Герцог грозового мира
Шрифт:
– Опять откладывают!
– выкрикнули из толпы.
– Хватит нас завтраками кормить!
– Врут ведь, лисы!
– Опять отложат! А потом ничего не дадут! Они никогда ничего не дают!
– Кто это сказал, что если нам день сокращать, то мы уже в свои дома прийти ночевать не можем? Врет он все! Неправда это!
– Его толстосумы наши подкупили!
– Нет справедливости! Нет!
– кричали окончательно взбесившиеся люди.
Эстилис кривил губы. Всем и так уже стало ясно, что эта стачка вызвана не желанием рабочих заиметь лучшие условия, а подстрекательством со стороны меранов. Народ напирал и кричал. Водитель автомобиля сильнее включил мотор, но его рев не испугал привычных к грохоту
Керенд сделал еле заметный знак всем во втором автомобиле: готовиться. Сейчас должен был начаться серьезный бой.
Вдруг сквозь общий рев прорвался одинокий, но прекрасно слышимых хлопок выстрела. Кто-то, кажется, начал падать. Через минуту хлопнуло ещё раз. Толпа просто взвыла, как раненый зверь, и, не видя перед собой иного врага, кинулась на два белых автомобиля, грозя раздавить их своим напором. В этом гуле неожиданно отчетливо прозвучало короткое прежупреждение: “Фонарь!”
А затем ослепительно вспыхнуло, и люди рванули уже назад, стремясь как можно скорее исчезнуть в воротах станции, лишь бы не видеть сияния, от которого даже у Хора внезапно прошлись мурашки по коже, хотя он предусмотрительно опустил голову и прикрыл глаза ладонями, чтобы те не пострадали. Эстилис использовал излучатель - похожий, возможно, на тот, которым Байонис отгонял Кея. Да, ведь Герцог Грозового Мира в свое время встречался с островитянами, а значит. мог позаимствовать у них идею оружия.
Похоже, участи быть раздавленными толпой им удалось избежать, но ведь оставались и те, кто стрелял.
– Через минуту перестанет действовать эта штука, - быстро заговорил невидимый Эстилис.
– По моей команде высовывайтесь оба и палите по тем силуэтам, которые отсветят красным, это небольшой маркер магии. Понятно?
– Да, - дружно отозвались Хор и Лейнор.
– Приготовились, - скомандовал Эвальд.
– Осталось десять секунд. Пять. Три. Два. Один. Пошли!
Мальс одним гибким движением выпрямился и вскочил на сидение, благо верх уже был откинут. На глаза сразу попались два подрагивающих красным силуэта, и он пальнул, а затем так же стремительно спрятался обратно.
Заскрипело и зашипело уже со стороны первого автомобиля: там не стреляли, а только применяли магию. А потом начало происходить нечто совершенно невообразимое.
Из узенького поворота вынырнул грузовик и на полной скорости протаранил машину Эстилиса, протащив её до стены и припечатав к каменному забору. А через мгновение из того же поворота выскочил и второй, метя повторить маневр, но теперь водитель автомобиля из правительства не дал себя провести. Он рванул вперед, а затем резко затормозил и сдал назад, высекая колесами искры из камней мостовой. И пошел вилять задом, выписывая невообразимые манервы. Однако то ли судьба решила одарить их порцией невезния, то ли человек за рулем грузовика обладал даром предвидения, но несмотря на всю резвость автомобиля он направил бампер своей громадины прямо в блестящий белый бок.
Заскрежетало, и все завертелось мешающим мысли хороводом. Мальс инстинктивно прикрыл голову руками, машину тряхнуло, и они с лязгом врезались в стену. От столкновения болезненно заныло плечо, но больше ничего, кажется не пострадало: удар вышел не таким сильным, какой достался смятому первому автомобилю. Затрещало и зашипело - в ход явно шла магия, - а затем сделалось как-то по-особенному тихо.
