Гармония по Дерибасову
Шрифт:
– ...И что теперь с машиной будет?
– умело раскалял Евдокию муж Михаил.
– А все из-за вашей мигалки! Елисеича-то хоть вызволили?
– Ага, - Дуня облегченно улыбнулась и перестала запахивать халат.
– Привезли дедушку!
– Слава богу!
– обрадовался муж Михаил.
– Ну чего встала? Жрать давай! И на вот, постирай. Вернуть надо.
Дерибасов прошел на кухню, уселся на свое место, отхватил кусок каравая, круто посолил и даже успел набить рот.
Он жевал и представлял, как пищала бы белая мышь-врачиха, окажись она перед домной Дуниного гнева. Но огненная лава излилась на самого металлурга: сначала
– Из дурдома?! Вижу, из какого дома! Из дурного!!!
Тихо матерясь, Дерибасов выудил из фонтана кое-какую одежду и, волоча за собой длинную тощую тень, побрел к Елисеичу.
Старик в кальсонах и майке, сдвинув объедки, апатично ковырялся в электромясорубке. Рядом белели потроха незаправленной кровати.
– А, Мишка… садись... Обожди, уже заканчиваю.
– Елисеич! С возвращением!
– Дерибасов раскинул руки, собираясь обнять старика.
Но тот высматривал что-то в мясорубке и жеста не заметил. Дерибасов уселся рядом и тоже стал смотреть на мясорубку:
– За что они тебя забрали?
Елисеич пожал плечами.
– Изготовление оружия?
– подсказал Дерибасов.
– Уже все знают?!
– обреченно спросил Елисеич.
– Да нет, что ты! Это я так, догадался, - затараторил Дерибасов.
– Потому что я донос на нас читал. Это его дачники написали.
Губы у Елисеича задрожали:
– Нет правды, Мишка!
– он сглотнул слюну, потому что слова царапали горло.
– И совести!
– Ну и хрен с ними, - сказал встревоженный Дерибасов.
– Заводят меня в комнату, а там какой-то бандит в меня пальцем тыкает. «Попался!» - говорит. И следователю рассказывает, как он у меня оружие покупал. А я ж его впервые в жизни вижу! «Совесть-то у тебя хоть есть, у поганца?!» - говорю. А он только скалится и насмехается: давай, мол, Мотя, поворачивай глаза зрачками в душу!
– Да ладно, - отмахнулся Дерибасов, - тебя ж выпустили. Растереть и забыть. Правда восторжествовала!
– Да нет, Миша. Они ему поверили. А меня еще судить будут. Так что, Михаил, пора мне глаза закрывать... пятаками медными... И в душу их поворачивать... пока не отлетела... А деньги на смерть вон, за часами...
Дерибасов вскочил:
– Давай лучше на эти деньги свадьбу тебе сыграем! Ты чего это?! Тебе еще шампиньоны растить!
– Вот, - сказал Елисеич удивленно.
– Смотри-ка ты, починил.
– Ну я ж и говорю!
– похлопал Мишель старика по гулкой спине.
– Ты ж у нас талантище! На все руки! Да у тебя с таким полетом фантазия, что и не уследишь!
– искусственное оживление давалось сегодня Дерибасову плохо.
– Умирать! А право ты на это имеешь? Да ты ж для общества о-го-го! Ты ж цены себе не знаешь! Вот взять эту бывшую мясорубку. Починить ее любой дурак сумеет. А ты что из нее накумекал?
– Дак это...
– виновато отозвался Елисеич, - починил.
– Ну, что она теперь делать умеет?
– то, что в руках Елисеича вещи всегда перерождались и совершенствовались, было для Дерибасова и назарьинцев очевидно и бесспорно.
– Мясо молоть, - потерянно сказал Елисеич.
– И все?!
– поразился Дерибасов.
– Все, Мишка, - ответил старик.
– И то еле починил. Руки трясутся. И охоты нет.
–
– Отдохну.
– От чего отдыхать?!
– чуть не заплакал Дерибасов.
– А шампиньоны?! А дело наше?! Шутишь со мной?! Мне и дом строить - во, позарез!
– Да зачем тебе дом, - Елисеич, кряхтя, укладывался.
– Помру, все внучке Дуняше. Зачем вам третий дом? Дитев-то нету.
– Елисеич, - прошептал Дерибасов, - ах ты... Ты ж меня под корень... Я теперь пропаду.
– Ты-то не пропадешь, - равнодушно сказал Елисеич.
– Парень ты хоть и плюгавый, но заводной, крепкий. В подвале, вон, все отлажено... Для первой поры подойдет. Механизмы добрые. Ты главное дело, в них не лезь, смазывай только. Они год-другой без осечки проработают, а там мозга сама зашевелится. Да и я, может, чуток подсказать успею... Миш, пускай Дуняша придет... Тошно чего-то одному...
Глава 15. Легенда об Острополере
До конца лета боролся Михаил Дерибасов за выживание, как муха уворачиваясь от хлестких ударов судьбы.
Первый удар был нанесен свернутой газетой - развернув мятый номер «Ташлореченских известий», Дерибасов узрел испохабленную прошлогоднюю мечту. Вот он и оказался главным героем ударного газетного материала. И одна из двух подписей была та самая, веская, взлелеянная в мечтах, - В. Калугин. Даже заглавие было приемлемое - хоть и не «Назарьинской инициативе - зеленую улицу», но «Назарьинский феномен», что тоже смотрелось неплохо. Под заглавием черным шрифтом сообщалось: «Воистину, Дерибасов из села Назарьино Благодатненского района - человек феноменальный. Тягаться с этим простым зоотехником мог бы разве что граф Калиостро. Похоже, что скоро в Назарьино двинутся экскурсанты и паломники с единственной целью - взглянуть на этого удивительного человека». После такого жирного шрифта невольно отыщешь взглядом рубрику. Но вместо желанной «За грибы - как за хлеб» Мишель обнаружил однозначное: «За ушко да на солнышко». А уж из текста фельетона Дерибасов узнал о себе такое, что сразу понял: даже пытаться теперь мириться с Дуней бессмысленно.
Калугин, фельетонировавший в цейтноте, «изобразил» Дерибасова грубыми рельефными мазками, не заботясь о фотографическом сходстве. В дело пошла и имевшаяся у зав. отделом писем сыроватая заготовка. Даже Санька Дерибасов, редко признававший свою неправоту, потрясенно сказал:
– Ну-у и дядя Миша... Нет, с пираньей я был не прав. Это же акула!
А Еремиха запретила Анжелике и подходить к рынку. Впрочем, на рынке от девки никакого проку все равно не было, так как после «массового отравления» Арбатовых, молва, вопреки расчетам Мишеля, не стала вникать, от чьих именно шампиньонов погибло «семей сто, а то и вся тыща». И грибы всех видов покупали только ошалевшие от дешевизны приезжие.
Кооператив «Дачник» рассортировался по разносортным больницам и искал утешение в бесплатном медицинском обслуживании. А Дерибасов пытался увлечь массы личным примером:
– Да где же они отравленные?! Вот! Гляди! Гляди в оба! Видишь, отрезаю и ем без всякой даже термообработки!
– Ну да, - находился умник, - ты-то знаешь, от которого кусать.
– Да такой за копейку отравиться готов, - встревал скептик.
– Опять же радиация, - продолжал умник.
– Радиация убивает долго.