Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)
Шрифт:
– Куда это ты намылился?
– заорал дядя Вернон. Гарри не ответил, и тогда дядя протопал через всю кухню и преградил ему путь в прихожую.
– Я еще не кончил с тобой разбираться!
– Дайте пройти, - тихо сказал Гарри.
– Ты останешься здесь и объяснишь, почему мой сын…
– Если не дадите пройти, я вас заколдую!
– пригрозил Гарри, поднимая палочку.
– Ты эти шутки брось у меня!
– рявкнул дядя Вернон.
– Я знаю, что тебе запрещено пользоваться этой штуковиной вне сумасшедшего дома, который ты называешь школой!
– Из сумасшедшего дома меня выгнали, - сказал
– Так что я могу делать что захочу. У вас три секунды. Раз… два…
Раздался громкий щелчок. Тетя Петунья взвизгнула, дядя завопил и присел, и в третий раз за вечер Гарри пришлось искать источник потрясения, в котором сам не был виноват. Он увидел его мгновенно: снаружи на подоконнике сидела оглушенная и взъерошенная сова-сипуха, только что налетевшая на стекло закрытого окна.
Не обращая внимания на истошный крик дяди Вернона: «СОВЫ!», Гарри опрометью бросился к окну и рас пахнул его. Сова протянула ему лапу, к которой был привязан небольшой пергаментный свиток, встряхнулась, оправляя перья, и улетела через миг после того, как Гарри взял письмо. Трясущимися руками Гарри развернул второе послание, которое было второпях, с кляксами нацарапано черными чернилами.
Гарри!
Дамблдор только что прибыл в Министерство и пытается все уладить. НЕ ПОКИДАЙ ДОМА ДЯДИ И ТЕТИ НЕ СОВЕРШАЙ БОЛЬШЕ НИКАКОГО ВОЛШЕБСТВА НЕ ОТДАВАЙ ВОЛШЕБНУЮ ПАЛОЧКУ.
Дамблдор пытается все уладить… Что это значит? Неужели ему удастся пересилить Министерство магии? Неужели есть шанс, что Гарри позволят вернуться в Хогвартс? В сердце у Гарри появился было крохотный росток надежды, но его тут же задушила паника: как, не совершая волшебства, сохранить у себя палочку? Придется драться с представителями Министерства, а за это уж точно исключат, хорошо если в Азкабан не посадят.
Ум лихорадочно работал. Убежать, рискуя, что сцапают люди из Министерства? Или сидеть на месте и ждать их появления? Первый вариант казался куда более привлекательным, но Гарри знал, что мистер Уизли печется о его интересах… И если уж на то пошло, Дамблдор утрясал дела и похитрее.
– Ладно, - сказал Гарри.
– Я передумал. Остаюсь здесь.
Он с размаху опустился на стул у кухонного стола напротив Дадли и тети Петуньи. Дурсли явно были поражены его внезапным новым решением. Тетя Петунья в отчаянии смотрела на дядю Вернона. Жила на его багровом виске пульсировала сильней, чем когда-либо.
– Откуда взялись эти треклятые совы?
– прорычал он.
– Первая из Министерства магии с сообщением, что меня исключили, - спокойно ответил Гарри. Он напрягал слух, желая по доносящимся снаружи звукам узнать о приближении представителей Министерства, и ради тишины лучше было отвечать на дядины вопросы, чем доводить его до бешенства и крика.
– Вторая от отца моего друга Рона. Он работает в Министерстве.
– Министерство магии?
– взвыл дядя Вернон.
– Такие, как ты, работают в правительственных органах? Ну, это, конечно, все, все объясняет! Нечего удивляться, что страна катится к чертям!
Не дождавшись от Гарри ответа,
– А ну говори, за что тебя исключили!
– За то, что я совершил волшебство.
– Ага!
– вскричал дядя Вернон и с такой силой хватил кулаком по холодильнику, что дверца открылась и кое-какие диетические лакомства Дадли рассыпались по полу.
– Сознался-таки! Что ты сделал нашему Дадли?
– Ничего, - сказал Гарри уже чуть менее спокойно.
– Это не я…
– Он, - неожиданно подал голос Дадли, и дядя с тетей одновременно замахали на Гарри руками, чтобы он молчал, а сами низко склонились над сыном.
– Говори, говори, сынок, - сказал дядя Вернон.
– Что он сделал?
– Скажи нам, милый, - прошептала тетя Петунья.
– Нацелил на меня свою палочку, - пробормотал Дадли.
– Нацелил, но не использовал… - сердито начал Гарри.
– Замолчи!
– в один голос крикнули дядя и тетя.
– Говори, говори, сынок, - повторил дядя Вернон, яростно раздувая усы.
– Вдруг стало темно, - хрипло сказал Дадли и содрогнулся.
– Совсем темно. А потом я у-услышал… всякое. Внутри м-моей головы.
Его родители обменялись взглядами, полными ужаса. Из всего, что есть на свете, они меньше всего любили волшебство, дальше с небольшим отрывом шли соседи, которые откровенней, чем они, нарушали запрет на поливку из шлангов; но люди, которые слышат голоса, уж точно входили в десятку самого нелюбимого. Дядя и тетя явно решили, что Дадли сходит с ума.
– Что, что ты услышал, масенький мой?
– прошептала бледная как полотно тетя Петунья. Ее глаза были полны слез.
Но Дадли, казалось, не в состоянии был ничего объяснить. Он опять содрогнулся и покачал крупной светловолосой головой, и, несмотря на глухой страх, владевший Гарри с тех пор, как явилась первая сова, он почувствовал некоторое любопытство. Дементоры заставляют человека заново пережить худшее в его жизни. Интересно, что пришлось услышать этому избалованному любителю поиздеваться над слабыми?
– Почему ты упал, сынок?
– спросил дядя Вернон неестественно тихим голосом - так он мог бы разговаривать у постели тяжелобольного.
– С-споткнулся, - сказал Дадли заплетающимся языком.
– А потом…
Он показал на свою упитанную грудь. Гарри понял: Дадли вспомнил липкий холод, наполняющий легкие, когда из тебя высасывают всю радость и всю надежду.
– Ужас какой-то, - прохрипел Дадли.
– Холод. Зверский холод.
– Понятно, - сказал дядя Вернон нарочито спокойно. Тетя Петунья попробовала ладонью лоб Дадли - не горячий ли.
– Ну, а потом что было, Даддерс?
– Потом… как будто… как будто…
– Как будто у тебя никогда больше не будет никакой радости, - безразличным тоном подсказал Гарри.
– Да, - прошептал Дадли, по-прежнему дрожа.
– Так!
– сказал дядя Вернон, выпрямившись и повысив голос до обычного внушительного уровня.
– Ты навел на моего сына какие-то чары, и у него помутилось в голове, ему послышались голоса, и он решил, что приговорен к несчастью или вроде того. Верно я говорю?
– Сколько раз вам объяснять?
– спросил Гарри, выходя из себя и тоже повышая голос.
– Это был не я! Это были два дементора!