Георгий Иванов - Ирина Одоевцева - Роман Гуль: Тройственный союз. Переписка 1953-1958 годов
Шрифт:
Корректуру Ж<орж> клянется вернуть в тот же день.
<Приписка рукой Г. И.:> Обнимаю Вас, дорогой мой Ницше. Ей Богу, болен, не притворяюсь.
Ж—ж
170. Ирина Одоевцева - Роману Гулю. 14 мая 1958. Йер.
14-го мая 1958
Дорогой Роман Борисович,
Жоржа вчера опять отвезли в госпиталь. Ему, по всей вероятности, будут делать операцию, но я даже не знаю какую.
Последние дни он был в ужасном состоянии и стонал и задыхался беспрерывно.
Посылаю Вам корректуру. Боюсь, что неясно:
Я твой читатель-почитательница. Каки т. д. [1194]
В «Разностопных ямбах» после
И до чего мой сон нелеп (О, лучше б я оглох, ослеп!..) Я — нищий, русский эмигрант [1195]1194
Стихотворение «Отравлен воздух, горек хлеб...» («Новый журнал».1958, июнь, кн. LIII), вошедшее позже в сборник «Портрет в рифмованной раме». Одоевцева здесь беспокоится, что непонятным окажется вынесение в отдельную строку окончания «-ница», благодаря чему рифмуется и «председатель-» и «Творца»: «"Земного шара председатель", / Приветствую в тебе Творца! / Я твой читатель-почитатель- / ница». «Дева ветреной воды» — цитата из Хлебникова (первоначально у Одоевцевой было «дева ветреных забав»). См. примеч. к письму 162.
1195
В той же кн. LIII «Нового журнала» (с. 55-56) напечатанные «Разностопные ямбы» («Лазурный берег, берег Ниццы...») также вошли в сборник «Портрет в рифмованной раме» с небольшой синтаксической правкой данного отрывка.
Если я напутала что-нибудь в корректуре Жоржа, пожалуйста, исправьте сами. Не упрекайте его в письме — это его волнует. Я искромсала корректуру, чтобы было подешевле, и так обошлись около 600 фр.
Жорж хотел еще указать, где какие стихи были написаны — в конце: с 43 до 46 года в Биаррице, с 46 до 51 года в Париже, с 51 до 53 в Монморанси, с 53 до 58 в Hyeres-les-Palmiers. [1196] Он говорил мне об этом, но текста не написал, не до того ему было, когда я правила корректуру. На Ваше усмотрение. По-моему, скорее, стоит. Я вообще люблю даты под стихами, знать, когда и где они были написаны. Но решайте сами. И, если можно, пришлите Ж<оржу> гранки. С сердечным приветом
1196
Это пожелание Г. И. исполнено. Интерес представляет дата 1943 г.: видимо, тогда Г. И. решил вернуться к поэзии. Но никакого его стихотворения достоверно к этой дате отнести нельзя, ни одно 1943 г. не помечено. Печатать стихи Г. И. вновь начал в 1945 г. — после восьмилетнего перерыва. Кроме того, в Йере Г. И. с Одоевцевой жили с 1955 г. (в книге остался 1953 г.).
И. Одоевцева.
171. Ирина Одоевцева - Роману Гулю. 28 мая 1958. Йер.
28-го мая 1958
Дорогой Роман Борисович,
Хотя Вы не ответили на мое письмо, но думаю, что Вам все же небезразлична и небезинтересна судьба Жоржа.
Операции ему никакой делать не пришлось, все это была ошибка. Его продержали неделю в госпитале, делая ему всевозможные мучительные исследования и, наконец, вернули домой. На следующий же день с ним сделался паралич (слава Богу, временный), и он два дня не мог ни пошевелиться, ни внятно говорить. Я думала, что уже наступил конец, такой страшный у него был вид.
Самое ужасное, что он оказался почти без медицинской помощи — доктор бывает два раза в неделю и больных увозят в госпиталь, а не лечат на месте. Приглашать частного доктора по уставу дома не разрешается. Так что мне пришлось ухаживать за ним одной и ездить к частному доктору объяснять, что с ним, и узнавать, какие ему давать лекарства. Сейчас он начал поправляться, хотя еще не может держаться на ногах и даже повернуться с бока на бок в кровати. Но все же он ясно говорит и не задыхается больше. Я и этим уже очень довольна.
