Газлайтер. Том 17
Шрифт:
— Мы всё-таки успели к вашему прилету! — радуется оборотница, по привычке обнявшись со Светой.
— Это, правда, здорово, — улыбаюсь. — Честно, не ожидал. Неужели ни один финн не попался?
— Да нет вроде… — как-то неуверенно роняет Настя.
И тут Пёс громко закашлялся, а затем смачно выплевывает обслюнявленную экипировку финской армии. Мы со Светкой переводим взгляды на Настю.
— Ой, так это финн был? — удивляется она, подняв брови. — А я не поняла. Всё так быстро было… Мы мчались по снежной равнине, кто-то стрельнул, как из
Я хмыкаю. Пёсик, значит? Это багровый уровень-то? Хотя почему бы и нет. У самого есть Змейка и Ломтик.
Подъезжает группа сопровождения на бронемобилях, ехавшая с Настей. Из машин ловко выпрыгивают Камила и Лена.
Оглядываю жен с лёгким удивлением:
— А вы обе что здесь делаете?
Камила бросает быстрый взгляд на Настю, словно обмениваясь с ней немой репликой, и, приподняв уголки губ в лёгкой усмешке, спокойно отвечает:
— Мы же не могли отправить одну нашу «сестру».
Настя смущенно краснеет. Она еще не жена, конечно, но официальная невеста, а это уже полдела.
— Даня, мы молодцы, правда? — с надеждой спрашивает Лена, её глаза сверкают ожиданием похвалы.
— Молодцы? Да вы просто умницы, — киваю, сдерживая улыбку. — А чья была идея?
Лена и Камила переглядываются, словно признавая вину, и с грустным вздохом Лена говорит:
— Лакомки, — тут же уточняет Камила, — но она просто первой об этом сказала. Мы бы тоже до этого дошли.
— Конечно бы дошли, — соглашаюсь, не сомневаясь ни на секунду. — Ну что, раз все в сборе, давайте наконец взглянем на эту деревню, которую так невзлюбил финский конунг.
Мы идём пешком в сторону деревни — благо, она совсем недалеко, а земля здесь твёрдая и почти без снега. Один только Золотой, с его вечным презрением к «ходячим», взмыл в небо, не желая опускаться до пеших прогулок.
Навстречу нам выходит группа морхалов, одетые в шкуры зверей. Впереди движется пожилой морхал с сгорбленной от старости спиной. Он останавливается перед нами, кланяется с почтением, его голос тихий, но глубокий:
— Я — старейшина этого селения, — представляется он, слегка опуская голову. — Граф Данила, просим вас простить нас за попытки… лишить вас жизни.
— У нас есть договорённость с Одиннадцатипалым, — отвечаю я спокойно, глядя ему в глаза. — Все старые обиды между нами закрыты.
— Благодарю! — старейшина склоняет голову чуть ниже, хотя ему и не нужно кланяться — его сутулость и так заставляет его ходить полусогнутым. Он напоминает старого дуба, изогнутого временем. — А где сам Ледзор? Вы не в курсе?
— Он уплыл топить финский десантный корабль, — отвечаю я.
Старейшина, покачав головой и глубоко вздохнув, произносит с ноткой гордости и беспокойства:
— Мой дядя всегда был смел и решителен… хоть иногда и слишком горяч.
— Дядя? Ледзор твой дядя? — удивляюсь, приподнимая бровь.
— Верно, — кивает старейшина.
Я мысленно усмехаюсь. Пожалуй, любой подумал бы ровно
— Проводите нас к Льдине предков, — велю я.
Старейшина молча кивает и делает шаг вперёд, но не успеваем мы и тронуться, как перед нами встают двое молодых морхалов, преграждая путь. Один из них, с пылающим от ярости взглядом, буквально выплёвывает слова, как яд:
— Старейшина! Он убил наших братьев! Как можно доверять этому русскому?!
Старейшина, явно привыкший к подобным вспышкам, поднимает руку в знак предупреждения и спокойно, но твёрдо произносит:
— Мы уже это обсуждали, Марл. Уйми свой пыл!
Но Марл не успокаивается. Он с вызовом смотрит мне в глаза, будто ищет во мне причину для новой атаки:
— Ни за что! — кричит он, не отводя взгляда. — Ты хочешь увидеть Льдину предков? Мы допускаемся к ней только в четырнадцать лет, когда докажем свою силу и стойкость. А ты даже не морхал. Ты убийца морхалов! Как тебе можно верить?
— Может, это поможет? — я резко подхожу ближе и резким ударом ладони по лицу отправляю его в сугроб. Хлопья снега вздымаются от удара, и Марл, не ожидавший такой реакции, глухо падает головой вниз.
Второй воин тут же тянется к мечу, но Марл, лежащий на снегу, внезапно вскидывает руку.
— Постой… он прав. Он остановил финнов…
В его глазах больше нет прежней ярости, только недоумение и шок. Он медленно поднимается, вглядываясь в пустоту перед собой, как будто видит то, чего здесь нет. На его щеке отчётливо горит красный отпечаток моей пятерни — своеобразный символ его пробуждения.
— Значит, помогло, — усмехаюсь, разминая ладонь.
Я передал ему воспоминания: ледяные статуи финнов, колонны, обращённые в пепел, беспомощность их командиров. Эти образы заполнили его разум, и теперь сомнения в моих намерениях больше не остаётся.
Марл, всё ещё ошеломлённый, поспешно уговаривает своего друга уняться, его голос дрожит от осознания увиденного. Я киваю старейшине, и мы продолжаем двигаться дальше, следуя за ним к Льдине предков. В тишине, нарушаемой лишь скрипом снега под ногами, слышу мыслеречь Светки:
«Даня, а зачем ты ударил того буяна? Телепатия же бесконтактный спорт, хи-хи».
Я мысленно усмехаюсь:
«Свет, да знаешь, просто рука внезапно зачесалась, а тут Марл так вовремя задергался».
Светка переводит взгляд на меня, оценивающе смотрит пару секунд, а потом лыбится от уха до уха:
— Вот это по-нашему! — уже вслух говорит.
Мы подходим к массивному конусообразному леднику, стоящему на краю снежного поля. Он возвышается, как гигантский монумент изо льда, отражая слабое солнце и скрипя от мороза. Энергозрением я сразу чувствую, что это не просто ледяной массив — это древний артефакт. Яркий пульсирующий источник магической силы, он питается остаточной энергией умерших морхалов, а живые используют его для зарядки своих накопителей. Льдина впитывает и сохраняет их магическую сущность, как древний хранитель.