Гарь
Шрифт:
— Всё, Жатва прошла, вот эта у нас уже давно! Ваше Высочество, мы хотим съесть её Свет.
Гран посмотрел на жертву как-то странно, затем махнул рукой, и его поданные с визгом набросились на беднягу. Женщина закричала, а Анжей был не в силах это терпеть и убежал.
Потом жизнь пошла своим чередом и про женщину никто не вспоминал, даже люди.
Снова. Танцы — охота. Охота — танцы.
А всё, что оставалось Анжею — бродить туда-сюда.
Спустя некоторое время он осознал ужасное: ему скучно! Тут не
Дружить из башей с ним никто не хотел, что было понятно, но всё же немного обидно.
***
Спал Анжей на небольшой площадке в Древе-Дворце, между этажами, укрывшись тряпьём. Там был маленький закоулок, про который никто не знал, да и по лестнице редко кто ходил: она была выше покоев короля, а значит, туда никому и не нужно было.
Анжею нравилось спать там: тихо, спокойно, в окошко иногда залетают сойки (он специально оставлял им немного зерна не подоконнике).
И вот, на утро четырнадцатого дня пребывания на острове Анжей проснулся, позавтракал грушей, которую припрятал заранее, и с тоской подумал, что он уже обследовал все окрестности, изучил каждый холмик и цветок тут, остался только лес, но туда мальчик не ходил — боялся заблудится.
Но что получается, либо лес, либо скука?
Не сделав выбора, встал, потянулся, умылся из кувшина и пошёл вниз, по винтовой лестнице дворца.
Он уже проходил мимо королевских покоев, но тут дверь отворилась, чуть не ударив его по носу, и из комнаты вышла девушка. Она была абсолютно голой (о приличиях баши не особо волновались) и очень растрепанной. В руке сжимала какой-то предмет.
Анжей покраснел и быстро сделал вид, что у него очень интересные ботинки, но девушка всё же его заметила:
— Ой-ой-ой, человечек! Ты туда идёшь? Давай скорее, а то дует — он же проснётся! А я пошла!
С этими словами она втолкнула Анжея внутрь комнаты и закрыла за собой дверь, оставив после себя звук удаляющихся шагов.
А он замер, только сейчас сообразив, как нелепо получилось! Надо было идти быстрее. Иди медленнее. В общем, не стоять.
Теперь же он стоял в королевских покоях, но и они разочаровывали воображение: всего лишь огромная комната, огромная кровать, стол в углу, шкаф, да и всё. Скука, да и только.
Подошёл ближе к кровати. Баш-Гран спал, свернувшись клубком, наполовину накрывшись одеялом из грубого льна.
Ажней не знал, что ему делать. Уйти? А может, оглядеться? Эх, была бы тут Анна, она бы придумала что интересное, но он-то таким талантом не располагал, а просто стоял и пялился на короля, сам не зная, зачем. Нет, это неприлично, надо уходить.
Сделав шаг назад и услышав звон, Анжей понял, что умудрился не заметить целую вереницу пустых винных бутылок.
Гран открыл
— Что ты тут делаешь? — спросил он.
— Прости, так случайно получилось! — воскликнул мальчик.
Он почувствовал, как ладони становятся мокрыми от волнения.
— Я просто шёл, а там эта девушка… она подумала почему-то, что я сюда… я не знаю, я хотел уйти, но случайно… случайно….
Слушая его лепет, король сел на кровати, держась за голову. Солнце ореолом освещало его голые плечи и растрепанные волосы.
— Перестань бормотать, дай мне воды.
Анжей огляделся:
— Где тут вода?
— Не знаю, в какой-то из бутылок.
Откупорив пробку у первой попавшейся, непрошенный гость уловил терпкий запах спирта.
— Думаю, это вино.
— Ну дай вина.
Баш выхватил у него из рук бутылку, сделал несколько жадных глотков, протянул гостю.
— Нет, спасибо. Я не пью вина.
— А что пьёшь? Коньяк?
— Нет. Сок, воду, чай люблю, кофе иногда. Но редко. Папа говорит, что я до него ещё не дорос.
— Фу, — скривился король. — Ты хоть пробовал?
— Что?
— Вино! Что же ещё!
— Да, но когда совсем маленький был.
— А сейчас ты разве не маленький?
— Ну… не знаю. Мне одна декада и три зимы. С чьей-то точки зрения я, наверняка, маловат, но, например, я старше моей сестры. Ну и вообще многих старше. А вот для папы и мамы я мал, раза в три моложе их. Так что относительно, получается.
Гран кивнул, чуть нахмурился.
Анжей часто наблюдал за ним издалека, и всё ему казалось, что король находится немного в стороне от других башей, словно бы и похож на них, но одновременно серьезнее, холоднее.
Печальнее.
— А вы? Вы взрослый?
Баш приподнял одну бровь, глянул скептично:
— Я такой же, как все. Мы появляемся такими, — он похлопал руками по простыне рядом, приподнял одеяло. — Тут была моя трубка. Ты не видел мою трубку?
— Нет, не видел. Девушка несла что-то в руках…
— Зараза. Всё-таки стащила, — прошипел Гран.
— Мне пойти попросить назад? — робко предложил Анжей.
— Да допросишься у неё, конечно! Сначала догонишь, а потом попросишь, ага. Ладно. Сам потом найду.
Он снова отпил из бутылки. Выглядел расстроенным, отчего Анжею непременно захотелось его утешить. Он шлепнулся на колени рядом с кроватью, оперевшись локтями на матрас.
— Давайте я вам новую сделаю!
— Тебе что, заняться больше нечем?
— Нечем, — признался Анжей. — Нет, вы не подумайте, у вас прекрасный остров, очень интересный, красивый, и всё такое, но просто заняться мне нечем, а вырезать я немного могу, поэтому могу сделать трубку.
Гран рассмеялся.
— Нет, не можешь, мой милый мальчик. На острове нет ни одного ножа!