Гагарин: дорога на Марс
Шрифт:
Гагарин допил грог.
— Если по каким-то причинам не полетят Слюнькова и Мухаммедова, ты тоже не летишь. Отправим дублера Харитонова, и плевать на американские вопли. Ты чего?
— Да я знаю… И всё равно — шевелилась дурная надежда. Да, женщина всё равно сейчас не спустится на Марс. Но хотя бы облететь его, прикоснуться к самой главной пилотируемой миссии человечества! Знаешь, это немного горько. Мы вместе с пацанами тренируем посадку, работу в спускаемом аппарате, переход в МОК, стыковку с «Аэлитой», понимая, что нам ни при каком раскладе не светит. Ох уж вы, гендерные шовинисты!
— Ты не права. Миссис Мондейл настаивает, что мы должны
— Тогда я бы ей все космы выдернула, пока вместе летим. От зависти. Правда, Слюнькова более травоядная, а Мухаммедова выдержанная. Шучу, конечно. Ну, ты понимаешь.
— Понимаю. Заканчиваем разговор. Твой полёт следующий. Или даже через один. Для поддержания квалификации сразу после отлёта «Аэлиты» временно переводишься в группу для орбитальных станций или на Луну — от трёх до шести месяцев, чтоб был год на восстановление к очередному марсианскому окну. Согласна?
— Конечно. Если не забеременею. Ты же не против?
— Насчёт беременности — нет, не против. Вон, Лариска снова написала рапорт — о восстановлении в ВВС и в отряде. Будете по очереди. Она в космосе порхает, вторая с детьми сидит.
Дочь обняла отца и на несколько секунд застыла, не двигаясь. Тот не возражал, понимая, что домашнее равновесие восстановлено.
А это дорогого стоит.
И про готовность уйти, уступив пост Гусакову или более достойному — таких много, Гагарин соврал. Космос — далеко не всегда стресс, риск, гонка и сплошные ЧП, в девяносто девяти процентов случаев всего лишь длительная и утомительная работа, до невозможности планомерная, любые срывы графика, «концепция изменилась» и «мы пойдём другим путём» неизменно влекут задержки в воплощении задуманного и удорожание проектов.
«Внимание мировой общественности», как пишут в газетах, приковано к лунной и марсианской программе, они зрелищные, даже — киношные. Но не менее важны перспективные направления, и там впереди человека идут межпланетные автоматические станции. От Солнца — гораздо дальше Марса. Поскольку скорость не столь критична, летят по самым экономичным и неторопливым траекториям с использованием гравитации попутных планет, экономят топливо для коррекции орбиты. Тут тоже идёт соревнование с американцами, но не только — к Сатурну отправился совместный с NASA аппарат, в пояс астероидов — собранный при участии Европейского космического агентства.
Порой кажется, что чем дальше уносятся плоды совместных усилий, тем ближе люди, остающиеся на Земле.
Глава 18
18.
Спейс-шаттл «Атлантис» замер перед прыжком в чёрное небо — пуск был назначен на три часа двенадцать минут местного времени, когда майское небо ещё не начнёт светлеть.
Ксения Гагарина, одетая в скафандр, смотрела на непривычно ассиметричное сооружение со странной нашлёпкой огромного топливного бака. Ничего неожиданного не произошло, летела не она. Слюнькову Береговой сдвинул в хвост троицы ожидания — запасной. Зарина заняла место в «Атлантисе» вместе с Харитоновым, двумя американцами, членами миссии на Марс, и ещё четырьмя астронавтами для ротации на «Скайлэб-2». Челноки, перебранные едва ли не до последнего винтика, осуществили уже несколько рейсов на орбиту и два к Луне, не создав проблем, поэтому предложение NASA забросить четвёрку «попутной лошадью» на «Салют-12» к собранному и готовому комплексу «Аэлита» пришлось кстати. Шаттл обладал достаточным запасом
В общем, понятно: впервые граждане США ступят (точнее — заплывут) на борт крупнейшего советского орбитального сооружения, отчасти секретного, причём сразу в большом количестве, за всеми уследить трудно. Ради этого стоит сделать крюк. Конечно, Харитонов с Зариной обрадовались случаю сгонять на шаттле, куда более вместительном и просторном, бизнес-класс по сравнению с плацкартой в «сапсане». Советский корабль, освобождённый от пуска к «Салют-12», теперь стоял на незаправленной «Энергии-5» на стартовой площадке Восточного в ожидании старта к Луне.
Вокруг переминались и оживлённо болтали американцы. Молчал Киселёв, дублёр Харитонова. Буквально в нескольких сотнях метров, или, по-местному, в сотнях ярдов, за ограждением накопилась огромная толпа. Это не Байконур или Восточный, к которым ближе чем на десятки километров постороннему не подобраться, в том числе из соображений безопасности: обломок ракеты «башка попадет — совсем мёртвый будешь» («Джентльмены удачи»). Отлёт первых в истории человечества космонавтов-астронавтов на Марс, пусть внешне неотличимый от сотен других запусков челноков, рекламировался как небывалое шоу. На мыс Канаверал прикатили не только обитатели Флориды, но и жители других мест.
Они были вознаграждены небывалым зрелищем. В ночном небе вспыхнула звезда, разделившаяся на три, которые веером разлетелись в стороны.
— Слишком низко! — ахнул Киселёв. — Что там происходит?
Стоявший рядом сотрудник NASA схватил рацию, что-то прокричал на неё, переключил на приём. Из эфира неслась каша из голосов, нечленораздельных выкриков… В тревожном ожидании прошло около четверти часа. Он переключил радиостанцию на другую волну, прислушался и вдруг облегчённо сообщил: «ОК! The shuttle landed. Everything all right».
— Приземлился на шасси по-самолётному? Штатно? — не поверила Ксения. — Когда бы он успел совершить все маневры для захода на посадку?
— Одно понятно: на Марс не слетали ни мы, ни они, — грустно подытожил второй дублёр. — Пошли, распеленаемся.
Наутро их и спасённый экипаж челнока спецрейс NASA перенёс в Хьюстон на медобследование. В воздухе Харитонов, севший рядом с Ксенией, рассказал известные на тот момент подробности.
— Долбануло секунде на двадцатой после отрыва, может — двадцать пятой. Только-только перегрузка навалилась. Бам — и исчезла. Как я сейчас въезжаю, пилоты мигом, не советуясь с Хьюстоном, отделили и бустеры, и бак, тем самым спасли себя и нас всех. Потом выжигали гидразиновое топливо орбитальных двигателей перед посадкой на воду, в атмосфере спейс-шаттл — такой себе летун, до авиабазы не дотянул бы. Сели, глубоко он не нырнул, баки пустые, да и объём грузового отсека огромный, он не герметичный, но при закрытых створках так сразу не заполняется.
— Когда открыли люк, он был уже под водой? — прикинул Киселёв.
— Да, но выбрались быстро. Вот только у Зарины не надулся спасжилет, и она, как ни барахталась, пошла ко дну. Я за ней — мой мешает. Пришлось от него освободиться и — вниз. Уилл тоже нырнул. Там чернота… Просто повезло, что на Зарю натолкнулся.
Она кашляла.
— Состояние дурное. Будто в лёгких до сих пор вода. Не могу выхаркать.
— Главное, ты живая, мать. И первая советская женщина, прокатившаяся на американском спейс-шаттле, — утешила Ксения, положив ей руку на плечо.