Сделалось это
Он как-то примирился с мыслью о смерти и сегодня заплакал, что оставляет меня одну на свете. Но, пожалуйста, не говорите никому, что он плакал. Это в первый раз за нашу общую жизнь и я страшно потряслась. Что будет с ним, не знаю. Лит. Фонд прислал 30 долларов — хуже насмешки и оскорбления. Чтобы свезти Жоржа к профессору в Марсель, нужно по меньшей мере истратить 50 долларов. А воззвания в «Нов. Русск. Слове» Вейнбаум «делать не разрешает». Так что — вот. Теперь Вы знаете и моя совесть чиста. И довольно.
Совсем о другом. Если не поздно, переделайте в моем «Сне» вместо: «Совсем, как окна на Неву» — на «Подобно окнам на Неву», [1197] а то «как окна» звучит плохо. Видите, даже и сейчас я не забываю о стихах.
С самым сердечным Приветом
И. Одоевцева.
Я не спала шесть ночей, оттого так сумбурно пишу. Но главное — Жоржу лучше.
Хорошо бы, если Вы написали Жоржу. Он говорит — Гуль плюнул на меня. Ему-то что? А Вы один из немногих, кого он любит.
1197
Строчка из «Разностопных ямбов». В окончательной редакции: «Таинственно белеют койки, / Как будто окна на Неву».
172. Ирина Одоевцева - Роману Гулю. 14 июня 1958. Йер.
14-го июня 1958
Вот как надо посылать Lederplex [1198]
Дорогой Роман Борисович,
Вам через океан, конечно, не видно, что Жорж чуть было не умер. Теперь ему чуточку легче, и я вот уже два дня, как начинаю очухиваться. А до того не спала 22 ночи подряд и круглые сутки изображала сиделку.
1198
Здесь к письму приклеена этикетка «CUSTOMS — DOUANE» с аигло- француэскими инструкциями о таможенных пошлинах.
Поблагодарите, пожалуйста, М. М. Деньги нам сейчас нужны катастрофически. Судите сами — сегодня я заплатила за одни лекарства 945 франков, а кроме того истратила почти столько же на его питание.
Но, слава Богу, анализ, сделанный вчера, показал, что у него вместо грамма альбумина 0,40, [1199] что хотя и очень много, но не грозит немедленной опасностью.
Но сердце, печень и задыхание — всего даже не перечислишь. Не говоря о страшной неврастении. Так что, сами видите, даже через океан.
1199
Альбумин — основной белок крови, вырабатываемый в печени. По современным параметрам норма альбумина в крови людей старше шести десяти — 34-48 гр. на литр.
Книга его, несмотря на все, слегка интересует, и он каждую почту ждет образцы бумаги и т. д. Так что, пожалуйста, утешьте его.
Специальная просьба от меня — пришлите мне, пожалуйста, Ледерплекс в счет будущего гонорара. Я дошла до точки от изнеможения и даже не понимаю, как еще двигаюсь и «справляю службу» при Жорже. Если я свалюсь, будет совсем плохо, ведь за ним, кроме меня, никто не ухаживает.
Насчет «окон на Неву», возможно, и даже наверно, Вы правы. Если не поздно, переправьте. «Подобно окнам на Неву» — действительно нехорошо. Лучше или как было, или «Как будто окна на Неву» — по Вашему вкусу. [1200] Если нельзя исправить, ничего не поделаешь. Это я от усталости — мозги набекрень и слон на ухо наступил. Жорж тоже согласен с Вами и обругал меня, а Вас похвалил за понимание.
1200
Письмо Гуля с рекомендацией по поводу этой строчки в BLG отсутствует. В конце концов, в «Разностопных ямбах» утвердился вариант «Как будто окна на окна на Неву». В «Новом журнале» напечатано «Подобно окнам на Неву» (см. письмо 171).