Генерал Симоняк
Шрифт:
– Что делать с пленными?
– запрашивал Львов.
– Придержите, я скоро буду, - ответил командир полка.
В Заболотье Холошня пробыл недолго. Посмотрел на первых пленных, узнал, из какой они дивизии. Финские солдаты исподлобья поглядывали на советских бойцов и офицеров, они еще не пришли в себя от пережитого, как сказал один из них, огненного ада.
– Отправить в штаб дивизии, - приказал Холошня командиру роты Львову.
– А сам давай вперед, к Сестре! Обгоняй Петрова.
Но сделать это оказалось не просто. Командир первого батальона был
За болотистой лощиной поднимался новый покатый холм. По нему вела огонь наша артиллерия. Грохот разрывов сливался с рокотом танковых моторов. На небольшой высоте проносились самолеты с красными звездами, и пехотинцы ракетами давали им знать, куда направлять удары. Трещали пулеметы и автоматы. В шуме боя Петров не слышал даже собственного голоса. Как командовать ротами? По радио? Пока войдешь в связь - потеряешь драгоценные минуты. А бой не терпит промедления. Быстрее к Сестре! Быстрее! Комбат поднимал вверх правую руку, несколько раз вертел ею над головой, привлекая внимание командиров рот, и затем рукою же показывал направление дальнейшего движения.
Глубоко вклинивался во вражескую оборону и 131-й полк 45-й дивизии. Наступал он на левом фланге корпуса. Командир полка Даниленко перед боями обижался на комдива Путилова: тот ему и участок для наступления выделил в два раза больше, чем на главном направлении, и артиллерии дал значительно меньше. Даниленко было посетовал на это.
– Не торгуйся, Семен Филиппович, - ответил Путилов.
– Больше не получишь. А задачу надо выполнять.
– Раз надо - будем выполнять.
– Даниленко несколько необычно построил боевой порядок. Не стал равномерно распределять участок наступления между батальонами. Самый сильный удар решил нанести справа. Сюда направил и огонь приданной артиллерии.
Расчет оказался правильным. Первый батальон сразу проскочил через вражеские траншеи. А следом за ними рванулся и второй батальон. Противник не сумел оказать серьезного сопротивления. В опорном пункте на станции Алакюля он побросал заряженные орудия. К часу дня полк прошел двенадцать километров.
Немало удивился комдив, узнав, что 131-й полк уже подошел к деревне Хапала.
– Хорошо шагнул!
– радировал Путилов командиру полка.
– А ты плакался! Пока задержись.
Впервые, пожалуй, слышал подобное командир полка от комдива. В прежних боях было по-иному. Почему застрял?
– торопили сверху.
– Пробивайся дальше.
Даниленко, смахнув пот со лба, присел на пенек. Гроза страшной силы потрясала весь Карельский перешеек. И слева, где наступал 109-й корпус, и справа доносились орудийная пальба, разрывы бомб. Бой не утихал ни на минуту. Особенно упорный характер носил он на участке наступления 190-го полка. Полковник Афанасьев, как и Даниленко, обливался потом, - солнце палило вовсю, но присесть передохнуть не удавалось. Противник
Командир полка передвигался буквально по пятам комбатов Ефименко и Панфилова, всё время держал в своих руках нити управления боем.
– Харитон, ты еще не у реки?
– запрашивал он комбата Ефименко.
– Гляди, опередят соседи.
– Мы будем первыми, - заверял майор.
– До реки уже самая малость осталась.
– Сразу перебираться. Слышишь?
Гвардейцы двигались по густому лесу. Высоченные ели стояли, словно взявшись за руки, их густые ветви спускались до самой земли, покрытой моховым ковром. Командиры рот часто посматривали на компас. Не сбиться бы с направления.
Местность постепенно начала подниматься. Мох сменили заросли вереска. Стало светлее, просторнее. По косогору выстроились золотистые сосенки.
– Река!
– крикнул ефрейтор Петр Маслов.
Он прилег за бугорком, всматриваясь в противоположный берег.
Командир батальона Ефименко приказал форсировать Сестру, а сам связался с командиром полка.
– Ты не ошибся?
– переспросил Афанасьев.
– Вышли к Сестре?
– Точно. Слышу стрельбу на правом берегу.
– Сейчас подойдут танки с десантом. Афанасьев, окончив разговор, повернулся к комсоргу полка Баранову. Тот перехватил его озабоченный взгляд.
– Разрешите мне отправиться с танками?
– Иди, Алеша.
Баранов поспешно помчался к комсомольцам-автоматчикам, которые в это время усаживались на танки.
Скоро и Афанасьев передвинул свой командный пункт к Сестре.
Гвардейцы форсировали реку с ходу в нескольких местах. Справа, где Сестра делала крутую излучину, переправилась рота старшего лейтенанта Владимира Михайлова. Несколько левее - батальон капитана Петрова из 192-го полка. Сделав решительный бросок, зацепились за правый берег бойцы батальона Ефименко. Противник не успел даже взорвать заминированный мост.
Горячий бой завязался у деревни Яппиля. Она тянулась вдоль Выборгского шоссе километра на полтора. На помощь гарнизону, который здесь оборонялся, финское командование подбросило самокатный батальон из бронедивизии Лагуса. Но это уже не могло изменить ход событий. По захваченному мосту в Яппиля ворвались наши танки, слева и оправа деревню обтекали стрелки.
Симоняк подозвал полковника Морозова, обвел на карте легонько карандашом подходы к вражескому опорному пункту на командной высоте.
– Нужно дать огонька, чтоб никто не ушел отсюда и никто не пришел им на помощь.
Финский самокатный батальон напоролся на огонь нескольких танков, на меткие очереди пулеметчиков и автоматчиков. Не прошло и получаса, как он был разбит. На улицах деревни, на обочинах дорог валялись десятки искалеченных велосипедов.
8
Комдив Романцов всю первую половину дня провел в ожидании приказа. В корпусе о нем словно забыли. Симоняк ни разу не позвонил. Романцов связался с начальником штаба Трусовым: