Габриэль
Шрифт:
Он отстраняется, улыбаясь, и переступает порог.
Миссис Джонс открывает дверь своей квартиры.
— Черт возьми, он хорошо выглядит, — присвистывает она, глядя ему вслед, когда он заходит в лифт в конце коридора. — Но ему нужен урок, как правильно целовать женщину на прощание.
Я скрещиваю руки на груди.
— Миссис Джонс, вы подглядывали?
— Нет, конечно, нет, дорогая, — отвечает она с притворной обидой, но я знаю, что это не так. — Просто мне показалось, что кто-то постучал в дверь, а
Я смеюсь и качаю головой.
— Мне нужно подготовиться к фотосессии. Хорошего дня, миссис Джонс.
— И тебе, Беа. Не забудь, что мы скоро должны пообедать, — напоминает она мне уже в сотый раз.
— Хорошо, давайте запланируем на следующую неделю. Эта неделя для меня немного сумасшедшая.
— Звучит заманчиво, дорогая. Удачной фотосессии, — улыбается она, прежде чем вернуться в свою квартиру.
Я закрываю дверь и прислоняюсь к ней, улыбаясь. Но вдруг останавливаюсь, ругая себя за то, что слишком увлеклась.
???
Я просматриваю фотографии с помолвки, сделанные сегодня. Лица будущих супругов сияют любовью, смехом и счастьем. Они выбрали Бруклинский ботанический сад в качестве места съемки, и благодаря контрастным цветам, связанным со сменой сезонов и листвы, фотографии получились теплыми и романтичными.
Ставлю кружку с горячим шоколадом на стол, когда звонит телефон. Переворачиваю его и вижу имя Габриэля. Мой пульс учащается, но я стараюсь не обращать на это внимания.
— Привет.
— Всего хорошего, Беатрис, — его голос звучит спокойно, как и при личной встрече. — Как прошла фотосессия?
— Всё прошло хорошо.
— Как ты себя чувствуешь?
— Мне лучше, спасибо. Головная боль ещё не прошла, но уже не такая сильная, — я поджимаю ноги под себя на диване. — А как прошёл твой день?
— Было много работы, но всё хорошо. У тебя есть планы на вечер?
Мое сердце начинает учащенно биться в предвкушении.
— Нет, я планировала залечь на дно.
— Не хочешь ли поужинать со мной?
— Это часть фальшивых отношений? — Я закрываю глаза и хлопаю себя ладонью по лбу.
Конечно, так и есть, дурочка.
На другом конце провода — тишина. Я думаю, что, возможно, прервала разговор, но, глянув на экран, вижу, что время на звонке всё ещё идёт.
— Габриэль?
— Нам нужно поддерживать видимость отношений, особенно если начнут распространяться какие-либо фотографии или видео, снятые, когда ты пела и танцевала в баре, объявляя миру, что тебя бросили. — Его голос стал холодным и отрывистым.
— О, да… — отвечаю я сдавленно, прочищая горло. — Хорошо, где мы можем встретиться?
— Я пришлю за тобой машину. Будь готова через час и не одевайся как шлюха, — сказал он, и связь оборвалась.
Я сижу,
Ему нужно напомнить, что я одеваюсь только для себя.
Ровно через час водитель вызывает меня по внутренней связи и сообщает, что приехал за мной. Я выхожу из квартиры с счастливой улыбкой на лице.
Когда я покидаю лифт, Джордж смеется:
— Боже мой, мисс Беа! Мне нравится ваш наряд. Вы собираетесь на тематическую вечеринку?
Я улыбаюсь ему в ответ.
— Что-то в этом роде, Джордж.
Распахнув дверцу, я замечаю, что у водителя при виде меня отвисает челюсть, но он быстро берёт себя в руки.
— Синьорина Беатрис?
— Это я! — отвечаю я, давая ему пять.
Он неуклюже открывает дверцу машины, но в конце концов жестом приглашает меня сесть. Я усаживаюсь, и он захлопывает за мной дверь, но продолжает стоять там ещё мгновение, прежде чем поспешить обратно на водительское место.
По дороге в ресторан его взгляд несколько раз возвращается ко мне. В последний момент я испытываю сожаление, увидев ресторан, к которому мы подъезжаем, но уже слишком поздно. Теперь пути назад нет. Я делаю глубокий вдох и выдыхаю, когда Габриэль подходит к машине и открывает дверцу. Он протягивает мне руку, и я беру её, по очереди опускаю ноги и встаю. Его глаза расширяются от шока, но затем на лице появляется гнев.
Люди, которые входят в здание или выходят из своих машин, останавливаются, чтобы поглазеть на меня. На их лицах можно прочитать шок, замешательство и даже смех.
— Что, черт возьми, на тебе надето? — шипит Габриэль мне на ухо.
Я пожимаю плечами, оглядывая свой наряд.
— Ты сказал, чтобы я не одевалась как шлюха, так что это было либо костюмированное платье, либо костюм баклажана. Учитывая варианты, я думаю, что это выглядит довольно неплохо.
Я улыбаюсь ему.
Его челюстные мышцы напрягаются, и он говорит со мной с фальшивой улыбкой на лице:
— Ты меняешься.
— Нет, это не так.
Мы смотрим друг на друга, все еще улыбаясь, хотя в глазах у нас обоих горит гнев, бросая друг другу вызов.
— Ладно, если хочешь выглядеть так, будто у тебя крыша поехала, давай. Книга будет продаваться лучше, когда вся эта идиотская история закончится, и мы сможем использовать в качестве причины твоё психическое заболевание.
— Психическое заболевание?
— Да, ты явно ненормальная, и я встречаюсь с тобой из жалости, но потом это становится просто невыносимым, и тебе нужно уехать на лечение. На самом деле наши пути расходятся.
Его улыбка становится шире, а я в ужасе смотрю на него в ответ. Он гладит меня по лицу.