Героика. Сага о не очень хороших людях
Шрифт:
Большая волосатая ладонь вынырнула из пелены меж сном и явью и отвесила Элендилу звонкую оплеуху. Голова эльфа дернулась вбок от удара. Внутри его черепа словно взорвалась бочка с порохом. Распахнув глаза, Элендил заорал. Тотчас же его схватили за грудки и вздернули так, что едва не сломали шею.
— ПРОСНИСЬ, ИДИОТ! — гаркнул эльфу прямо в лицо Маурисио. — ЦВЕТЫ!
Нижнюю половину морды неандертальца закрывал смоченный в воде шарф. Несмотря на это, от его голоса у Элендила заложило уши. В нос ударил резкий запах гоблинского табака, вышибающий из головы
— Что «цветы»?! — в панике завопил эльф. Он не понимал, что происходит.
— ОНИ ТЕПЕРЬ ДРУГИЕ!
Громила выволок его из беседки и лишь затем выпустил из объятий. Ошалелый Элендил в ужасе завертел головой. Вокруг один за другим расцветали спящие бутоны. Алые, желтые и синие — каждый расправлял лепестки, открывая золотистую сердцевину. Повсюду, куда ни глянь, в воздухе реяла пыльца. Поднимаясь вверх от цветов, она разносилась ветром и оседала на камнях, траве и одежде.
Вслед за дыханием крошечные пылинки проникали в нос, делая тело безвольным, а голову — ватной. Сами собой на ум приходили воспоминания о подоткнутом одеяле и уютной мягкой подушке. Элендил ощутил, как на него опять накатывает усталость. Ласковый женский голос долетал вместе с порывами ветра, напевая нежную колыбельную без слов.
Обреченно зевнув, эльф закрыл глаза, позволяя цветам убаюкивать его своим пением.
Волна резкого жара и запах горящего топлива заставили его вновь распахнуть веки. Огненная струя вылетела из-за спины Элендила и ударила в самый центр беседки. Оранжевое пламя обрушилось на сидящие трупы. Маг в истлевшей мантии вспыхнул, как ветошь. Подле него с грохотом обвалились рыцарские латы. Под напором огня доспехи распались на составные части вместе с заключенным внутри скелетом. Сладкая колыбельная оборвалась на полуслове. Охваченные пламенем цветы заверещали, погибая один за другим.
Упав на колени, Элендил обхватил голову руками. Нестерпимая боль раскаленной иглой пронзила его затылок. Колыбельная затихла, сменившись на душераздирающие вопли на незнакомом эльфу языке. Нежные лепестки цветов чернели и скукоживались, будто тлеющая над свечой бумага. На их краях пылали алые искры. Окутавший беседку плющ обуглился и потемнел.
Держа в руках огнемет, Маурисио уничтожал раскрывшиеся бутоны. Покончив с беседкой, он выбежал на поляну и принялся жечь траву и живые изгороди. Умирающие цветы пищали, словно крысы. С безумным хохотом неандерталец растаптывал те из них, что росли под ногами. Струи огня не давали остальным ни малейшего шанса.
— Господи! — пробормотал Элендил, стоя на четвереньках.
Головная боль понемногу угасала. Вокруг не осталось ни одного не сгоревшего цветка. Предсмертные визги их товарищей доносились словно из-за стены, с каждой секундой становясь все тише и тише.
Сонливость растаяла без следа. В воздухе больше не летала пыльца. Опав на землю, она переменила золотой цвет на темно-серый, напоминая теперь угольную пыль.
— Славься, гоблинский табак! — почувствовав прилив бодрости, эльф поднялся на ноги.
Внезапно он вспомнил о чем-то важном.
—
Девушка лежала без сознания, сливаясь по цвету с травой, росшей вокруг фонтана. Языки огня медленно подбирались к ее балахону. Схватив Бегонию за ноги, Элендил оттащил ее в безопасное место. Упав на колени, он отвесил ей пару пощечин. Не открывая глаза, девушка недовольно заворчала.
Эльф замахнулся снова, но в третий раз его рука не достигла цели. Вскинув ладонь, Бегония схватила ее на полпути за запястье.
— Что здесь происходит? — спросила она.
Открыв глаза, девушка быстро села.
— Я слышу в своей голове голоса, — добавила она, оглядываясь по сторонам.
— Это цветы, — пояснил Элендил. — Что хоть они говорят?
— Матерятся. На лютине.
Бегония уставилась за спину эльфу
— Дуб. Он горит.
Элендил обернулся. Огонь успел перекинуться с беседки на ветви дерева. Расщепленная крона пылала. Мгновение спустя с громким треском на землю рухнула ее половина.
— Ну что? — сказал подошедший Маурисио, стягивая шарф. Наглая рожа неандертальца светилась от задора. Опустевший огнемет вновь перекочевал ему за спину. — И кто из нас теперь болван? Кто кретин? Скажите спасибо, что я только что спас ваши шкуры!
— Спас?! — язвительно воскликнул Элендил. — Ты уверен?!
Обескураженно почесав затылок, Маурисио огляделся. Вокруг бушевал пожар. Огонь стремительно расползался по саду, сжирая на своем пути траву, кусты и деревья. Воздух потемнел от дыма. Густые клубы тянулись к квадратному небу, загораживая черной пеленой солнце. Золотая пыльца окончательно исчезла. На ее место пришел едкий запах гари.
— БЕЖИМ! — вскочив на ноги, дико завопила Бегония. — УХОДИМ ОТСЮДА, ПОКА НЕ СГОРЕЛИ!
***
— И вот мы снова оказались здесь... — задумчиво произнесла Дана.
Стоя у письменного стола, она разглядывала скульптуру человека в мантии.
«Дедуктивный метод, леди Холмс?» — гласила надпись на его маске.
— Ага, — равнодушно отозвался Хиггинс. Сидя на полу, он опирался спиной о колонну и игрался с неким круглым предметом.
— Логично предположить, что данный зал — это хаб, из которого можно попасть в другие места, — продолжила свои рассуждения магиня. — Отправляет нас туда эта книга.
Она опасливо скосилась на «Уморительные загадки». Лежавшая на краю стола тоненькая оранжевая книжка выглядела нарочито безобидной.
— Угу, — устав вертеть кругляшок между пальцами, коротышка принялся щелчками подбрасывать его в воздух и ловить.
— Каждое новое место, в которое мы переносимся из хаба, представляет собой ловушку. Каждый раз из ловушки можно выбраться, решив встроенные в нее загадки.
— Ого.
— Вопрос заключается в том, сколько еще ловушек нас ждет впереди, прежде чем мы отыщем выход? И существует ли вообще выход с этого острова?