Газлайтер. Том 26

Володин Григорий Григорьевич

Я отпускаю контроль. Гепара снова полностью чувствует себя хозяйкой собственного тела — дыхание ровнее, движения увереннее.

В ментальном канале звучит её тихий, искренний голос:

— Спасибо за поддержку, Данила Степанович.

— Давай, сделай его, — улыбаюсь.

Она выпрямляется. Достаёт из внутреннего кармана небольшой Жартсерк— кристалл памяти, пропитанный воспоминаниями, добытыми мною.

— Здесь, — говорит она, — запечатлены образы, переданные Данилой Степановиче. Он видел преображение княжича собственными глазами. Посмотрите сами, Ваше Сиятельство.

Паскевич

смотрит на кристалл, потом отмахивается — зовёт своего телепата.

Тот выходит вперёд, подключается к кристаллу. Несколько секунд на синхронизацию.

Увиденное явно поразило телепата.

— Вам стоит взглянуть, Степан Алексеевич, — подтверждает телепат и передаёт поток князю Паскевичу.

Образы вспыхивают в глазах князя один за другим — сцены, где его сынишка прямо на моих глазах обращается в Демонюгу рогатую.

— Этого не может быть… — глухо выдавливает старший Паскевич, голос хриплый, сдавленный. — Подделка… Фальсификация!

— Исключено, Ваше Сиятельство, — спокойно, без колебаний отвечает его телепат. — Ментальные иллюзии отслеживаются на уровне внутренней структуры. Здесь всё подлинное.

Я, наблюдая через Гепару, отмечаю про себя: не всегда всё так однозначно, конечно. Но в данном случае — да, воспоминания настоящие.

И именно в этот момент Гепара выпрямляется и говорит твёрдо, чётко, без дрожи в голосе:

— Ваше Сиятельство, вы имеете долг перед господином графом. За ваше недоверие к его словам. За то, что ваши люди напали на него. И вы обязаны сдержать своё обещание — предоставить армию, как и было условлено.

Я на мгновение замираю. Вот это — да. Не просто молодец. Не просто справилась. Говорит, как настоящая представительница рода.

И тут — в ментальном канале — раздаётся тихий, весёлый смех Лакомки.

— Ах, какая же у нас Гепарочка… — мурлычет альва. — Милая, храбрая девочка.

Я улыбаюсь мысленно:

— Значит, ты поработала с ней?

— Совсем чуть-чуть, — отвечает Лакомка с ленцой. — Потренировала в коммуникации, чтобы ей легче было. Просто она сказала, что встреча важная и не хочет тебя подвести.

Я хмыкаю:

— Ну что ж, она справляется.

Не разрывая канал, возвращаюсь в свое. Теперь за Гепарой наблюдаю лишь краем глаза — Паскевичу все равно ничего не остается, как выполнить данное слово.

Встаю, расправляю плечи — и направляюсь к только что приехавшему в лагерь грузовику.

В кузове — каменная громада. Голем Юпитера, сверкающий инеем.

— Нужно доработать конструкцию, — говорю Дятлу, не сбавляя хода. — Сделать каменную мантию с полостью внутри, чтобы внутрь могла поместиться диверсионная группа; голем послужит транспортом, снаружи будет выглядеть как обычная скульптура, а по сути — станет троянским конём. Именно так мы и войдём в Западную Обитель, не тратя время на стук в ворота.

— Значит, вы собираетесь лично проникнуть внутрь? — раздаётся за спиной знакомый голос. Тандоррин. Экспедитор, как ему кажется, подошёл незаметно, ну а я делаю вид, что так и есть.

Бросаю на него короткий взгляд через плечо:

— А как же иначе, Эраст Петрович? Разве

я мог бы упустить такое веселье?

На самом деле я внутрь голема лезть, конечно, не собираюсь. У меня, извините, другие способы проникновения. Но пускай экспедитор так думает. Полезное заблуждение — ценный ресурс.

Глава 14

Лагерь войска Вещих-Филиновых, Антарктида

Красивая лежала у печки, вытянувшись в ленивой полудрёме, будто и вправду была большой полосатой кошкой. Вообще-то её звали Диана, но в этом лагере это настоящее имя знал лишь один человек — тот самый, на кого она сейчас поглядывала одним глазом, полуприкрытым веком.

Конунг Данила, он же граф Данила, он же лорд Филин, копался в снаряжении: шуршал экипировкой, укладывал что-то в разгрузку, проверял ремни, привычно дёргал молнии, будто собирался на простую охоту. В какой-то момент достал портальный камень в образе ящерицы — тот засветился бледно-синим. Значит, снова собирался на операцию.

Снаружи метель шипела по стенам. Антарктика — южный край этого мира — была ледяной тундрой. Красивая здесь не мёрзла: оборотница не знала холода, её шкура сама по себе служила бронёй от любых капризов погоды. Но и по сугробам бродить не тянуло. Хотелось валяться у печки, греясь в тепле… да и, если честно, в последнее время всё чаще — просто смотреть на этого парня.

Данила был необычным. Поразительно сообразительным, изворотливым до гениальности — и при этом удивительно рассеянным, когда дело касалось женщин… ну, некоторых. Не из-за пренебрежения — просто он, похоже, не замечал, когда его выбирают.

Диана лениво приоткрыла глаза и как раз увидела, как сквозь стену сруба прошла Горгона по имени Змейка. Данила, похоже, знал о её появлении заранее. Даже не удивился. Значит, сам позвал хищницу мысленно. Стоило признать: конунг использовал мидасий с умом, раздав кольца из него самым важным вассалам.

Когда-то Красивая воевала с горгоньими кланами — те нападали на её родной остров, и крови пролилось немало. Но эта змееволосая милашка была не такой. Тоже свирепая, но почти сама.

— Поедешь с ним, Змейка, — распорядился Данила, не оборачиваясь, все еще ковыряясь с какими-то артефактами, что рассовывал по карманам разгрузки. — Посидишь рядом с Горзулом в машине. Присмотришь за ним, хорошо?

— Фааа-ка. Порву, — зарычала Змейка, вытянув верхнюю пару рук, а нижнюю сжала в кулаки. Чешуя на плечах слегка шевельнулась, как у рассерженной рыбы.

— Дай ему шанс, — мягко настаивал конунг. — Он же тебе подарил головы тех монахов. Сам их посушил перед этим. Старается парень.

— Порву! Фака! — упрямо рявкнула Горгона, потрясая своими внушительными формами, нырнула в стену и была таковой.

— Видимо, ей и вправду не нравится Горзул, — решил Данила.

Диана зевнула в усы, медленно потянулась, обвила хвостом лапу. Данила был могущественным телепатом и заботливым лордом да и мужем хорошим, но в такие моменты, как с Змейкой, особенно ясно проступала его молодость. И, пожалуй, как раз тогда он ей нравился даже больше.