Георгий Иванов - Ирина Одоевцева - Роман Гуль: Тройственный союз. Переписка 1953-1958 годов
Шрифт:
Ну, вот. Больше сейчас мне и сказать нечего — разве что поблагодарить за радушный прием, оказанный Вами «енчит». А Жорж спорил! Хорошо, что я обратилась к Вашему Соломонову Суду.
Всего, всего Вам обоим наилучшего и, главное, 100%-ного здоровья.
Ваша И. О.
Как не вспомнить Ходасевического: «Был мой отец шестипалый», [1175] любуясь четырехпалым Вагнером. [1176] А важности сколько в осанке! Жаль, что «портрет без сходства» или, вернее, «как туман на рассвете». [1177] Но нельзя ли все-таки поместить. А то читатели представляют себе этакого богодельщика — «бредет старик на рыбный рынок» [1178] — а он вон какой, хоть четырехпалый, — орел.
1175
Начало и рефрен цикла Владислава Ходасевича «Дактили» (1927): «Был мой отец шестипалым. По ткани, натянутой туго...».
1176
Одоевцева имеет в виду фотографию Г. И. для сборника «1943 — 1958 Стихи» (см. письмо 164).
1177
Используя образы самого Г. И. (заглавие книги «Портрет без сходства» и начало стихотворения «Как туман на рассвете, чужая душа...»), Одоевцева описывает впечатление от последнего снимка Г. И.
1178
Стихотворение Г. И. «Бредет старик на рыбный рынок...».
Он честолюбив, и фотографию ему адски хочется, хотя он это и скрывает, даже от себя.
Если пришлете мои стихи,
И. О.
168. Роман Гуль - Георгию Иванову. 3 мая 1958. Нью-Йорк.
3 мая 1958
Дорогой Георгий Владимирович, — вчера послал Вам по воздуху конец набора стихов. Письма написать не успел. Догоняю. Все только о делах и никакой козери.* Во-первых, портреты все получены, но сильно сомневаюсь, что удастся напечатать. Во-первых, типо может закинуться и потребовать добавления-платы (что будет правильно), и этого мы не осилим, пожалуй. Дальше — за две краски на обложке буду бороться, но это тоже будет, конечно, закид, ибо сие тоже не предусмотрено. Все это не так просто. Но постараюсь, ибо я «услужливый и обязательный», как утверждает Апельсинцев. [1179] Посмотрим. Ай уил ду май бест...** Дальше. Насчет корректуры книги не волнуйтесь, тут будет все сделано с невероятной тщательностью. Прочел я, прочла жена, прочла секретарша Н. Ж., прочтете Вы, прочтет политический автор. И снова я все просмотрю. И насчет верстки не волнуйтесь — буду делать, как для себя, ибо я все это люблю и страшно дотошный. Насчет разделов — я сразу увидел, что у Вас какая-то чепуха в манускрипте. В частности, Вы прислали манускрипт в таком первозданном виде, что я удивлен, как они с него набрали, это были какие-то отрывочки и обрывочки. И если из этого создастся книга — то тут промысел Божий будет виден довольно отчетливо. Все разделы я сделаю. Но не уверен, что их можно будет сделать на отдельных страницах. Да это и вряд ли особенно нужно. Достаточно наверху страницы, хорошим легким шрифтом с римской цифрой (внизу или рядом, а можно и без оной, но, пожалуй, лучше с цифрой, внизу раздела). Стихи я сверстаю прекрасно и, конечно, я с ума не сошел, чтобы их рвать со страницы на страницу. Нет, если будут жить два рядом — пусть живут, но без разрывов (это просто, ибо большинство стихов короткие). Если смогу прислать Вам верстку — пришлю, если нет — то нет. Постараюсь. Заглавие книги Вы переменили удачно, на мой взгляд. Вы должны в гранках расставить их в порядке следования, дабы я их так и верстал. Вы можете гранки резать, конечно, но оч<ень> прошу, будьте аккуратны и не устраивайте какого-то салата-винегрета-соус тартар, в котором трудно разбираться. Не устраивать салата-винегрета — в Ваших же интересах, ибо, когда я все с гранок буду переносить на оставшиеся у меня (для типографии), то при салате-винегрете — могут быть сделаны ошибки, ответственность падет только и исключительно на Вас, увы. За Печерина спасибо, но «засох» у Вас в тексте, все это может быть прекрасно восстановлено. Для присыла корректуры вложил Вам межд. купоны, сколько было. Б<ыть> м<ожет>, они помогут. Корректурой не наслаждайтесь длительно, шлите стремительно, дабы все это сделать быстрей, типо ждет. Бумагу Вам пришлю (образцы), но