Газлайтер. Том 26
Шрифт:
Рядом со мной раскрывается теневой портал, и оттуда выныривает лапа Ломтика. Он бесцеремонно выбрасывает прямо ко мне то, что я просил — оторванную голову Паскевича. Уродливая, с обугленными рогами и мертвенно-серой кожей башка.
Я беру её обеими руками. Геномантия включается сразу — и я замораживаю нейронные клетки, блокируя распад, отсрочивая разложение. Времени — не больше полминуты, может, сорок секунд с натяжкой. Этого хватит. Не роскошь, но достаточно, чтобы добраться до главного.
Делаю вдох, фокусируюсь, активирую
И поток хлынул.
Память одержимого — вещь нестабильная, вся в дырах, обрывках, перекрёстных вспышках и чужих голосах. Но всё же — даже крошки памяти Тёмного Попутчика бесценны. Он был не просто Демоном, а мощным, искушённым телепатом. По некоторым сведениям — одним из сильнейших, что когда-либо существовали.
Я сжимаю челюсть, выдерживая пульсации, ощущая, как фрагменты его воспоминаний проходят сквозь меня, как по ножевому краю.
— Отлично, — выдыхаю, глядя в потухшие, застывшие глаза головы. — Теперь я лучше понимаю, как работает их эта приставучая астральная материализация…
Масаса и Ангел в портальной вспышке исчезают. Даже не попращались, эх. Но я не в обиде — понятно, что им нужно доставить Попутчика на базу как можно скорее. Ну а то что Ангел бросил искать голову Паскевич, это и вовсе хорошо. Значит, никто не узнает, что часть информации Тёмного Попутчика теперь хранится у меня.
С гвардейцами Паскевича разбираться совсем не тянет. Пятнадцать человек, оглушённых пси-гранатами, всё ещё валяются в снегу, будто их ветродуйом разбросало. Кто-то стонет, кто-то пытается приподняться, у одного из ушей кровь капает — значит, переборщил. Ну, бывает.
Я швыряю короткий мысленный приказ Дятлу:
«Тут пятнадцать гвардейцев на меня покушались. Связать, допросить, потом передать Тандорину. Пусть Охранка ковыряется с ними.»
Рядом Ледзор все еще посматривает на поле, где уже всё утихло:
— А ангелок оказался не слабак.
— На сегодня хватит, — зеваю. Спать хочется. — Можешь идти на боковую.
Он кивает и растворяется в нагрянувшей метели. Только снег взвивается за ним в вихре, и всё.
Я же медленно, будто специально оттягивая, иду в сторону своего сруба. Настя уже в доме. Через окно видно, как от стола поднимается пар — пахнет едой. На столе — похлёбка с мясом, наваристая, густая, как полагается. Рядом хлеб, солёные огурцы, блюдечко с солью. Всё просто и по-домашнему.
Я вваливаюсь, скидываю куртку — вся в инею, тяжёлая. Настя тут же в ставит передо мной супчик.
— Как прошло, Даня? — спрашивает она с интересом в глазах.
Я хмыкаю, усаживаюсь, берусь за ложку.
— Как сказать… Темного Попутчика, кстати, Организаторы в лампу запихнули.
Она замирает. Удивлённо вскидывает глаза.
— Да ладно?.. — выдыхает. Но больше ничего не говорит. Просто кивает и даёт мне поесть.
Я и ем.
— Прошло в целом неплохо, — говорю наконец, отставляя пустую миску. — Достал голову Паскевича.
Настя поднимает брови.
— Ого себе! То есть ты получил его знания?
— Частично. Организация получила Тёмного Попутчика. А я — часть его воспоминаний. Вполне приемлемый обмен.
Она улыбается.
— Ну и правильно. Зачем добру пропадать?
В этот момент вдруг добавляет, как бы между делом:
— Кстати, «Неудержимый» ушёл. Взял и уплыл куда-то.
Я моргнул.
— Да? Интересно. И неожиданно. Куда бы он мог пойти, интересно… Разве что бомбить Западную обитель.
— Почему туда? — удивляется Настя.
— Чтобы демонстративно наказать хозяев големов за взятие палубы линкора, конечно.— Беру кружку с чаем. Подношу ко рту, но не успеваю сделать глоток — связь-артефакт вздрагивает в кармане. Вибрация короткая, беззвучная.
Достаю. Экран подсвечивается: Ольга Валерьевна.
— Линкор «Неудержимый» покинул Южную Обитель, Данила Степанович, — произносит княжна сразу, без прелюдий. — Перешёл к Западной обители. Подумала, вам будет интересно, — подтверждает княжна мою догадку.
— Благодарю, Ольга Валерьевна, — отвечаю, улыбнувшись. — Будете снимать репортаж о непобедимом линкоре?
— Как вы догадались? — княжна недоумевает и тут же подозрительно уточняет: — Вы уже знаете инсайд?
— Оу, нет. Просто предположил, ведь последний репортаж с участием линкора показал его не в совсем выгодном свете. Наверняка, высшее командование посчитао, что теперь необходимо показать, что удар по «Неудержимому» будет отвечен стократно. Чтобы «ответ» выглядел внушительно — выбрали Западную Обитель. Големы-то шли оттуда. Там их и прижмут.
Ольга улыбается, судя по голосу.
— И, правда, логично. Значит, я вам ничего не говорила.
— В любом случае, Ольга Валерьевна, — заверяю.
Мы еще немного поболтали с княжной, а потом попрощались.
Настя принялась что-то делать на кухне, а я задумался. Южную Обитель я ведь планировал забрать себе — как личную трофейную крепость. А Западную… Западную можно и поделить с Царством. Им видимость победы — мне реальный контроль.
Для этого, пожалуй, стоит позвать Тандорина. Пускай формализует, пока никто не дёрнулся.
Я уже собирался подняться, но не успел — в дверь постучали, Настя пошла открывать и в сруб вошёл Тандоррин. Легок на помине.
— Мы забрали у Дятла тех гвардейцев, кто на вас покушался, Данила Степанович, — сообщил он, словно речь шла не о покушении, а о сбежавших козах. — Разберёмся в причинах нападения. Хотя это и так понятно, думаю.
Настя приподнимает брови — видно, что слышит об этом впервые.
— На меня напал спецотряд Паскевичей, — поясняю для неё прямо, без вступлений. — Не самая дружелюбная встреча. В итоге пришлось их повалять в снегу.