Героика. Сага о не очень хороших людях
Шрифт:
— Что значит «не умею метать файерболы»?! — злобно спросил коротышка, подкатывая к выходу бочонок. — Ты ведь у нас «магиня»!
— Мне никто никогда не показывал, как это делать, — виновато ответила Дана. Уже в который раз за эту ночь она ощущала себя мокрой курицей.
— Ты же окончила шарагу для волшебников! Чему вас там учили?!
— Главным образом музыке, бальным танцам, этикету, изящной словесности…
— ЧТО!!! Это в магической-то академии?!
— В женской магической академии. Конечно же, там было и волшебство. Исцеление,
— Какие еще гадания?! — гаркнул Хиггинс, заставив девушку вздрогнуть. — Какая еще астрология?! Где настоящая магия?! Ледяные стрелы, огненные шары, защитные экраны, цепные молнии! Ты хоть что-нибудь из этого умеешь?!
— Этому учат в школах боевых магов! — оправдываясь, затараторила Дана. — Но туда принимают только мужчин! Наше патриархальное общество крайне предвзято в этом вопросе!
— С ума сойти! «Магиня»! Как маг, только никакой пользы!
— Я же сотворила иллюзию яблоневого сада, — вяло опротестовала Дана, плавясь под обжигающим взглядом коротышки. — Так-то она спасла тебе жизнь...
Наконец, перед входом в погреб образовалась баррикада из бочек, стеллажей и случайных стульев. Выбившиеся из сил Дана и Хиггинс расположились на полу у стены, переводя дыхание.
— Будем сидеть тут до самого утра, — пробурчал коротышка, роясь в своем мешке.
— Лорд Генри! — встрепенулась девушка. — Мы про него забыли!
— В задницу твоего лорда Генри. Он же по сюжету — главный герой. Вот пускай и отдувается за всю команду.
— Мы же не можем оставить его наедине с чудовищем!
— Послушай, Твоя Светлость! — устало отозвался Хиггинс. — Если тебе так неймется — вали обратно в склеп и спасай своего ненаглядного рыцаря. Только пойдешь ты туда одна, а я спокойно останусь здесь, чтобы утром полюбоваться на ваши трупы. Ага! Вот ты где!
С победоносным видом он выудил на свет нечто, напоминающее брусок темного дерева с прикрепленной к нему бечевкой. Привычным движением, Хиггинс вдавил тайную кнопку. По бокам бруска раскрылись два спрятанных крыла. «Бечевка» натянулась между ними, оказавшись тетивой. На глазах у Даны деревяшка превратилась в миниатюрный арбалет. Довольно ухмыльнувшись, коротышка вновь сунул руку в мешок — за связкой коротких стрел.
Со стороны лестницы раздались топот лап и недовольное урчание. Внезапно они смолкли, сменившись шебуршащими звуками, словно некто по ту сторону двери обнюхивал ее вертикальными щелями вместо носа.
Зыркнув в сторону Даны, Хиггинс приложил к губам указательный палец. Девушка зажала рот, дабы случайно не вскрикнуть.
Дверь в погреб содрогнулась от удара. Элизабет издала яростный рев, а затем вмазала снова. Баррикада у входа содрогнулась.
— Чтоб тебя! — прошипел Хиггинс. Натянув тетиву, он спешно зарядил арбалет. Дана подумала, что им несказанно повезло, и изнутри двери в погреб оказался тяжелый засов.
Атаки прекратились столь же неожиданно, как и начались. Баронесса стихла, словно
— Не нравится мне все это, — пробормотал Хиггинс. — Что замышляет эта тварь?
— Какая разница? — сидя на полу, Дана уткнула лицо в ладони. — Я просто хочу, чтобы весь этот ужас наконец-то завершился!
Несколько минут они провели в угрюмой тишине, стараясь не смотреть друг на друга. Устав рассиживаться, Хиггинс встал на ноги и начал мерить шагами погреб. Лицо его было мрачнее тучи: лоб хмурился, словно коротышка усиленно о чем-то размышлял.
— Может хватит маячить перед глазами?! — наконец не выдержала Дана. — Зачем ты вообще это делаешь?
— Это помогает мне думать, Твоя Светлость. Что-то здесь не так...
— О чем ты?
— О том, куда запропастилась наша образина. Я как будто опять упустил из виду некую деталь.
— Какую еще деталь? Ясно же и так, она вспомнила про лорда Генри и решила оставить нас на десер...
Дану прервал резкий неприятный скрежет, словно внезапно ожили давно не смазываемые, поросшие ржавчиной шестеренки. Винный стеллаж в дальнем углу комнаты пришел в движение. Подавшись вперед, он плавно отъехал в сторону, открыв прямоугольный проход, залитый мраком.
— Вспомнил... — обреченно вымолвил Хиггинс. — Этот старый козел Аткинс говорил, что она знает каждую лазейку в этом доме...
Баронесса атаковала из темноты. Гибкое мускулистое тело, как пушечное ядро, выстрелило из прохода. Вскинув арбалет, коротышка нажал на спуск. Кувыркнувшись в воздухе, Элизабет с нечеловеческой ловкостью уклонилась от стрелы и приземлилась на все четыре лапы. Губы ее расплылись в довольном оскале, обнажая массивные клыки.
Отбросив оружие в сторону, Хиггинс схватил с пола поднос и закрылся им, как серебряным щитом. Злобно зашипев, чудовище принялось обходить его по кругу, выискивая момент для атаки.
— Мешок! — прошипел коротышка в сторону Даны. — Вытряхни его содержимое!
Вскочив на ноги, девушка метнулась к лежащему у стены рюкзаку и перевернула его вверх тормашками. Наружу со звоном посыпались ложки, ножи и вилки, разительно похожие на те, что она видела за столом во время ужина у барона Таттона.
— Получи, тварь! — схватив с пола серебряную ложку, Хиггинс метнул ее в баронессу. Чудовище резко отскочило вбок, задев один из винных стеллажей. Бутылки попадали вниз, разбиваясь от ударов на осколки. На полу погреба разрослась кроваво-красная лужа.
Вошедший в кураж Хиггинс швырял в баронессу все новые и новые приборы. Элизабет с визгом металась из стороны в сторону, уворачиваясь от летящих в нее серебряных предметов.
— Ага! — торжествующе завопил Хиггинс. — Не нравится тебе такое!
Потянувшись за очередной вилкой, он хапнул рукой пустой воздух.
— Кажется, столовое серебро подошло к концу, — констатировала Дана. — Ты не мог украсть больше?
Элизабет грозно зарычала, не сводя с коротышки мстительных глазниц. Мышцы лап под стальной кожей напряглись. Припав к земле, баронесса распрямилась, как пружина, молниеносно сиганув в атаку.