Где я?
Шрифт:
— Отставить, — приказал Ломов. — У него радиус поражения большой. Выжжет всё в округе и превратит Якобинца в головешку. Нужно что-то более локальное.
— Могу сделать бомбочку из презерватива, — предложил Лишай. — У цыплят спирт имеется. Шмякнешь об ствол и зажигательной пулей воспламенишь.
— Этот вариант мне больше нравится, — решил командир. — Танк! Сможешь?
— Без проблем, — обрадовался сержант, застоявшийся от состояния неопределённости. — Этого добра у нас полно. Он уже снял кондом с дула резервного автомата, когда Сахраб предостерегающе
— Внимание! Якобинец пытается подняться. Мои действия, командир? Валить?
— Отставить! — остановил Ломов и сделал ещё два шага назад, внимательно осматривая свои следы, чётко выделяющиеся на песчаном грунте.
— А если ментальный контакт? — предположила Сафонова. — Дерево испугалось наших намерений и решило действовать.
— Допускаю, — согласился командир. — Но корней не наблюдаю. Мой след тоже чист. К тому же помните, что подошвы и комбинезоны сделаны из инертных материалов. Они устойчивы и невосприимчивы к проникновению любых инородных частиц. Не будем торопиться.
— А что, если тени щупалец не принадлежат животным? — как-то сонно предположила Забелина. — Что, если это корни? Очень подвижные и способные передвигаться по воздуху.
— С точки зрения физики — это допустимо, — согласился Геворкян. — Согласно теории многомерности пространства, они могут существовать в векторе, недоступном нашему вниманию. Мы видим и слышим лишь один процент от всего электромагнитного и акустического спектров. Для остального наши глазные рецепторы просто не приспособлены.
— Тихо! — предупредил Ломов. — Ждём!
Глава 20
— Чего мы ждём? — нетерпеливо спросил Равхан. — Он поворачивается! Ищет что-то на поясе. Нож?
— Возможно, — спокойно ответил Ломов, стараясь показать, что полностью контролирует ситуацию. — Автомат остался лежать на земле, поэтому мы должны ждать его действий. Мы пытаемся думать за него, а это неправильно. Кажется, он пытается отстегнуть фляжку. Манюня, после глубокого гипноза хочется пить?
— Скорее да, — быстро ответила капитан. — Но всё зависит от индивидуальных особенностей организма. В любом случае это стресс, а он вызывает желание чем-то отвлечься.
— Принято, — подтвердил Ломов и обратился к призору: — Что случилось, Якобинец? Почему не выходил на связь?
Призор непонимающе помотал головой и несколько раз беззвучно открыл рот, словно рыба, брошенная мимо ведра косоглазым рыбаком. Ещё так делают пассажиры самолётов, когда от перепада давления закладывает уши. Ломову пришёл на ум более близкий пример: контузия.
Наконец Якобинец нащупал застёжку фартекса и освободил фляжку от фиксации. Он поднёс сосуд ко рту и попытался сделать глоток.
— Отвинти крышку, — посоветовал командир. — Давай я помогу.
— У парня сохранилась базовая память, но с эксплицитной у него проблемы. Возможно, повреждена кора обеих полушарий и гиппокамп. Если решишь приблизиться, загерметизируй скафандр и опусти поляризационный фильтр. Хоть какая-то защита от ментального воздействия.
— Гарантируешь? —
— Ты откуда родом, парень? Помнишь свои корни?
Ассоциация с корнями многим показалась сверхциничной, но Дим Димыч просто пытался растормошить сознание призора. Посмотреть на его реакцию.
Призор абсолютно не обращал внимания на вопрошающего и был полностью поглощён загадкой фляжки. Ещё пару раз попытался напиться, но вода почему-то не лилась.
— У меня был солнечный удар, — напомнил о себе Равхан, наблюдавший за всем через оптику прицела. — Мне протягивали бутылку с минералкой, а я не понимал, что с ней делать. Кто-то догадался плеснуть воды прямо в лицо. Помогло.
— Приближаться опасно, — предупредила Сафонова. — Я знакома с гипнозом и не рекомендую. Надеюсь, ты не смотришь ему в глаза? Отвернись, если он начнёт совершать ритмичные движения руками. Как слышишь, командир, приём?
— Не учи отца и баста, — отрезал Ломов. — Ты ведь практиковала приёмы ментального боя?
— Да, — подтвердила Сафонова. — Но для этого мне нужен визуальный контакт.
— Вы совсем сдурели? — воскликнула Вероника. — Решили девчонкой прикрыться? Мужики, блин, называются!
— Я приказал сохранять режим молчания! — огрызнулся Ломов. — У нас нестандартная ситуация. Вынужден прокручивать все возможности повлиять на неё.
— Выхожу, — предупредил Танк. — Контроль! — подхватил Равхан, и Ломов, резко уйдя вправо, прислонился спиной к стене полуразрушенного здания. Теперь он держал под прицелом всё пространство на пути сержанта призоров.
Танк двигался довольно быстро, но его походка не выглядела суетливой. Возможно, это из-за габаритов. Любой другой в подобной ситуации походил бы на хлопотливого курьера, излишне нервно пытающегося доставить посылку. Танк же напоминал айсберг, плывущий навстречу «Титанику». Серьёзно и неотвратимо он приближался к яме и застывшему в непонятном трансе Якобинцу. Зная, что Равхан с НП неотрывно держит парня в прицеле, командир сосредоточился на сержанте. Если Забелина права со своими страхами, то что-то должно выпрыгнуть из развалин и помешать Танку донести смертоносный груз.
Ничего не произошло, и сержант, выйдя на дистанцию броска, метнул колеблющийся латексный шарик в сторону чахлого деревца. Высохший морщинистый ствол толщиной в руку принял на себя бомбочку с легковоспламеняющейся начинкой, и сухой безвкусный воздух мгновенно окрасился знакомыми алкогольными нотками. От резкого контраста запахов Ломов испытал инстинктивное желание закусить, но только сглотнул слюну.
— Меняю магазин, — предупредил он и отработанным движением вставил рожок с зажигательными патронами. Затем прицелился и выстрелил в комель деревца. Алая вспышка сменилась прозрачно-синим ореолом, постепенно охватившим кору и узловатые корни. Ещё пару секунд, и ярко-красное пламя перебралось на пересушенную зноем крону. Ветки горели легко, задорно потрескивая в тишине мёртвого города.