Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)
Шрифт:
Гарри, зевая, залез в кровать. Без очков заблудший фейерверк за окном стал размытым и похожим на искрящееся облако в темном небе, прекрасное и загадочное. Гарри перевернулся на бок, размышляя, какое впечатление осталось у Амбридж после первого рабочего дня на месте Дамблдора и как отреагирует Фадж, когда узнает, что большую часть дня школа провела в состоянии полного хаоса. Улыбаясь своим мыслям, он закрыл глаза…
Свист и грохот от неуправляемых фейерверков со двора становился все тише… или, может быть, сам Гарри уносился прочь…
Он оказался
Получилось. Он попадает в круглое помещение с рядом дверей… пересекает его, толкает одну из дверей, ничем неотличимую от прочих, дверь распахивается внутрь…
И вот он стоит в длинном, прямоугольном зале, полном странного механического пощелкивания. На стенах пляшут световые блики, но ему не до них… нужно идти вперед…
В дальнем конце еще одна дверь… от толчка она тоже открывается…
Теперь он — в высоком и просторном как церковь, слабо освещенном зале, заполненном бесчисленными стеллажами, на которых стоят небольшие пыльные шары из матового стекла… сердце Гарри колотится от волнения… он знает, куда идти… бежит вперед, но в огромном, пустынном зале не слышит звука своих шагов…
В этом зале есть то, чего ему смертельно хочется…
Хочется ему… или кому-то еще…
Шрам пронзило болью…
БУМ!
Гарри мгновенно проснулся, злой и сбитый с толку. Темная спальня сотрясалась от хохота.
— Здорово! — воскликнул Шеймас, чей силуэт вырисовывался на фоне окна. — Похоже огненное колесо трахнулось об ракету и теперь они заодно, идите смотреть!
Гарри слышал, как Рон и Дин вылезли из кроватей, чтобы лучше было видно. Он лежал, не шевелясь, боль в шраме проходила, и подступало разочарование. Как будто вожделенную добычу увели у него прямо из-под носа… а ведь он уже был так близко.
Мимо окон башни Гриффиндора понеслись сверкающие розовые и серебристые крылатые свинки. Гарри лежал и слушал восхищенные возгласы, доносившиеся из гриффиндорских спален этажами ниже. Вспомнил, что завтра у него Окклюменция, и к горлу подступила тошнота.
Весь следующий день у Гарри прошел под страхом того, что скажет Снейп, когда узнает, как далеко он проник в недра Департамента Тайн в своем последнем сне. В приступе вины Гарри сообразил, что с прошлого занятия ни разу не попрактиковался в Окклюменции: произошло столько всяких событий, начиная с исчезновения Дамблдора, что Гарри не сомневался — освободить разум не удастся при всем желании. Хотя вряд ли такое оправдание Снейпа устроит.
Гарри попытался напоследок потренироваться прямо на занятиях, но безуспешно. Стоило ему затихнуть, пытаясь избавиться от мыслей и эмоций, как Гермиона тут же приставала к нему с вопросом, все ли у него в порядке, да и не самая удачная идея — освобождать разум как раз тогда, когда преподаватели устраивают тотальный опрос по пройденному материалу.
После
— Иди сюда, — обрадовавшись поводу оттянуть встречу со Снейпом, Гарри жестом предложил Чо отойти в угол вестибюля, к гигантским песочным часам. Гриффиндорские часы уже почти опустели. — Как дела? Амбридж тебя насчет «ДА» не допрашивала?
— Нет, нет, — поспешно ответила Чо, — нет, только вот… в общем, я только хотела сказать тебе… Гарри, мне и в голову не приходило, что Мариетта все разболтает…
— Да что уж теперь, — уныло пожал плечами Гарри.
На самом деле, если уж на то пошло, Чо могла бы и получше выбирать себе друзей, хорошо хоть, что по последним донесениям Мариетта все еще лежала в больничном крыле, и мадам Помфри никак не могла справиться с ее прыщами.
— Она — совсем неплохой человек, — начала Чо. — Просто ошиблась…
Гарри скептически взглянул на нее.
— Неплохой человек ошибся? Да она предала нас всех, и в том числе тебя!
— Ну ладно… все ведь обошлось? — умоляюще протянула Чо. — Понимаешь, у нее мама в Министерстве работает, ей очень непросто было…
— У Рона отец тоже в Министерстве работает! — возмутился Гарри. — Но у него, между прочим, по этому поводу слово «Стукач» на морде не написано…
— Гермиона Грейнджер выдумала жуткую вещь, — зло возразила Чо. — Могла бы и предупредить всех, что наложила на этот список порчу…
— По-моему, идея была шикарная, — холодно отрезал Гарри.
Чо вспыхнула, глаза у нее сверкнули.
— Ах, да, конечно, я забыла, это же идея обожаемой Гермионы…
— Только плакать опять не вздумай, — предупредил Гарри.
— И не собираюсь! — воскликнула Чо.
— Ну… хорошо… ладно, — заключил Гарри. — У меня сейчас дел полно.
— Ну и отправляйся заниматься своими делами! — взбесилась Чо, круто развернулась и зашагала прочь.
Гарри спускался в подземелье Снейпа, кипя от злости, и, хотя по опыту знал, что если появится рассерженным и обиженным, Снейпу будет куда проще вторгнуться в его сознание, но по дороге мысли крутились только вокруг невысказанного Чо в адрес ее Мариетты.
— Вы опоздали, Поттер, — холодно заметил Снейп, когда Гарри закрыл за собой дверь.
Снейп стоял к Гарри спиной, по обыкновению извлекая какие-то мысли и помещая в думосброс Дамблдора. Опустив в каменную чашу последнюю серебристую нить, он повернулся к Гарри.
— Ну, — начал он, — вы упражнялись?
— Да, — солгал Гарри, пристально разглядывая одну из ножек Снейпова стола.
— Ну что ж, сейчас проверим? — вкрадчиво предложил Снейп. — Приготовьте палочку, Поттер.
Гарри занял свою обычную позицию по другую сторону стола от Снейпа. От злости на Чо и опасения за то, что же именно удастся извлечь из его сознания Снейпу, сердце Гарри бешено колотилось.