Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

Роулинг Джоан Кэтлин

Портреты прежних директоров и директрис школы сегодняшним вечером не притворялись спящими. Они, все до единого, сосредоточенно и внимательно, следили за происходящим внизу. Стоило Гарри появиться, как некоторые обитатели портретов тут же метнулись в соседние рамы и принялись оживленно перешептываться с соседями.

Когда дверь за Гарри и Амбридж закрылась, Гарри высвободил руку. Корнелиус Фадж уставился на него с некоторого рода злорадным удовлетворением.

— Так, — пропыхтел он, — так, так, так…

Гарри в ответ метнул на него самый наглый взгляд,

который только смог изобразить. Сердце у него бешено колотилось, но в голове на удивление оставалось чисто и спокойно.

— Он направлялся в гриффиндорскую башню, — заявила Амбридж. В ее голосе звучало то же гадкое возбуждение и жестокое удовольствие, которое Гарри довелось услышать, когда она в вестибюле наблюдала за истерикой профессора Трелони. — Его подстерег юный Малфой.

— Неужели он самый? — с восторгом переспросил Фадж. — Я обязательно передам Люциусу. Так, Поттер… надеюсь, вы понимаете, почему вы здесь оказались?

Гарри уже совсем было собрался дерзко ответить «да», он уже открыл рот, и слово чуть-чуть не сорвалось с его губ, как заметил выражение лица Дамблдора. Дамблдор смотрел в сторону — глаза его были устремлены куда-то Гарри на плечо — но когда Гарри перевел на него взгляд, Дамблдор еле заметно покачал головой из стороны в сторону.

На полуслове Гарри прервался.

— Д-э… нет.

— Прошу прощения? — уточнил Фадж.

— Нет, — твердо повторил Гарри.

— Вы не понимаете, почему вы здесь?

— Нет, не понимаю, — отчеканил Гарри.

Фадж с недоверием перевел глаза с Гарри на профессора Амбридж. Гарри воспользовался этим замешательством, чтобы бросить на Дамблдора украдкой еще один взгляд — тот чуть-чуть наклонил голову и на мгновение прикрыл веки.

— Так значит, вы понятия не имеете, почему профессор Амбридж привела вас в этот кабинет? — дрогнувшим от явного сарказма голосом спросил Фадж. — И вы не в курсе, что нарушили некие школьные правила?

— Школьные правила? — переспросил Гарри. — Нет.

— Пусть указы Министерства, — раздраженно поправился Фадж.

— Насколько мне известно, нет, — вежливо ответил Гарри.

Сердце его по-прежнему билось учащенно. Разговаривать таким образом стоило уже лишь за тем, чтобы посмотреть, как у Фаджа к лицу приливает кровь, но Гарри ума не мог приложить, как ему удастся выкрутиться: если Амбридж кто-нибудь донес про «ДА» и про то, что ее возглавляет именно он, то можно тут же отправляться упаковывать сундук.

— Так значит, вы впервые слышите, — голос Фаджа от ярости стал хриплым, — что в стенах школы была зафиксирована незаконная ученическая организация?

— Впервые, — согласился Гарри, не очень убедительно изображая лицом невинное удивление.

— Министр, я полагаю, — льстиво встряла Амбридж, стоявшая рядом с Гарри, — что мы сможем добиться большего, если я приведу нашего осведомителя.

— Да, да, приведите, — кивнул Фадж и, когда Амбридж вышла, злобно взглянул на Дамблдора: — Ведь нет ничего лучше, чем хороший свидетель, лучше хорошего свидетеля ничего и быть не может, не так ли, Дамблдор?

— Вот

именно, — кивнув, серьезно подтвердил Дамблдор.

Прошло несколько минут, в течение которых все избегали смотреть друг на друга, и вот Гарри услышал, как за его спиной открылась дверь. Амбридж прошла мимо Гарри, придерживая за плечо кудрявую подружку Чо Мариетту, которая старательно прятала лицо в ладонях.

— Не бойся, милочка, бояться нечего, — ласково пропела Амбридж и похлопала Мариетту по плечу, — теперь все будет замечательно. Ты поступила совершенно верно, Министр тобой очень доволен. Он передаст твоей матери, какая ты оказалась умничка. Министр, — добавила она, обращаясь к Фаджу, — мать Мариетты мадам Эджкомб работает в Департаменте магического транспорта, в отделе каминных сетей. Помните, это она помогла нам проследить за каминами Хогвартса?

— Превосходно, превосходно! — оживился Фадж. — Какая преемственность, да? Ну, подойди сюда, милочка, посмотри на меня, не тушуйся, давай послушаем, что ты знаешь о… Захлебнитесь, горгульи!

Едва Мариетта подняла голову, Фадж шарахнулся назад, чуть не угодив в камин. Выругавшись, он принялся топтать каблуком задымившуюся полу мантии. Мариетта протяжно всхлипнула и натянула воротник мантии до ушей, но прежде все увидели, что ее лицо обезображено густой чередой багровых гнойников, которые покрывали и нос, и щеки, и складывались в слово «СТУКАЧ».

— Ладно, милочка, плюнь на прыщи, — нетерпеливо окликнула Амбридж, — убери мантию ото рта и расскажи Министру…

Но Мариетта издала еще один приглушенный всхлип и отчаянно затрясла головой.

— Ну, ладно, ладно, глупышка, я сама расскажу, — раздраженно объявила Амбридж. Она натянула на лицо дежурную слащавую улыбочку и отрапортовала: — Итак, Министр, сегодня, сразу после ужина, мисс Эджкомб пришла ко мне в кабинет и рассказала, что у нее есть для меня кое-какая информация. Она сообщила, что если я поднимусь на восьмой этаж в потайную комнату иначе известную, как Покои-на-Потребу, я узнаю нечто важное для себя. Я расспросила ее еще немного, и она призналась, что там должно состояться некое собрание. К сожалению, в этот момент начала действовать порча, — она небрежным жестом ткнула в закрытое лицо Мариетты, — после этого девчушка заметила свое отражение в зеркале, разнервничалась и больше ничего дельного мне не сказала.

— Теперь понятно, — Фадж уставился на Мариетту взглядом, который, видимо, считал добрым и по-отечески нежным. — Деточка, с твоей стороны было очень смелым поступком — прийти и рассказать все профессору Амбридж. Ты поступила совершенно правильно. А теперь расскажи мне, что произошло на этом собрании? Какова была его цель? Кто там присутствовал?

Но Мариетта не произнесла ни слова, только снова затрясла головой и вытаращила испуганные глаза.

— А что, у нас нет противопорчи от этого? — раздраженно спросил Фадж у Амбридж, махнув в направлении лица Мариетты. — Чтобы она могла свободно разговаривать?