вержэ же не дают, сволочи. Говорят — дорого. Но я выберу хорошую и заставлю на образце напечатать с двух сторон (чтобы быть уверенным, что не пробивается насквозь, что не просвечивает печать другой страницы). Повторяю, разрежьте гранки и склейте, как надо в смысле последовательности. Но не распределяйте по страницам — это ни к чему, ибо Вы не знаете размера страницы и произойдет только чепуха, затрудняющая дело. Напишите, какую цену дать в заметке для Франции — 400 — 500 — 600. Или — 1.000.000 фр<анков>. Номерные экз<емпляры> — штук 50, я думаю, мне удастся сделать. И тогда в них можно будет вклеить (это может чудно сделать жена — она же потрясающая художественная переплетчица, и одна из наших комнат обращена в переплетную, она делает это с потрясающим вкусом и чудесно, я спрашивал ее — вклеить лист — ничего не стоит, а Вы будете загонять эти экземпляры Вашим буржуям и любовницам). Ну, вот, кажется, все дела. Что статья моя чудная, Вы правы. Лучшая из всех чудных. Что издаю Вашу книжку — это тоже верно. Но — предупреждаю — не требую благодарности. Ни от Вас, ни от кого вообще в мире. Таков мой кодекс (уже давно). Наоборот, знаю, что за всякую «любезность» человек должен быть наказан. И покорно и стоически жду очередного наказания... Содержание надо будет составить, это тоже работа, Вагнер. Но даже за нее не требую благодарности — «Моргас — погас — тюремной администрации хуй в глаз — вот как у нас!» — как выразился один уголовник в тюремной камере (сие, конечно, не из литературы какой-нибудь, а прямо из мяса жизни взято). Вуаля. Вчера с женой видели «Порт де Лиля» Ренэ Клэра [1180] — первый класс! — моргас — погас... На этом заканчиваю письмо к Вам, дорогой коллега, и жду гранки назад целиком и полностью.
1179
К. Д. Померанцев.
1180
Ренэ Клер (Clair; 1898-1981) — французский кинорежиссер, в его франко-итальянском фильме «Порт де Лила» («Porte des Lilas», 1957) действие происходит на окраине Парижа, под музыку Жоржа Брассанса (он же исполняет роль Артиста), с персонажами, по словам самого режиссера, «подобными той унылой местности, которой достаточно немного тумана, трех капель дождя или мимолетного солнечного блика, чтобы совершенно изменить свой вид» (Рене Клер. «Сценарии и комментарии» М., 1969, с. 259).
Дорогая Ирина Владимировна, спасибо за Ваши милые и теплые слова о здоровье жены. Все, слава Богу, — хорошо. И мы еще «поживем немножко». Спасибо, «енчит» измените в корректуре, кот<орую> пришлю все-таки. Стихи Ваши постараюсь собрать и «без благодарности» — тоже (но, конечно, и без моргас-погаса, упаси Господи!).
Искренне Ваш
<Роман Гуль>
П. С. Да, совершенно забыл — Джорджио, воззвах к тебе. [1181] Я бы умолял — изменить в стихо «Насладись, пока не поздно» — «беззаботно» на второе «грациозно». [1182] Я оч<ень> люблю эти строки (очень!), но уверяю Вас, что «беззаботно» умаляет и музыкальность и внутренную тему. При чем тут «беззаботно» — «беззаботно» это внутренний образ, а тут ведь дело все в увиденной внешности, в увиденности — вот этой случайной грациозности и легкости — Ну, вот по улице идет шестнадцатилетняя герлс — она сумасводяще грациозна, легка — и конечно, «насладись, насладись, пока не поздно» — и по моему звуку, по моему нюху, по моему музыкальному видению — беззаботность тут совершенно не при чем. Она, напротив, может быть даже оченно озабочена и совсем не беззаботна — но грациозность, легкость, прелесть — вот ведь где собака зарыта. И если Вы не послушаете Ницше, то погубите гениальное стихо. Будьте у Верочки...
1181
Гуль иронически использует начало покаянного псалма: «Из глубины воззвах к Тебе, Господи!» (Псалтирь: 129,1).
1182
В стихотворении Г. И. «Насладись, пока не поздно...» первоначально было: « Тем, что в мире грациозно, / Беззаботно и легко». Г. И. последовал совету Гуля и вместо «Беззаботно» поставил «Грациозно».
Ну, вот это все. Никак не умею написать письма в десять строк, как пишут французы. Всегда разведешь, разведешь и все ни к чему... Ну ауфвидерзеен! Ждем гранки назад. И шлем Вам пламенные приветы от нас обоих.
