Гекатомба
Шрифт:
– Конечно, свозим, - бодро проговорил он, обнимая мать.
– Мама, ей обязательно помогут, если этого хочешь ты.
– Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку: - Засветишь им пару раз в глаз, как миленькие забегают. Не только Аглае, всем зрение вернут.
– Да ну тебя, - засмеялась она и беззлобно добавила: - Иди уже, собирайся в свой притон. Я тут приберу.
Осенев вошел в кабинет и бодрой походкой прошествовал к столу.
– Привет, Серега!
– бросил, усмехаясь, Корнееву.
– Совсем спятил?
– тот изумленно
– Ты бы еще дворники на них нацепил.
Осенев неторопливо снял темные очки, медленно вытер на них крупные капли дождя и аккуратно положил на стол. Только после этого с вызовом взглянул на коллегу.
– Та-ак, понятно, - прокомментировал Корнеев сочувственно.
– Царица Клава Грозная и сын ее Дмитрий.
– Он поднялся из-за стола, остановился напротив Димки и присвистнул: - Какого коня на скаку остановили... Димыч, все хочу спросить: она тебя, часом, в угол, на горох, не ставит?
Они дружно расхохотались. На столе у Осенева зазвонил телефон.
– Слушаю, Осенев.
– Здравствуйте, Дмитрий, - послышалось на другом конце провода.
– Мы не встречались, но, возможно, вам рассказывала обо мне Аглая Сергеевна. Меня зовут Виктор. Виктор Гладков.
– А-а, припоминаю. Вы иногда с Мавром гуляли.
Дмитрий услышал, как его абонент облегченно вздохнул, но продолжать разговор не торопился.
– Виктор, - решил подбодрить его Осенев, - Аглая рассказывала о вас много хорошего. Вы почему не заходите к нам?
– Она, правда, говорила обо мне хорошо?
– с опаской спросил Виктор. В его голосе слышалась напряженность.
Димка быстро взглянул на Сергея, в его глазах промелькнули недоумение и озадаченность.
– Конечно, - поспешил он заверить Гладкова.
– Заходите сегодня вечером, посидим, поговорим, - радушно пригласил его Дмитрий.
Заслышав его слова, Корнеев закатил глаза, плотоядно ухмыльнулся и красноречиво щелкнул пальцами под подбородком. Осенев невольно тронул фингал под глазом и погрозил Сереге кулаком.
– Дмитрий, - отозвался Гладков, - я не могу ждать до вечера. Мне надо срочно увидеться с вами. И с Аглаей Сергеевной. Понимаете, срочно!
– почти выкрикнул он в трубку.
– Да, конечно, - опешил Димка.
– Вы можете придти в редакцию. Знаете, где расположен "Голос Приморска"?
– А Аглая Сергеевна?
– Она в командировке.
– В какой командировке?!
– запаниковал Гладков.
– Она ведь нигде не работает.
– Виктор, - попытался успокоить его Дмитрий, - ее попросили помочь в одном деле.
– Она ищет убийцу, - упавшим голосом проговорил Гладков.
– Весь Приморск говорит...
Осенев почувствовал, как закололо в кончиках пальцев - верный признак, что появился "след". В трубке слышалось невнятное бормотание и кряхтение, на фоне пробивающейся песни в исполнении А. Б.: "А ты такой холодный, как айсберг в океане...". "Холоднее не придумаешь, -
– У нас уже трое холодных-холодных..."
– Алло?
– осторожно спросил Димыч.
– Виктор, вы меня слышите? Алло?
– Слышу, - откликнулся его собеседник, чей голос был, на удивление, спокойным и твердым.
– Я сейчас приеду и все объясню. Только, пожалуйста, сначала выслушайте меня, а потом вызывайте милицию.
Осенев не успел ответить, как зазвучали гудки отбоя. Он положил трубку и посмотрел на Корнеева. В глазах его постепенно пробуждался азарт.
– Судя по твоему виду, Лихтенштейн и Монако попросились в состав нашей Хохляндии. И это, как минимум, - иронично ухмыльнулся Сергей.
– Серега, - срывающимся голосом, судорожно сглотнув, произнес Осенев, - быстро подключай всех, кто свободен. Даю тебе час-полтора. Нужны все сведения на Виктора Гладкова, водилу автопарка, маршрут номер девятнадцать.
– Он собирается "Икарус" в Турцию угнать?
– Он - убийца, которого ищут "милиция и пожарные и не могут найти", и, насколько я понял, он собирается к нам на исповедь, - четко проговорил Дмитрий.
– Мама дорогая!
– воскликнул Сергей.
– Тогда, Димыч, извини, я сначала в травмпункт заскочу, пусть мне на шею гипс наложат, чтоб этот урод помучился, перед тем, как ее перепилить.
– Кончай придуриваться!
– взбеленился Осенев.
– Ты, что, совсем конченный?!
– в свою очередь, заорал на него Корнеев.
– А если он нас тут порешит всех? Вызывай "беркутят"!
– Я пообещал, что выслушаю его, - ссузив глаза, зло проговорил Дмитрий.
– Ни черта ты ему не обещал! Я слышал ваш разговор. Димка, пойми, если ты не ошибаешься и если это, действительно, он, то...
– То что?
– Он наверняка сумасшедший.
– Серега, это наш шанс! Нас здесь четверо здоровых мужиков. Неужели не скрутим?
– Мы тебя самого скрутим и к Ваксбергу отправим, вместе с этим уродом.
– Можешь, чтоб наверняка, еще войска вызвать и из здания всех эвакуировать, - ехидно поддел его Дмитрий.
– Человек сам позвонил и попросил разрешения прийти, чтобы исповедоваться. А мы его, выходит, сразу ментам сдадим?
– Он не человек, Димыч, он - убийца!
– А если я ошибаюсь?
Корнеев судорожно вздохнул, развел руками и громко выматерился.
– Знаешь что? Вернется Альбина, я попрошу ее пересадить меня в другой кабинет или пусть доплачивает за вредность. Ты достал меня! И всех! Понял?
– он вышел, громко хлопнув дверью...
Глаза постепенно привыкли к полумраку. Он огляделся и понял, что единственный здесь посетитель. Пройдя вперед, остановился и глянул вверх, взглядом обвел просторное помещение. Со стен на него смотрели глаза святых. Ему стало страшно и на миг показалось, что нестерпимым огнем обожгло пальцы, сжимавшие пакет.