Гарри Поттер и дары Смерти(«Translate Army»)
Шрифт:
“Да, но мы должны все тщательно обдумать, Гарри”. Теперь она сидела прямо, и Гарри мог с уверенностью сказать, что перспектива снова сделать план подняла ей настроение, так же как и ему. “Для начала, мы должны попрактиковаться в аппарации под мантией-невидимкой, и возможно Дизиллюминационные Чары тоже будут нужны, или ты думаешь, что нам нужно идти на все и использовать Оборотное зелье? В таком случае, нам нужно взять у кого-нибудь волосы. Я вообще-то думаю, что так будет лучше, Гарри, ведь чем больше у нас видов маскировки, тем лучше…”
Гарри позволил ей говорить, кивая и соглашаясь, когда она останавливалась, но его мысли
Ему хотелось вернуться домой, вернуться туда, где у него была семья. Все это было бы в Годриковой Лощине, если бы не Волдеморт, он бы вырос там и проводил все школьные каникулы. Он мог бы приглашать друзей к себе домой… У него даже может быть были бы братья и сестры…Его мать приготовила бы ему его семнадцатый именинный пирог. Жизнь, которую он потерял, еще никогда не казалось ему такой реальной как в этот момент, когда он собирается увидеть место, где все это было отнято у него. После того как Гермиона ушла спать этой ночью, Гарри тихо достал свой рюкзак из сумки Гермионы, а из него — фотоальбом, который так давно подарил ему Хагрид. Первый раз за много месяцев он внимательно рассматривал старые фотографии родителей, которые улыбались и махали ему со страниц альбома, все, что у него от них осталось.
Гарри с удовольствием отправился бы в путь на следующий же день, но у Гермионы были другие планы. Будучи убежденной, что Волдеморт будет ждать, что Гарри вернется к сцене смерти своих родителей, она дала понять, что они отправятся в путь только когда убедятся, что у них есть все лучшие способы маскировки, какие только возможны. Это заняло почти целую неделю — сначала они тайно получили волосы ничего не подозревающих маглов, которые ходили по магазинам перед Рождеством, и практиковались в Аппарации под мантией-невидимкой — и только после этого Гермиона согласилась отправиться в путь.
Они должны были аппарировать под покровом ночи, поэтому уже ближе к вечеру они выпили Оборотное Зелье, Гарри превратился в лысеющего магла среднего возраста, а Гермиона в его маленькую, немного похожую на мышь жену. Обшитая бисером сумка, содержащая все их имущество (кроме хоркрукса, его Гарри носил на шее), была засунута во внутренний карман плаща Гермионы, застегнутого на все пуговицы. Гарри опустил на них мантию-невидимку, затем они снова обернулись удушающей темнотой.
Гарри открыл глаза, его сердце билось в горле. Они стояли, держась за руку, на заснеженной тропинке под темным синим небом, на котором первые ночные звезды уже начинали слабо мерцать. Коттеджи стояли по обеим сторонам узкой дороги, рождественские украшения сверкали в их окнах. Немного впереди них свет от фонарей означал, что там находится центр деревни.
“Весь этот снег!”, прошептала Гермиона под мантией. “Почему мы не подумали о снеге? После всех наших предосторожностей, мы все равно оставим следы. Мы должны избавиться от них — ты иди впереди, я сделаю это”
Гарри не хотелось заходить в деревню, изображая лошадь, пытаясь спрятаться, заметая следы магическим способом.
“Давай снимем мантию, — сказал Гарри и когда увидел испуганное выражение ее лица, — Перестань, мы не выглядим как мы, и вокруг все равно никого нет”.
Он спрятал мантию в карман куртки, и они пошли вперед, холодный воздух жалил им лицо, когда они прошли еще несколько домов. Каждый из них мог быть домом, в котором жили Джеймс
В центре усыпанной яркими огнями площади стоял мемориал, частично закрытый Рождественской елкой. Там же было несколько магазинов, почта, паб и небольшая церковь, из ее грязных стекол на площадь лился яркий свет.
Снег здесь становился твердым, по нему было трудно и скользко идти. Местные жители сновали туда-сюда перед ними, ярко освещенные светом фонарей. Они услышали взрыв смеха и поп-музыку, когда дверь паба отворилась и снова закрылась; затем они услышали рождественский гимн, доносящийся из маленькой церкви.
“Гарри, мне кажется, сейчас Сочельник!” — сказала Гермиона.
“Думаешь?”
Он потерял счет времени, они не видели газет уже несколько недель.
“Я уверена в этом, — ответила Гермиона, ее глаза были прикованы к церкви, — Они… Они должны быть там, да? Твои мама и папа? Я вижу кладбище позади нее”.
Гарри почувствовал странное ощущение, но это было уже не волнение, скорее страх. Скорее всего, Гермиона знала, что он чувствует, потому, что взяла его за руку и повела вперед, первый раз за долгое время. Наполовину перейдя площадь, она вдруг резко остановилась.
“Гарри, смотри!”
Она указывала на мемориал. Когда они прошли мимо него, он преобразился. Вместо обелиска, покрытого именами, там была статуя трех человек: мужчины с грязными волосами в очках, женщины с длинными волосами и добрым, красивым лицом и ребенка, сидящего на руках матери. Снег лежал на их головах, как пушистые белые шапки.
Гарри подошел ближе, вглядываясь в лица своих родителей. Он никогда бы не подумал, что здесь может быть статуя… Как странно было смотреть на самого себя, изображенного в камне, счастливого ребенка без шрама на лбу.
“Идем”, — сказал Гарри, и они снова двинулись в сторону церкви. Как только они перешли дорогу, он оглянулся через плечо; статуя снова стала обелиском.
Пение становилось все громче, как только они дошли до церкви. Это заставило сжаться горло Гарри, так сильно это напомнило ему Хогвартс, Пивза, вопящего неприличные версии гимнов из рыцарских доспехов, двенадцать рождественских елок в Большом Зале, Дамблдора, надевшего дамскую шляпку, которую он выиграл в хлопушке, Рона в вязаном свитере…
На воротах, ведущих к кладбищу, висела омела. Гермиона открыла их настолько тихо, насколько было возможно, и они протиснулись в дверь. По обеим сторонам от скользкой дорожки, ведущей к дверям церкви, лежал глубокий и нетронутый снег. Они прошли по этому снегу, оставляя за собой глубокие ямы, обошли здание, стараясь не выходить из тени между сверкающими окнами.
Позади церкви, ряд за рядом стояли заснеженные надгробные плиты, высовывающиеся из-под бледно-голубого одеяла, с красными, золотыми и зелеными пятнами в тех местах, где свет из окон падал на снег. Крепко сжимая палочку в кармане куртки, Гарри подошел к ближайшей могиле.