Вот дурак старый! Забыл было Вам написать о самом главном, для чего и сел писать. Увлекся Вашими «пунктами». Простите, что пишу не на гербовой, а на зелененькой. Но дело не в цвете, а в теме. Я хочу предложить Вам план Вашего обогащения. Всерьез. Дело в том, что я с некоторых пор призван к редакторству в здешнем радиоотделе станции «Освобождения». Через меня проходят все скрипты. В свое время мы давали эдакие сатирические стихи (писал Иван Елагин и оч<ень> неплохо). Но теперь он давно не пишет (работает в другом предприятии). И вот я подумал — не дунули ли бы Вы? Оплачивается это прекрасно. За эдакий скрипт в два, скажем, небольших стишка, или даже в один — длинный (или несколько таких эпиграмм всяких) платили и платят 35 дол. Чувствую редакторским чухом, что Вы могли бы печь такие вещи превосходно — нужно остроумие (оно у Г. В. — в избытке хлещет через край) и версификационное мастерство (о кот < о ром > даже и говорить было бы смешно в приложении к князю поэзии русского зарубежья (см. статья Р. Гуля, Н. Ж. и т. д.). Так вот. Если Вам было бы интересно посмотреть, как это у нас делалось — я могу Вам прислать то, что передавалось уже раньше. Темы? Самые жгучие по современности: Единоличная дикт<атура> и коллективная, Маленков в Англии (сожалеет, что лошадь королевы-матери не выиграла какое-то там дерби [1183] что ли); интервью с ним журналистов, из которых один спросил «а как насчет мертвых?» [1184] Вообще не мне Вас тут учить, газеты же видите — тут нужны бы были по возможности свежие вещи — «Тан» или к<акую>-н<ибудь> другую большую
1183
Гуль вспоминает события двухгодичной давности: визит советских лидеров в Англию в марте-апреле 1956 г. (см. письмо 108). Г. М. Маленков тогда был приглашен на Большие национальные скачки под Ливерпулем, во время которых лошадь королевы-матери Devon Loch упустила победу на самом финише. В апреле 1958 г. Маленков уже отрешен от власти и отправлен на «хозяйственную работу».
1184
6 апр. 1956 г. в «Дэйли Мэйл» напечатан отчет о заключительной пресс-конференции Маленкова в Англии, в котором приведен и вопрос журналистки: «Испытывает ли г-н Маленков чувство вины за свое участие в сталинских чистках?» («Does Mr Malenkov feel any sense of guilt for the part he played in the Stalin purges?»).
1185
Николай Робертович Эрдман (1900-1970) — драматург, киносценарист, в молодости примыкал к имажинистам, в 1933 г. был арестован, приговорен к ссылке, однако в начале 1934 г. на экраны выходит фильм «Веселые ребята», по сценарию Эрдмана и В. 3. Масса, приобретший необыкновенную популярность, чем, видимо, объясняется некоторое смягчение его участи. И хотя имена сценаристов из титров к фильму были изъяты, место ссылки Эрдману в 1935 г. изменяется на город Томск, где он получает работу в местном театре. В 1941 г. был мобилизован и получил назначение в Ансамбль песни и пляски НКВД, в 1951 г. Эрдман стал лауреатом Сталинской премии за фильм «Смелые люди».
1186
Демьян Бедный, наст, имя Ефим Алексеевич Придворов (1883-1945) — поэт-сатирик, баснописец, еще до революции сблизившийся с большевиками и одобренный самим Лениным, в середине 1930-х подвергался критике со стороны властей, однако сохранил свое достаточно привилегированное положение до конца
За эти штуки Эрдман был репрессирован.
А вот отрывочек из поэмы Демьяна, она была написана на тему — что, когда водку в России начнут гнать из г...а, то большевики завоюют весь мир. Эта поэма, будто бы, попала к Сталину и вызвала его бешенство и, будто бы, он сказал: уничтожить этого хулигана. [1188]
1187
Эрдман часто писал басни, за которые скорее всего и был арестован, в соавторстве с В. З. Массом, также репрессированным. Точное авторство возможно установить далеко не всегда.
1188
Существует бесчисленное количество вариантов этой «поэмы», вошедшей в фольклор советской поры. Установить точно авторство Демьяна Бедного не удалось.
Отрывочек такой:
Завоюем мы тогда Власть над целым миром. Алкоголем будем ср... и перд... эфиром. Будем царствовать тогда Точно эфиопы, Если водка потечет прямо в рот из ж...ы.Для того, чтоб Вы не прочли вслух эту гадость при Ир. Вл. — я, само собой разумеется — поставил там, где надо, точки. Вуаля.
* Causerie (фр.) — беседа.
** I will do my best (англ.) — сделаю все, что смогу.
*** Tournez s'il vous plait (фр.) — переверните, пожалуйста, (страницу).
169. Ирина Одоевцева - Роману Гулю. 11 мая 1958. Йер.
