Глобальные силы и верхнелягушинский черт. ======
Росси отпустил домой свою секретаршу, потому что знал, что она любит подслушивать под дверью его разговоры. Он бы не удивился, если бы узнал, что эта алчная и отнюдь не самая умная девица торгует с кем-нибудь его тайнами. Надо бы организовать за ней слежку и редуцировать, если что… Стоп. Он отвлёкся. Росси хотел вызвать Мильтона к себе в кабинет на личный разговор, а тут эта секретарша!..
Видя насквозь свою секретаршу, старый цэрэушник Росси не подозревал о другом: о том, что думает сам Мильтон по поводу его затеи с «Густыми облаками». А ведь у Мильтона был свой интерес, но только не к базе «Наташенька», и не к проекту «Густые облака», а к бизнесу Росси. Когда Росси отправил его в Донецк управлять Донецким филиалом – Мильтон был только рад. Нет, его не занимали ни документы коммунистов, ни продолжение всех этих глупых экспериментов – он просто хотел подзаработать деньжат на контрабандной нефти. Ему бы обломился солидный куш, если бы не произошло то немыслимое несчастье, которое с ним случилось. Мильтон не помнил ничего – целых полгода, словно бы, выпали из его жизни и затерялись где-то вне времени и вне пространства. Когда Росси вызвал его на личный разговор – Мартин Мильтон абсолютно не обрадовался, а даже испугался: а вдруг он его в чём-то заподозрил??
Мильтон вполз в роскошный кабинет своего престарелого босса так тяжело, словно бы ему на ноги подвесили свинцовые гири. Росси бросил на него бесстрастный взгляд из-под густых седых бровей и запер дубовую дверь на замок. Мильтон топтался посреди кабинета, у письменного стола и не замечал, как крутит пальцами пуговицу своего дорогого пиджака. Росси помолчал, а потом – повелительно потребовал:
– Свяжись с Мэлмэном!
Таинственный человек по имени Альфред Мэлмэн работал на Росси и был отправлен в Донецк всё для тех же целей: разыскать для Росси вожделенную «Наташеньку». Однако он оказался продажным и ненадёжным субъектом. Не так давно Мильтон перевербовал его на свою сторону. Хитрец платил Мэлмэну хорошие деньги и выделял некоторое количество контрабандной нефти для того, чтобы Мэлмэн продавал её в обход налогов глупым и алчным донецким дельцам и вместе с этим подбивал их на борьбу против «Росси – Ойл». Единственное, чего добивался Мартин Мильтон – это повалить Росси и занять его место. В последнее время Мильтон очень боялся разоблачения – не зря же бывший агент ЦРУ ушлый Росси таскает его к своему «психошаману»! А вдруг он уже выбил из него «чистосердечное», и теперь – Росси собирается изобличить его во всём??!!
Росси оставался спокоен, и Мильтон ещё больше испугался: ледяное спокойствие – признак…
– Ну, что же вы? – поторопил его Росси, и Мильтон поспешно выцарапал из кармана сотовый телефон.
Он набирал номер своего агента дрожащими руками, пальцы скользили, прыгали и нажимали не те клавиши. Раза два Мильтон позвонил не туда. Наблюдая за его неловкими, беспорядочными движениями, Росси сдвинул свои кустистые брови и пару раз озадаченно хмыкнул. Можно, конечно, списать всё это на выборочный гипноз и стресс – неизвестно, что Мильтон пережил за полгода своего отсутствия…