Геммы. Орден Сияющих
Шрифт:
Катерина в ответ поведала о своем необычном таланте. Чаще она видела будущее, но так хаотично, что большая часть предсказанных событий либо никак ее не касалась, либо было неизвестно, когда именно они произойдут. К тому же будущее изменчиво. Видения досаждали, отвлекая Рину от настоящей жизни, но избавиться от них было невозможно.
– Я могу увидеть то, что будет через несколько минут или через десять лет. Или, к примеру, узнать, что ждет продавца глазированных яблок, что случайно коснулся меня, когда я протянула ему монету. Видения и голоса преследуют меня постоянно, но порядка в них нет. Как нет мне покоя. Это
Прошлого она почти не касалась, разве что могла погрузить человека в его же собственные воспоминания, которые, как оказалось, тоже могут лгать.
Дар оказался слишком капризным, чтобы пользоваться им ради своего блага, но кое-что иногда удавалось узнать.
– Что же касается моей жизни, всегда есть шанс, что ситуация станет опасной, – объясняла она, выводя на щеке Дианы маленькую птицу. Она взяла с собой целый ридикюль, полный красок для лица, и развлечения ради разрисовывала обоих своих сопровождающих. Илай смущался, но не перечил. – Но пока видения о далеком будущем не изменились, можно не слишком беспокоиться.
Хотя представления барышни Дубравиной об опасности оказались весьма специфичными. В один из дней пути Диана разнылась, что ей скучно, на что Рина с лучезарной улыбкой заявила, что скоро станет очень весело. Фраза забылась в потоке общей болтовни, а примерно через час на их карету напали разбойники. Будь с ними Норма, она бы закатила глаза и сказала, что этого следовало ожидать – богатый экипаж на пустынной дороге да без охраны. Но Нормы с ее познаниями в криминальной статистике здесь не было, а потому засада стала сюрпризом.
Больше, правда, удивились горе-бандиты, когда из кареты с гиканьем выскочили двое геммов, одетых в гвардейскую форму и с размалеванными лицами. А пока Илай с Дианой крутили не шибко многочисленных лиходеев, вооруженных пистолями и дубинками, благородная девица хлопала в ладоши и прыгала, крича со шлеменским акцентом: «Вот потеха так потеха!» Разбойников было решено оставить связанными у верстового столба – как сказала Рина, скоро мимо должен был проехать местный урядник.
Но, стоит признать, Рина не всегда бывала так оживленна – чаще она сидела, безучастно уставившись в одну точку, а губы ее непрестанно шевелились, но не издавали ни звука. Так она проводила по нескольку часов, а когда приходила в себя, сначала бывала задумчива и только потом вновь начинала интересоваться окружающим миром, причем так активно, будто пыталась нагнать отобранное видениями время. И чем ближе они подъезжали к Букаве, тем дольше становились эти призрачные бдения. А потому Илай готов был стерпеть все, что бы ей ни пришло в голову. Даже румяна и мушки.
Одна мысль не давала Илаю покоя: не слишком ли он уподобился Михаэлю, которого ранее почитал за кумира? Тот в свое время тоже, можно сказать, выслужился и перешел с военной службы на придворную. Тоже выполнял различные поручения знати и вот – со слов Дианы – вскоре должен был обвенчаться с племянницей князя Клюкова. Не то чтобы Илай смел надеяться на подобное, но его тревожило – а искренен ли он сам или просто поддался фантазии, увидев высокородную деву в беде? Прекрасную и уязвимую. Остался подле, затем втерся в доверие к ее отцу-вельможе, чтобы в будущем…
Нет! Илай
Он сфокусировал взгляд на мелькающих черных деревьях за окном – прежнее княжество Белоборское, на территории которого располагался город Букава и родовое гнездо Дубравиных, славилось своими густыми лесами. И тут на его лицо упал бледно-золотой блик растущего солнца, чтобы подсветить… подсветить на его лице…
Не веря глазам, Илай потянулся дрожащей рукой к ридикюлю с красками – там лежало круглое зеркальце. Он поднес серебряный кругляш к носу, чтобы убедиться, что ему не почудилось, и едва удержался от радостного вопля – над губой, слева, вырос волос! Настоящий! И такой длинный, что удивительно, как он его не заметил раньше. Илай осторожно потрогал его, чтобы убедиться, что он родной и растет прямо из кожи. В груди разлилось тепло и нечто похожее на гордость. Сегодня один волос, а через неделю уже драгунские усы, кончики которых можно будет подкручивать кверху, бросая из-под тульи загадочный и мужественный взор. Все ж таки не зря он тогда втихаря позволил одной из священных ящериц обмусолить его лицо! Наудачу.
Видимо, он все же слишком расшумелся – Диана подняла голову с расшитой думки и открыла один ярко-зеленый глаз.
– Чего барагозишь? – шепотом осведомилась она.
Катерина еще спала, свернувшись клубочком в гнезде из меховых покрывал.
– А ты приглядись! – не удержался Илай от похвальбы и подался ближе к сестре.
Та пристально рассмотрела его лицо и наконец обнаружила причину такого волнения.
– Фу, – сморщила она нос. – Как из бородавки торчит. Дай выдерну! – И сразу потянула к драгоценному зачатку уса руку.
– Нет! – Илай закрылся ладонями. – Не трогай!
– Не позорься, – пыхтела младшая, пытаясь добраться до цели. Илай отбивался.
Их возня все-таки разбудила Рину. Она выпрямилась и уставилась на них осоловело, точно пытаясь понять, снится ли ей это или же происходит наяву. Затем зевнула, потянулась и с любопытством выглянула в окно.
– О! – выдохнула она, указывая пальцем куда-то вдаль. – Мы почти приехали. Вон наш замок.
Выкрутившись из локтевого захвата сестры, Илай отряхнулся и посмотрел в ту сторону. И впрямь – на высоком холме с обрывом громоздился старинный, а оттого не слишком изящный замок с приземистыми квадратными башнями и крепостной стеной.
– Дедушке вы понравитесь, – с улыбкой сообщила Рина. – Даже жаль, что надолго мы здесь не задержимся.
Вскоре промерзшая земля под конскими копытами сменилась деревянным настилом городских дорог Букавы, а ближе к ее центру даже булыжной мостовой. Несмотря на раннее утро, было видно, что город кипит своим бытом – звенела и коптила небо кузня, торговцы занимали места на площади, отовсюду доносились запахи выпекаемого хлеба и густых сливок. Также Букава казалась на редкость чистенькой, словно ее улицы не просто мели, а отмывали щетками.