Ган Исландец
Шрифт:
— Превосходно! А ты, Кенниболъ?
— Вс, кто топоромъ пролагаетъ себ дорогу въ Кольскихъ ущельяхъ и безъ наколнниковъ влзаетъ на скалы, вс готовы присоединиться къ своимъ братьямъ рудокопамъ и помочь имъ въ критическую минуту.
— Довольно. Чтобы ваши товарищи не сомнвались въ побд, - прибавилъ гонецъ, возвысивъ голосъ: — объявите имъ, что Ганъ Исландецъ станетъ во глав…
— Да врно ли это? — спросили разомъ вс трое такимъ тономъ, въ которомъ выраженіе ужаса смшивалось съ выраженіемъ надежды.
Гонецъ отвтилъ:
— Всхъ васъ съ вашими соединенными отрядами жду я черезъ четыре дня въ это время въ Апсиль-Корской шахт, близъ Сміазенскаго озера, подъ равниной Синей Звзды. Ганъ Исландецъ
— Мы не опоздаемъ, — отвтили предводители, — и да не оставитъ Господь тхъ, кому собирается помочь дьяволъ!
— Богъ не выдастъ, — замтилъ саркастически Гаккетъ: — Послушайте, въ древнихъ Крагскихъ развалинахъ найдете вы знамена для вашихъ отрядовъ… Не забудьте кричать: да здравствуетъ Шумахеръ! Спасемъ Шумахера! Теперь пора намъ разстаться, скоро разсвтетъ. Но прежде всего поклянитесь мн ненарушимо хранить въ тайн все, что произошло между нами.
Ни сказавъ ни слова, предводители остріемъ сабли вскрыли вену на лвой рук и, схвативъ руку гонца, каждый изъ нихъ пролилъ на нее нсколько капель крови.
— Наша кровь намъ порукой, сказали они въ одинъ голосъ.
Затмъ молодой рудокопъ вскричалъ:
— Пусть вся кровь вытечетъ изъ моего тла подобно тому, какъ я выпустилъ ее въ эту минуту; пусть нечистая сила разрушитъ мои планы, какъ ураганъ разсеваетъ солому; пусть рука моя отсохнетъ, мстя за обиду; пусть въ могил моей заведутся летучія мыши; пусть при жизни привидятся мн мертвецы; пусть трупъ мой будетъ преданъ поруганію толпы; пусть глаза мои, какъ у бабы, потекутъ слезами, если я хоть разъ заикнусь о томъ, что происходило въ этотъ часъ на прогалин Ральфа Исполина. Да услышатъ клятвы мои святые угодники!
— Аминь, — докончили оба старика.
Посл того они разошлись; и на лужайк одиноко догоралъ костеръ, потухающіе лучи котораго по временамъ освщали развалины пустынныхъ башенъ Ральфа Исполина.
XIX
Бенигнусъ Спіагудри ршительно недоумвалъ, что могло принудить его юнаго спутника, красиваго собой, передъ которымъ лежала еще цлая жизнь, искать встрчи съ страшнымъ Ганомъ Исландцемъ. Не разъ во время пути заводилъ онъ объ этомъ рчь, но молодой искатель приключеній хранилъ упорное молчаніе о цли своего путешествія. Столь же неудачны были и другія попытки Спіагудри разгадать странности, которыя примчалъ онъ въ своемъ спутник.
Однажды Спіагудри ршился спросить имя и фамилію своего молодаго патрона.
— Зови меня Орденеромъ, — отвтилъ тотъ.
Этотъ мало удовлетворительный отвтъ произнесенъ былъ тономъ, не допускавшимъ возраженія. Приходилось въ конц концовъ уступить; у каждаго есть свои тайны, да и самъ почтенный Спіагудри, не скрывалъ ли онъ заботливо въ котомк своей, подъ плащемъ таинственной шкатулки, вс разспросы о которой показались бы ему неумстными и докучными?
Прошло уже четыре дня съ тхъ поръ, какъ они оставили Дронтгеймъ, однако наши путники не очень далеко ушли на своемъ пути какъ по причин дурной дороги, размытой послдней бурей, такъ и благодаря множеству окольныхъ путей и обходовъ, которые длалъ бглый смотритель Спладгеста, считая благоразумнымъ избгать слишкомъ населенныхъ мстъ. Оставивъ Сконгенъ вправо отъ себя, на четвертый день къ вечеру достигли они берега озера Спарбо.
