Гагарин: дорога на Марс
Шрифт:
— Самое смешное, «султан» прав, — возразила таджичка. — Уровень подготовки в наших вузах ниже, чем в московских. А сколько случаев, что диплом просто покупают! Девица зачисляется на лечебный факультет, занятия пропускает, ей ставят оценки, госы, выписывают диплом, и ты — врач! Начинай врачевать сколько влезет.
— Так это же просто опасно для больных, — не поверила Ксения.
— Само собой. Их быстро убирают, как только получит в анкете «практический опыт», и двигают на повышение. Они же сплошь дочки богатеньких, кто поднялся на хлопке или занимал высокие госдолжности. При твоём отце, Ксюша, беев пощипали. Но не переломишь за десять лет вековые традиции, и дальше прессовать нельзя. Они вроде типа властителей
— Восток — дело тонкое, Петруха? — ввернула Ольга.
— Именно. Порой думаю: подмыть бы один аппарат! — вместо «подмыть» Зарина употребила харамное слово. — Чтоб наши в Москве скопировали и распространили по периферии. Наверняка опытно-конструкторские затраты неизмеримо больше, чем выпуск экземпляра. С «Авиценной» любая «зверушка» с купленным дипломом справится, а ЭВМ в медцентре даст правильные рекомендации или перенаправит к профильному специалисту. Что вы на меня так уставились? Знаю, красть — грех. Но наш вклад в полёт на Марс многократно больше. Любители гамбургеров могли бы и поделиться.
Ксению пробил смех.
— Неужели сопрёшь? Самая ценная часть — диагностический модуль — вполне вместится в ручную кладь.
— Как получится. И не смотрите на меня как Ленин на буржуазию. Аллах красть не велит, но это не распространяется на неверных. А комсомольская совесть будет аплодировать!
— Ага… Я-то думаю, у меня вчера десять центов пропало, — протянула Ольга. — Не знала, кого подозревать.
Зарина изумлённо воззрилась, потом оценила шутку и легонько ткнула Слюнькову кулаком.
К сожалению, ни Аллах, ни комсомольская совесть не помогли задуманному — случай не представился. Естественно, на подобную дикую авантюру девушки решились бы только наверняка, международный скандал точно не нужен.
Вернулись домой к концу октября — с пустыми руками, не считая сувениров, но не с пустыми мозгами. Во время домашних посиделок в Серебряном Бору рассказала отцу про «Авиценну» и про предложение Мухаммедовой, разумеется — шуточное.
— С такими шутками её не на Марс отправят, а попрут из отряда, — проворчал Юрий Алексеевич, неохотно оторвавшийся от возни с внуком, Андрей и Лариса привезли его на радость деду, здесь же отирался Масютин, несколько смущавшийся. По возрасту он попал в промежуток между Гагариным-старшим с женой и их детьми.
— Папа! Но ведь финишная комплектация карусельки «Аэлиты» произойдёт на «Салют-12». Что нам стоит заныкать один экземпляр? Американцы между собой считают русских бестолковыми и отнесутся с пониманием. Скажем: не спёрли, а про… пролюбили один экземпляр, по ошибке, пришлите запасной. Поверят.
— Не так всё просто. Там наверняка хитрые и уникальные микросхемы, программный код. Представь: мы клянёмся, что потеряли «Авиценну», а потом наш торгпред пытается заказать микрочипы, нигде более не применяемые. Спалимся. Нет… Надо тоньше. Я подумаю.
— Спасибо, папа!
Она чмокнула его в лоб и пошла искать мужа. Гагарин, сидевший в кресле-качалке, довольно бодро поднялся и, накинув куртку, отправился в сад подышать воздухом. Пока не возобновил пробежки и не выкатывал велосипед, но уже ничем не напоминал человека, в июле перенесшего инфаркт. Железное здоровье победило тяжкий недуг.
