Геммы. Орден Сияющих

Коэн Анна

– Благость! – отдышавшись, фыркнула Диана. – Это странно, как ты не понимаешь? В мало-мальски крупном городе должны быть и грязь, и воры, и девки продажные. А еще побирушки, сироты, уличные артисты! Здесь же – ничего. Да у вас тут даже кошек нет, будто вымерли!

Это наблюдение она сделала еще днем, но озвучивать не стала – уж очень Илай восхищался городом-картинкой.

– Кошек? – Дуся задумчиво подперла щеку кулаком. – Пожалуй что и нету, уж сколько не видывала ни единой. А что такого? Можа, и пасюки повывелись.

–

Крысы тоже должны быть! – Диана впервые не знала, как донести до собеседника свою мысль. Братья и сестра всегда понимали ее с полуслова, даже если это было единственное, что она произносила. – Плевать, важно только, что Илай попал в передрягу. Завтра же пойду к судье с прошением о помиловании.

– Судья тебя не примет, – прошелестел голос Катерины. Диана вскинулась и нахмурилась. Это насколько она не в себе, что не заметила ее приближения!

Рина стояла в дверном проеме, вцепившись длинными пальцами в косяк. Бледное лицо поблескивало испариной.

– Барышня! – всплеснула руками Дуся. – Куда ж вы! Вам нельзя…

Катерина остановила ее взмахом головы; светлые, чуть вьющиеся на концах волосы плеснули по воздуху, точно легкая занавесь, и снова окутали ее фигуру до самых бедер.

– Судья тебя не примет, – повторила она, – но ты можешь поговорить с городничим. Только без толку. Тебе нужно много ответов и серая подмога.

– Серая… кто?

– Ты знаешь, что делать, – медленно покачала головой Рина. – Это я мало что увидела. Знаю только, что время быстро истекает. И что Дуся не останется в стороне.

– Этого и знать не надобно, – буркнула горничная, уже без спроса закидывая руку Катерины себе на плечо. – Давайте-ка… Вам стоит лишь повелеть, и я буду там, где укажете.

Рина окончательно побелела и сползла бы на пол, если бы не хватка голема.

Через несколько минут их удаляющиеся шаги стихли во дворе замка, и Диана осталась одна на темной кухне, освещенной лишь луной в окне и дотлевающими углями в огромном зеве очага. От колодезной воды в бочке исходил слабый минеральный запах, и Малахит сосредоточилась на его успокаивающей прохладе. На поверхности отразилось ее лицо, и Диана с недовольством отметила тонкую вертикальную морщину между своих широких бровей.

– Не было печали! – Она в раздражении отвернулась от бочки. – Утром разберусь.

* * *

«Много ответов. Много. Ответов», – мысленно повторяла Диана, натягивая алую гвардейскую форму. Правдивость видений Катерины она под сомнение не ставила, удручала только туманная формулировка.

«Еще и подмога эта серая», – рассуждала она, жуя на кухне свежевыпеченную ватрушку с протертым творогом.

Вокруг суетились новые служанки, которых раньше тут не водилось, а Дуся командовала ими, точно генерал на построении. Глаз зацепился за серое платье голема, и Диана задумалась, а не эта ли подмога ей нужна? Но нет, Дусю Рина упомянула отдельно.

Илай очнулся задолго до рассвета

и полночи изводил сестру своим сбивчивым и щекотным нытьем неслышным голосом. Она неистово чесала голову, точно вдруг завшивела, скрежетала зубами, но терпела, пока он не выговорился. Оказалось, что в камере он один, ни питья, ни еды ему не давали, о том, что ждет, не говорили. Велели ждать суда. Братец каялся, пока Диана не выдержала и не велела ему выметаться из ее головы, потому как зуд в мозгу стало невозможно выносить. Напоследок посоветовала лучше с Риной связь держать, только утра дождаться. На том и расстались.

Управившись с завтраком, Диана хотела было выдвигаться в город, но тут Дуся остановила ее, подхватив под локоток, и отвела в сторону.

– Тут девки все местные, из Букавы, – вполголоса поведала голем. – Можа, с них спросишь, как да куда пройти? К кому в ножки кланяться.

«Много ответов», – снова вспомнилось предсказание Рины.

– Свидетельские показания! – выпалила Диана.

И как она раньше не догадалась? Чтобы получить много ответов, нужно задать много вопросов или опросить множество разных людей. Провести расследование, только не Илаева проступка – дурацкого, как ни посмотри – а странности Букавы.

Дуся продолжала сверлить ее неподвижным и вместе с тем недоуменным взглядом, и Малахит махнула рукой:

– Спрошу, спрошу.

Кухонные оказались девицами разговорчивыми, но на вопрос о судье как-то все разом скуксились и торопливо сообщили, что они порядочные, законов не нарушают, а потому знать не знают, что там и как.

Диана дрогнула ноздрями – к запаху трудового пота в жаркой кухне примешался острый душок, как у загнанной дичи. Пульс у двоих ускорился, зрачки сузились. Давить на них, пока страх перед алым мундиром не вытеснит страх местных властей? Нет времени, да и не ее это.

«Был бы здесь Лес…»

Раздав последние указания касательно приготовления обеда, Дуся с Дианой вновь отправились в город. Голем нарядилась в теплую шаль, которая была ей без надобности, накинув на узкие плечи. «Вот кокетка, – подумала Диана. – И не скажешь, что ей триста лет в обед». Пока спускались с холма, Илай снова постучался в мысли сестры, но только затем, чтобы сообщить: его станут судить на закате этого дня.

– Скоры же здесь на расправу… – пробурчала Диана, потирая переносицу.

По просьбе Малахита Дуся повела ее по удаленным от города домишкам главных нелюдимцев, потом указала на самый затрапезный трактир, проводила к кожевенникам и золотарям, а еще свела с компанией сварливейших старушек, которые, впрочем, быстро оттаяли, распознав в востроглазой девушке свободные уши. Диана не ошиблась: отщепенцы и неприкасаемые оказались разговорчивее, чем «законопослушные» граждане. Но и эти, кто прятал лица в тени или головных платках, кто опасливо озирался, даже ненароком чихнув. Тем не менее Малахит узнала немало любопытного.