========== Глава 5. Измененное ==========
Хор разлепил глаза: было темно. Но не из-за того, что не работали глаза, а попросту из-за того, что наступила рано спускающаяся на город осенняя ночь. Рядом было пусто. Ни водителя, ни Эвальда, ни Лейнора Зорренда - Хор находился в машине один. Видимо, он умудрился потерять сознание при ударе о стену, а затем произошло
Хор кое-как вылез из машины и, держа наготове пистолет, спрыгнул на землю. Было тихо. Слишком тихо для места, где совсем недавно бесновалась толпа рабочих, кто-то стрелял, а Герцог Грозового Мира устраивал фейерверк из редкого излучателя энергии. Ни полиции, ни зевак, ни каких-либо следов человеческого присутствия. Станция молчала, огни не горели, и весь город был погружен в вечерние сумерки. Хор кое-как сумел различить на часах время: половина девятого. Действительно, прошло совсем мало времени, почему же все затихло? Видимо, произошло нечто странное… Или страшное.
Хор старательно размышлял, терзая не до конца очнувшийся после странного забытья разум: что же такого могло случиться? Он мог лишь предположить, что в том виновата некая особая магия, задействованная Эстилисом ради победы в схватке, но для конкретики его знаний не хватало. Хас молчал, и это пугало. Как будто никто не заметил рева толпы возле станции, двух автомобилей, смятых чуть ли не в лепешку, и пятерых людей из правительства, которые находились внутри, а затем растворились среди столь внезапно наступившей ночи. И никто вообще не заметил, что один из них остался лежать в машине без сознания. А Эстилис ещё говорил, что обеспечит ему должную защиту! Видимо, Герцог Грозового Мира не совсем представлял, во что это выльется. А Хор думал, что может оказаться полезным в этом деле…
Ах, если бы! Пара выстрелов - и все, в переговорах Маршал не участвовал, магии не имел. Зачем вообще его взяли? Мальс ощутил себя обузой, которую для чего-то сюда притащили, а затем бросили. Как балласт с воздушного шара. И он понятия не имел, что произошло, что происходит сейчас и что со всей этой ситуацией делать ему. Поскольку в любом случае не имело смысла в одиночку геройствовать, то Хор, медленно оглядываясь по сторонам и готовясь в любой момент нажать на спусковой крючок, двинулся в том направлении, откуда они приехали, надеясь, что более-менее хорошо помнит улицы Хаса и способен добраться сейчас до правительства, своего дома или просто места, где есть живые люди, а не только молчаливые мрачные стены.
В голову, как назло, полезли совершенно неуместные воспоминания об их с Эвальдом разговоре про семьи и отношения в них. Тогда Мальс едва понимал собеседника, вернее, не совсем желал его понимать. Теперь же слова Эвальда со всей точностью и подробностями вертелись в голове, заставляя заново переосмысливать то, что он чувствовал к родителям и брату. Действительно, а виноваты ли они? Виноваты ли в том, что, воспитанные в лучших традициях их общества, не сумели встретить в жизни достойный пример любви к семье? Имел ли Хор право укорять их за это? Наверное, нет. И он стал бы таким, ведь, уходя из родного дома, ощущал себя только изгоем системы, а обижаться на родных начал потом, когда услышал вдохновленные слова Раль о её сестрах и брате.
Осознавая все это, Мальс брел по холодному городу, сжимая в руках пистолет. Второй лежал в кармане, третий так и остался спрятан подальше. Начала побаливать правая нога: видимо, при ударе её ушибло, но Хор не сразу это заметил.
Совсем рядом, в узком переулке послышался топот чьих-то ног, и Мальс, резко остановившись, прижался к стене дома с закрытыми ставнями. Здесь то ли спали, то ли боялись. Топот приближался. Невидимый пока человек чувствовал себя уверенно и не заботился о скрытности, но вместе с тем звук его шагов диссонировал с общей застывшей тишиной, а потому Мальс ни секунды не сомневался, что сюда направляется враг.