А Ксения переживала период космонавтского семейного счастья, очень короткий: вот только вернулась из длительной командировки в США, но супруг в ноябре улетает на три месяца на орбиту. Как-то просить синхронизировать их миссии невозможно, потому что в марсианской группе перспективы стартов самые неблагополучные, привязанные к окошку, возникающему раз в двадцать шесть месяцев. Это у работающих на орбите вырабатывается график: три месяца в космосе и шесть на Земле. Или лунных — полгода на станции «Засада» и год дома. С другой стороны, все шесть месяцев после возвращения Саши
Космос никуда не денется, он всегда над головой и ждёт.
Глава 16
16.
На автотракторных факультетах впору вводить новую специальность: космический тракторист.
Из-за аварии ракеты «Энергия-7» задержалась доставка на «Засядьку» более мощного реактора, рассчитанного для производства топлива к межпланетным кораблям. Но имеющийся вполне мог обеспечить потребности самой станции и пуски на орбиту Луны. Он переехал с первого места прописки у края кратера вглубь, в специально заготовленный для него грот. Рядом, между реакторной нишей и бытовыми подлунными объёмами станции, была вырублена и оборудована первая очередь производственного участка, в том числе с установкой электрогидролиза, ёмкостями для хранения воды, сжиженного кислорода и сжиженного водорода.
Проблема, остро стоявшая на Земле с испарением сжиженных газов, здесь даже не возникала. В вечной темноте под толщей лунных пород держалась стабильная низкая температура, а вакуум зарекомендовал себя самым эффективным из возможных теплоизоляторов. Но другая проблема не была решена — механизации доставки льда, растапливаемого в воду для последующего её расщепления на водород и кислород. Пока, до лучших времён, задачу решали лунные трактористы.
В мини-трактор был превращён один из роверов, толкавший впереди себя измельчитель, разрубающий лёд. Проблема в том, что он, накапливающийся на дне кратера десятки миллионов лет, был весьма густо замешан на микрометеоритах. Ультразвуковой сканер засекал крупные валуны, их лучше было просто огибать, но камни помельче постоянно попадали под ножи и далее на шнек, подающий лёд в контейнер. Лунный тракторист несколько раз в час вынуждался слезать и устранять неполадку вручную, иногда менять рубящую кромку.
Обсуждались многочисленные варианты интенсифицировать заготовку льда, в том числе разместить непосредственно на леднике плавильную установку, там же отделять чистую воду от метеоритной грязи, но пока дальше общих идей не шло.
Андрей называл лунный трактор «Фордзон-Путиловец», а себя — колхозником Ильича.
Можно было ворчать или зубоскалить сколько угодно, а жизнь в маленьком коллективе и в ограниченном пространстве, кроме выходов на поверхность, невозможна без поддержания лёгкого и ироничного стиля общения, но на самом деле происходящее впечатляло. Пусть на его долю выпал, кроме других обязанностей, не самый интеллектуальный труд, он участвовал в грандиозном деле. Началось освоение Луны! Уже никаких сомнений, что станция проработает в обитаемом режиме десятилетиями, постепенно переходя на самоснабжение по продуктам питания, воздуху и энергии, а со временем станет рентабельной, загружая топливом корабли, отправляющиеся к Марсу и дальше, на обратном пути — контейнерами с гелием-3. По расчётам, при реакции термоядерного синтеза одной тонны гелия-3 с двумя третями тонны дейтерия высвобождающаяся энергия эквивалентна выделяющейся при сжигании пятнадцати миллионов (!) тонн нефти. При сохранении текущего энергопотребления лунных запасов гелия-3 хватит на тысячелетия! Куда больше, чем урана на Земле для классических ядерных электростанций.
Отец рассказывал, что весной восемьдесят шестого года он с огромным трудом остановил опасный эксперимент на Чернобыльской АЭС. Ему не верили, потом проверили и ахнули: случилось бы такое, что Хиросима по сравнению с украинским ЧП показалось бы хлопком новогодней шутихи. Надо надеяться, термоядерная энергетика будет куда менее опасной для экологии, чем ядерная. Поток нейтронов из зоны реакции намного ниже, с отходами проще, но пока лишь в теории, работающего термоядерного генератора пока никто не построил. Но будет, будет! Будущее не просто приближается — летит навстречу!