11-го мая 1958
Дорогой Роман Борисович,
Посылаю Вам гранки, увы, моего, не Жоржиного исправления. Я не особенный мастак в этом деле. Старалась очень, и если что не так — прошу извинить.
Жоржу с прошлой недели опять стало совсем плохо и он только стонет и енчит — вот мне и пришлось заменить его. И это было нелегко.
Все же, дорогой Ницше, он взывает к Вам, прося корректуру, образцы бумаги и проект обложки. Он очень хотел бы в два тона. Он очень волнуется, понятно — зря. Ему все кажется, что я что-то спутала или упустила.
Цену на книгу он думает — 500 фр., чтобы не дорого слишком, но и не дешево. Согласны? Адамовича статья, [1189] Вы правы, очень хороша. Вполне оба удовлетворены. Хотя не забываем, что пальма первенства в этом «деле» принадлежит Вам. Но зачем же, Ницше, Вам ждать наказания? Я, наоборот, всегда жду награды. Опыт Ваш ошибочен, как, впрочем, всякий опыт. Я вообще в опыт не верю. Нет такой штуки — не существует — по опыту знаю, что опыта не существует и что добро притягивает добро и всяческие награды и приятности. Не говоря уже о нашей благодарности, от которой Вы так презрительно отмахиваетесь.
1189
Адамович по поводу реакции Гуля на свою статью о Г. И. в «Новом журнале» (1958, март, кн. LII) писал Одоевцевой 3 марта 1958 г.: «Гуль прислал письмо с восторгом по поводу моей статьи о Жорже. Карповичу будто бы тоже очень понравилось. Действительно, не статья, а бонбон» («Минувшее». 1997, кн. 21, с. 470).
Адамович сообщил мне, что советует поручить Вагнера заботам Степуна. По-нашему умно, если Степун любит Вагнера. [1190] Конечно, не Рыжему же Мерзавцу выражаться о Жорже — и Вас, Ницше. И не Терапианцу и прочим. Разве что былинному богатырю Вейдле, [1191] если Степун отклонит «сию честь»!
«Грациозно» с удовольствием и с согласием Вагнера грациозно заменило «беззаботно». Вы опять-таки правы. Так грациозней.
Конечно, будет чудесно, если Ольга Андреевна вклеит листок со стихо. Можно и рисунок гуашью. [1192] Мы с Вагнером пикантно рисуем в четыре руки «музейские вещицы» — уж такие мы всесторонне одаренные — даже сами удивляемся. Жаль, что портрета нельзя. Или все-таки можно? Вагнеру было бы лестно.
1190
5 мая 1958 г. Адамович писал Одоевцевой: «...Гуль <...> спрашивает, кто мог бы написать рецензию <...>. Я посоветовал Степуна, который имеет вес и все-таки человек настоящий, хотя и болтун. <...> Степун, кажется, Жоржин поклонник, иначе, конечно, он не годится» («Минувшее». Кн. 21, М.; СПб., 1997, кн. 21, с. 484). Ф. А. Степун печатно на сборник Г. И. «1943 — 1958 Стихи» не откликался.
1191
Вейдле о Г. И. после его смерти впервые написал в цикле эссе «О тех, кого уже нет»: «21. Георгий Иванов» («Новое русское слово». 1976, № 24011, 1 авг., с. 5).
1192
Многие из подаренных Г. И. книг украшены его рисунками.
Очень прошу, напишите, пожалуйста, сейчас же хоть два слова насчет корректуры и всего — Жорж все и обо всем волнуется, а ему это вредно. Ну, вот и все. И без благодарности, раз Вы ее не кушаете. А жаль — очень вкусно. Не хуже индюшки, но ни та, ни другая не для нас, а для американских снобов. А про сестрицу Ницше [1193] читали? Желаем Вам и О<льге> А<ндреевне> счастья и здоровья.
Ваша неблагодарная
И. О.
Спрашивали ли Вы Вишняка о Макееве? Ж<орж> интересуется. Идею послать стихи Вагнера в Москву — приветствую.
1193
Элизабет Ферстер-Ницше (1848 — 1935) — с 1895 г. опекунша и собственница наследия своего больного брата, автор многотомной «Жизни Фридриха Ницше», в то же время была с братом в очень непростых отношениях: несколько раз Фридрих порывал их с ней вовсе, в частности, в 1884 г. из-за ее «проклятого антисемитизма», как он объяснил знакомому в одном из писем. Однако в данном контексте Одоевцева, возможно, пишет не о Элизабет Ницше, а о себе самой: Г. И. с Гулем постоянно представляют себя в этой переписке «Вагнером» и «Ницше», что дает основание Одоевцевой назвать себя «сестрицей Ницше». В таком случае речь у нее идет о каком-то отзыве на ее сочинения.