Газлайтер. Том 17
Шрифт:
— Хрусть да треск! — громогласно восклицает Ледзор, явно в восторге. — Я чувствую, как моя ледяная кровь вскипает! Граф, когда уже?
— Да вот прямо сейчас, — отвечаю и кидаю ему защитное зеркальце.
Ледзор ловко перехватывает артефакт в воздухе, и акулы, словно по команде, начинают погружаться в воду. Перед тем как скрыться под волной, Ледзор громко кричит:
— Хо-хо-холод!
Светка качает головой, явно в замешательстве.
— Ну что за псих? Дед с отмороженными мозгами. Он точно не погибнет, Даня? Не задохнется там?
— Грандмастер-физик? — ухмыляюсь я. — Ему хватит дыхалки, не волнуйся. А вот на корабле… а впрочем,
За Ледзора я не волнуюсь. Я уже видел таких безбашенных, как Одиннадцатипалый. Хм, нет, речь не про мое отражение в зеркале, хотя и я не склонен к осторожным решениям. Но Ледзор — это другое. В моем старом мире был один мутант — Дядя Дима. Покрылся чешуей, стал похож на крокодила. Главное его пристрастие была рыба. Этот парень был готов влезть в любую передрягу, лишь бы добыть себе очередную банку сардин. Однажды он в одиночку разорвал целую банду мародеров с огнестрельным оружием только, чтобы отобрать драгоценные шпроты. А в другой раз притащил мутировавшего медведя, и, о чудо, внутри этого зверя оказалась… полупереваренная селедка. Поселению отошла медвежатина, а рыба, понятно, кому. Дяде Диме! За одну рыбину Дядя Дима был готов горы свернуть.
Мы со Светкой выходим на улицу. В это время плавно спускается Золотой. Крыло опускается к моим ногами, как самолетный трап. Взбираемся на желточешуйчатую спину, но холодный ветер на высоте тут же начинает пронизывать меня до костей. Приходится «включить» легионера-огневика — тепло мгновенно разливается по телу, согревая до приятного жара.
— По пути сюда не заметил финский гарнизон? — спрашиваю Золотого по мыслеречи.
— Ты про мелких букашек с запада? — фыркает Золотой. — Какой же это гарнизон? Я их одним выдохом сожгу.
— Скоро продемонстрируешь, — ухмыляюсь я в ответ. — Курс на «мелких букашек».
Золотой мощно взмахивает крыльями, и, не теряя ни секунды, устремляется на запад, разрезая воздух.
Балтийское море
Хо-хо-холод!
Ледзор вцепился в спину акулы, которая стремительно плывет в глубине. Ледяные потоки обтекают его тело, но вместо того чтобы заморозить его, они только разжигают пылающую внутри ледяную кровь. Морхалы не мерзнут! Для него холод — родная стихия, но даже он не помнит, когда в последний раз ощущал такой прилив адреналина и мощи.
— Спасибо графу Даниле, хо-хо! — хмыкает Ледзор про себя, довольный предстоящей схваткой.
Вода вокруг становится все темнее, давление усиливается, но Ледзор лишь плотнее вцепляется в своего «ездового зверя», чувствуя, как Дар внутри него отзывается с каждым погружением в бездну.
Железный грохот резко взрывается в воде, заглушая все вокруг. Аномальные китовые акулы с ревом врезаются в десантный корабль финнов, их железные челюсти впиваются в киль, разрывая металлические пластины, словно тонкую фольгу. Огромный корпус корабля стонет под натиском, раскалываясь. Ледзор не медлит — он ловко пролезает в разорванную щель, как хищник, врывающийся в логово добычи. Вода все еще хлещет внутрь, но Ледзор уже поднимается в нижний трюм, его шаги звучат глухо в узких, темных коридорах, где каждый поворот обещает новую встречу с исконным врагом морхалов.
Сразу за первым поворотом Ледзор сталкивается с огневиком в пылающем доспехе. Огненные языки лижут металл, жар заполняет узкий коридор.
— Хрусть да треск! — радостно гремит Ледзор,
Ледзор не теряет ни секунды: он срывает бронированную пластину с внутренней обшивки корабля и поднимает её перед собой, как щит. Поток огня ударяет в раскаленный металл, но это не замедляет его. Металл нагревается, шипит, но Ледзор уже мчится вперед, как неудержимый шторм, врезаясь в огневика с яростью дикого зверя. Щит с глухим треском впечатывается в противника. Затем снова и снова, снова и снова, раскалывая доспех.
— Хо-хо! Финны! Что же вы! Вы хотели морхалов — получите морхала! — гремит Ледзор, наслаждаясь моментом.
Огневик падает, но не успевает Ледзор вдохнуть воздух победы, как из-за спины появляется новая угроза. Магнетик — девушка в блестящем металлическом доспехе, её глаза сверкают яростью. Без промедления она выпускает рой острых металлических шипов, которые с пронзительным визгом устремляются в Ледзора.
Зеркальце в кармане штанов Ледзора вспыхивает, отражая атаку магнетика. Вперед девушки в коридор протискиваются ещё двое — огневик и воздушник. Они атакуют одновременно: фаерболы и острые воздушные колья летят прямо на Ледзора. Он успевает отбить большинство ударов импровизированным щитом, но часть всё же проходит и врезается в него, обжигая кожу и разрывая воздух вокруг.
Зеркальце трещит под напряжением, и наконец не выдерживает — раскалывается. В тот же миг, когда защита ослабевает, Ледзор мгновенно реагирует: его топор взмывает в воздух и одним мощным, скалодробительным ударом разрубает обоих врагов. Их тела с глухим стуком падают на холодный металлический пол. Стихийные доспехи рассыпаются, словно они были сделаны из гнилого железа.
— Хо-хо! Ну что, финны? Хрусть да треск! Истребление деревни с женщинами и детьми казалось вам намного проще?!
Магнетик не теряет времени. Из её рук срывается тяжёлая металлическая цепь. Она обвивается вокруг шеи Ледзора, затягиваясь всё туже с каждым оборотом. Воздуха не хватает. Ледзор падает на четвереньки. Он срывает цепь, но новые обмотки заменяют разорванные. Веки тяжелеют, дыхание сбивается, взгляд мутнеет. Кровь стучит в висках, заглушая всё вокруг. Ледзор утолщает шею, делает прочнее позвонки, но финка напрягается тоже. Девчонка явно Мастер второго ранга.
Но этого мало. Из-за угла появляется Каменщик. Огромный, весь с головы до ног в камне, с гранитным молотом в руках. Тусклый свет корабля заставляет оружие зловеще сверкать. На его лице играет садистская ухмылка — шлем отъехал в сторону, открывая довольную физиономию. Каменщик приближается, вскидывает ногу.
Удар.
Каменный сапог врезается в Ледзора, и боль пронзает каждую кость. Тело не подчиняется.
Новый удар — теперь уже молотом. Магнетик не ослабляет хватку — её цепь утолщается и стягивает горло всё сильнее, не давая шанса на передышку.
Ледзор принимает боль, словно старого друга, впуская её в себя. Он погружается в это ощущение, полностью, до самого дна. А затем всё темнеет. Наступает тишина. Ледзор засыпает…
Балтийское море
… и на его месте просыпается Одиннадцатипалый.
Хрусть да треск! Мороз на кости!
Оскал застыл на его лице, несмотря на то, что воздух стремительно уходит из легких. Глаза сверкают ледяной яростью, но Одиннадцатипалый даже не думает торопиться. Он невозмутимо ждет и наблюдает, как Каменщик снова поднимает свой молот.