Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

Роулинг Джоан Кэтлин

— У меня такое чувство, что кошмары только начинаются, — мрачно заметила Гермиона.

— Да ну, — изумился Рон, за обе щеки уписывая яичницу с беконом, щедро наложенную в тарелку, — хуже, чем есть, она уже не может быть.

— Вот увидишь, она захочет отомстить Дамблдору за то, что он назначил нового преподавателя, у нее не спросясь, — Гермиона сложила газету. — Тем более какого-то нелюдя. Заметил, какой у нее был взгляд, когда она увидела Флоренцо?

После завтрака Гермиона отправилась на урок Арифмантии,

а Гарри с Роном вышли в вестибюль и, вслед за Парвати и Лавандой, направились на Прорицание.

— А что, мы разве не в Северную Башню идем? — с озадаченным видом спросил Рон, когда Парвати прошла мимо мраморной лестницы.

Парвати кинула на него через плечо презрительный взгляд.

— Ты что, думаешь, Флоренцо залезет по той лесенке? Теперь будем заниматься в классе номер одиннадцать, вчера в расписании написали.

Классная комната номер одиннадцать находилась на первом этаже, в коридоре, ведущем от вестибюля в сторону, противоположную от Главного зала. Гарри знал, что кабинеты там использовались очень редко, выглядели запущенно и напоминали скорее заброшенные кладовки. Но когда он, следом за Роном, вошел внутрь, то оказался на лесной опушке и поэтому на мгновение оторопел:

— Как?..

Под ногами пружинил мох, вокруг возвышались деревья, их усеянные листьями ветви заслоняли потолок и окна, отчего в комнате играли неяркие зеленые блики. Те ученики, что пришли раньше, с робким видом сидели прямо на земле, прислоняясь спинами к стволам деревьев или валунам, и обхватив руками — кто колени, кто плечи. В центре, на поляне стоял Флоренцо.

— Гарри Поттер! — протягивая руку навстречу вошедшему Гарри, воскликнул кентавр.

— Э-э… здрасьте, — Гарри обменялся с кентавром рукопожатием, тот, без тени улыбки, пристально смотрел на него своими удивительно-синими глазами. — Э-э… приятно видеть вас.

— Мне тоже, — кентавр склонил белокурую голову. — Нам предначертано было встретиться вновь.

Гарри обратил внимание, что на груди у Флоренцо темнеет синяк, как след от копыта. Повернувшись кругом, чтобы сесть с остальными, Гарри увидел, с каким благоговейным трепетом они все на него смотрят, должно быть, их глубоко потрясло его знакомство с Флоренцо, который, судя по всему, внушал им ужас.

Когда закрылась дверь, и последний ученик пристроился на пеньке у корзины для бумаг, Флоренцо жестом обвел комнату.

— Профессор Дамблдор любезно предоставил нам этот класс, — начал Флоренцо, когда все стихли, — как имитацию моей естественной среды обитания. Я предпочел бы проводить ваши занятия в Запретном Лесу, который… до понедельника… был мне домом… но впредь это невозможно.

— Простите… э-э… сэр… — подняв руку, пискнула Парвати, — … а почему нет? Мы же были там с Хагридом и не боялись!

— Дело не в вашей храбрости, — ответил Флоренцо, — а в моем положении. Я не могу вернуться в Лес. Мое стадо изгнало меня.

— Стадо? — озадаченно повторила Лаванда, и Гарри понял, что в голову ей пришла аналогия с

коровами. — Какое… ох! — лицо ее осветилось пониманием. — Так вас много? — догадка ее ошеломила.

— Хагрид вас, как тестралей, разводит? — опрометчиво ляпнул Дин.

Флоренцо повернул к нему голову, очень медленно, и Дин, кажется, успел сообразить, что выдал нечто крайне оскорбительное.

— Я не то… я имел в виду… извините, — вконец смешавшись, еле слышно закончил он.

— Кентавры — не слуги, и не игрушки у людей, — ровно заметил Флоренцо.

Наступила пауза, затем Парвати вновь подняла руку.

— Простите, сэр… а почему другие кентавры вас изгнали?

— Потому что я согласился работать у профессора Дамблдора, — пояснил Флоренцо. — Они усмотрели в этом предательство наших устоев.

Гарри вспомнил, как почти четыре года назад кентавр Бейн напустился на Флоренцо за то, что тот предложил свою спину Гарри, чтобы отвести его в безопасное место. Бейн назвал Флоренцо «презренным мулом». Интересно, это Бейн лягнул Флоренцо в грудь?

— Начнем, пожалуй, — произнес Флоренцо.

Кентавр взмахнул своим длинным белым, как у лошадей масти паломино, хвостом, поднял руку к лиственному шатру наверху, затем медленно опустил, после чего свет в комнате померк, а на потолке появились звезды, словно теперь все оказались на опушке вечернего леса. Раздался дружный выдох, а Рон вслух брякнул: «Ничего себе!»

— Ложитесь на спины, — невозмутимым голосом предложил Флоренцо, — и обратите взоры в небеса. Для тех, кто обладает зрением, там начертаны наши пути.

Гарри улегся на спину и внимательно посмотрел вверх, в потолок. Сверху ему подмигнула красная звезда.

— Я знаю, что на Астрономии вам сообщили названия планет и их спутников, — донесся ровный голос Флоренцо, — и вы отмечали на картах передвижение звезд по небесному своду. Веками кентавры постигали тайны этого передвижения. Полученные знания учат нас, что, взглянув в небеса, можно заглянуть в грядущее…

— Профессор Трелони занималась с нами астрологией! — взволнованно перебила Парвати и, поскольку лежала на спине, вскинула руку перед собой, чтобы ее было заметно. — Марс предвещает несчастные случаи, и ожоги, и всякое такое, когда находится в таком аспекте с Сатурном, как теперь… — она изобразила рукой перед собой прямой угол, — … это значит, что нужно проявлять большую осторожность в обращении с горячими предметами…

— Все это — людские выдумки, — невозмутимо оборвал ее Флоренцо.

Рука Парвати упала, как подкошенная.

— Банальные увечья, ничтожная человеческая суета, — Флоренцо протопал копытами по мху на полу. — Для огромной вселенной они не более чем мышиная возня, и не подвержены влиянию планетарного движения.

— Профессор Трелони… — возмущенно и язвительно начала Парвати.

— …Просто человек, — коротко закончил Флоренцо. — И потому ограничена и скована предрассудками вашего рода.