Мрачную, величественную картину представляла эта обширная площадь воды, отражавшая послдніе лучи угасавшаго дня и первыя вечернія звзды въ своей зеркальной поверхности, обрамленной высокими скалами, черной елью и столтними дубами. Вечеромъ видъ озера производилъ иногда на извстномъ разстояніи странную оптическую иллюзію: казалось, будто дивная бездна, проникнувъ насквозь весь земной шаръ, позволяетъ видть небо, простертое надъ головами нашихъ антиподовъ.
Орденеръ остановился, любуясь
17
Вода озера Спарбо славится закалкою стали.
Когда на душ тяжело, меланхолическое зрлище производитъ на нее какое то особенное впечатлніе, воспринимая вс оттнки ея печали. Если какой нибудь несчастливецъ очутится среди дикихъ высокихъ горъ, близъ мрачнаго озера, въ темномъ лсу, подъ вечеръ, это невеселое зрлище, эта сумрачная природа покажется ему какъ бы прикрытой погребальной завсой; ему почудится, что солнце не заходитъ, а умираетъ.
Молча и неподвижно стоялъ Орденеръ, погрузившись въ свои мечты, когда вдругъ товарищъ его вскричалъ:
— Превосходно, милостивый государь! Похвально размышлять такимъ образомъ передъ норвежскимъ озеромъ, преимущественно изобилующимъ камбалой!
Это замчаніе и ужимки, сопровождавшія его, разсмшили бы всякаго другого, кром любовника, быть можетъ навки, разлученнаго съ своей возлюбленной. Ученый смотритель Спладгеста продолжалъ:
— Однако, дозвольте нарушить ваши ученыя размышленія и обратить ваше вниманіе на то, что день клонится уже къ концу; намъ слдуетъ поспшить, если мы хотимъ еще засвтло добраться до деревни Оельмё.
Замчаніе было справедливое. Орденеръ снова пустился въ путь и Спіагудри поплелся за нимъ, продолжая размышлять вслухъ о ботаническихъ и физіологическихъ феноменахъ, которые представляло для натуралистовъ озеро Спарбо.
— Господинъ Орденеръ, — говорилъ онъ своему спутнику, который не слышалъ его: — если бы вы захотли послушаться преданнаго проводника, вы бы отказались отъ вашего гибельнаго предпріятія. Да, милостивый государь, вы остановились бы здсь на берегахъ этого достопримчательнаго озера, гд мы вдвоемъ занялись бы цлымъ рядомъ научныхъ изслдованій, какъ напримръ относительно stella саnora раlustris, этого страннаго растенія, признаваемаго многими учеными баснословнымъ, но которое видлъ и крики котораго слышалъ епископъ Арнгримъ на берегахъ озера Спарбо. Прибавьте къ тому, что мы имли бы удовольствіе жить на почв Европы, въ особенности изобилующей гипсомъ и куда рдко заходятъ соглядатаи Дронтгеймской емиды. Неужто такая перспектива не улыбается вамъ, мой юный патронъ? И такъ, откажитесь отъ вашего безразсуднаго путешествія, тмъ боле, что, не въ обиду будь вамъ сказано, ваше предпріятіе сопряжено съ опасностью безъ выгоды, periculum sine pecunia, то есть безразсудно и предпринято въ тотъ моментъ, когда вамъ лучше было заняться чмъ-нибудь другимъ.
Орденеръ не обращалъ ни малйшаго вниманія на слова своего спутника, но поддерживалъ съ нимъ разговоръ тми односложными, ничего не выражающими и разсянными фразами, которыя болтуны принимаютъ за отвты. Такимъ образомъ прибыли они къ деревушк Оельмё, на площади которой въ ту минуту замтно было необычайное оживленіе.
Поселяне, охотники, рыбаки, кузнецы оставили свои хижины и столпились вокругъ круглой насыпи, занимаемой какими-то личностями, одна изъ которыхъ трубила въ рогъ, размахивая надъ головой маленькимъ черно-блымъ флагомъ.