Гильдия Чёрных Кинжалов
Шрифт:
— Это был не вопрос.
Я закатила глаза. Терпеть не могу, когда так настойчиво пытаются влезть в мои дела.
— Послушай, если ты хотел поговорить, то сейчас, честно говоря, не самое удачное время…
— У тебя синяки на руке, — перебил меня Каус.
Я машинально дёрнула засученный рукав рубашки, и тут же разозлилась. Подумаешь, синяки! Какое его дело?!
— И что, что синяки? — Я потёрла запястья, где и в самом деле успели проступить синеватые следы от пальцев Тантара. — Это я просто…
— Упала, — вежливо подсказал
Я поняла, что он издевается, и стиснула зубы.
— Если бы упала, синяки бы были расположены не так, тебе это известно не хуже меня. Я просто нарвалась на очередного идиота, которому не нравятся Чёрные Кинжалы, и он слишком крепко схватил меня за руку.
Каус закрыл дверь. Негромко, но я отчего-то вздрогнула.
— Почему ты мне до сих пор не доверяешь?
— О, обожаю душещипательные разговоры! — объявила я далёким от радости голосом и уселась с ногами на подоконник. — Если ты за этим звал меня в таверну, то я тем более никуда не пойду.
— Хотя и соврала про ужин, — вставил Каус.
— Хотя и соврала, — не стала спорить я. — Просто не хочу есть.
На самом деле, есть мне хотелось — мне просто не хотелось ни с кем общаться. Но в ящике стола у меня было припрятано печенье, которым меня угостила хозяйка прошлым вечером, а оно вполне могло стать заменой ужину.
Каус улыбнулся и подошёл ближе.
— Послушные девочки едят три раза в день, — сказал он вкрадчиво.
— А я никогда не была послушной девочкой.
— Почему же? Взять хотя бы сегодняшний день. Съездила, дезактивировала кинжал, как я тебя просил. Потом без лишних споров помогла господину Грента-Райи уволить неосторожного сотрудника. Я, правда, не думал, что тебя удастся так быстро сломать… Но сложно, наверное, строить из себя человека с принципами, когда ты всего лишь обыкновенная слабая женщина. И глупо было ожидать, что всё закончится иначе.
В глазах на мгновенье потемнело. Слабая, значит. Глупо было ожидать.
— А ты что, ожидал всё-таки? — с вызовом поинтересовалась я. — Говорил одно, а думал другое?
— Нет, что ты, я очень доволен тобой, — неубедительно отозвался Каус и огляделся. — Мило у тебя тут. Как зовут твоего письмоносца?
Я покосилась на клетку. Мой пернатый рыжий питомец, ещё ни разу не выпущенный на свободу, преспокойно дремал на жёрдочке. Меня кольнула совесть — нужно всё-таки дать ему полетать, Птицы Радуги чахнут, если долго держать их в неволе.
— Никак не зовут, — угрюмо ответила я Каусу.
— Да, понимаю, — кивнул тот. — Ведь дать имя или прозвище — это значит, создать связь. А ты не любишь создавать связи, не так ли? Разве что с призраками.
— И это ты мне говоришь?! — окрысилась я. — Если бы ты сам их создавал, здесь бы гораздо лучше относились к Чёрным Кинжалам.
— По-твоему, обстановка в регионе может зависеть от моих личных отношений с его жителями? Да если бы я даже женился на старосте Пеньков — а она мне предлагала, кстати, — то
Я помотала головой — слова Кауса налипали на меня, садились, как какие-то неприятные насекомые, и мне хотелось их стряхнуть.
— Какие Пеньки, Каус? О чём ты?
— Я же говорю, деревня. Ты, наверное, видела — она стоит ближе всех к лесу.
Я вспомнила небольшое скопище чёрных домиков у опушки.
— И что ж ты не женился на этой старосте, раз она предлагала? — спросила я.
— Потому что староста всё-таки старовата. Я бы смотрелся её старшим сыном. Которых, кстати, у неё шесть… Но знаешь, это не единственный вариант. Староста Больших Лис тоже ничего такой. Ещё в самом соку. Давай ты за него замуж выйдешь?
Я чуть не фыркнула, но вовремя сдержалась. Ещё решит, не приведи Творец, что я люблю такие шутки!
— Большие Лисы — это вам уже не Пеньки, — продолжал Каус. — Хотя бы потому, что там проживает больше людей. Староста Лис, кстати, тоже вдовец. Неплохая партия. А почему нет? Если тебе кажется, что налаживание личных контактов — это такой действенный способ в данной ситуации. Нет, разумеется, чтобы заставить человека повлиять на вверенных ему людей, выходить за него замуж необязательно … Будь на твоём месте менее целомудренная девушка, я бы предложил вариант попроще. Хотя… откуда мне знать, на что ещё ты готова ради нашего дорогого Центра и родной Гильдии? Сегодняшний день показал, что на многое…
— Ты… — прошипела я, слезая с подоконника. Руки сами собой сжались в кулаки. — Ты либо сейчас заткнёшься, либо… либо я за себя не отвечаю, ясно? Ты ничего не знаешь! Поэтому не смей… не смей говорить такие гадости!
Каус ухмыльнулся. Весело, нахально, как тот парень из моего сна. Значит, моё подсознание откуда-то знало, что он так умеет. Видимо, это выражение уже мелькало на его лице, только редко и ненадолго.
— Ты что, драться со мной собралась?.. Забавно. — Он снова хмыкнул, но тут же снова стал серьёзным. — Ладно, прости. Я перегнул палку. Не хотел, сорвался… Это была просто дурацкая шутка.
Я перевела дух, зыркнула на него исподлобья и вернулась на подоконник. Золотой солнечный свет стал ярко-розовым, почти красным. Дома превратились в тени. Это было недоброе небо, предвещавшее сильный ветер на следующий день…
— В самом деле, Эстина… — Каус подошёл и легонько коснулся моего плеча. — Мне очень стыдно. Я не знаю, что на меня нашло. Что мне сделать, чтобы загладить свою вину? Можно я тебя завтра обедом угощу, раз уж ты отказываешься от ужина?
Я ответила не сразу. Голос Кауса звучал искренне, но мне всё равно мерещилась фальшь. Может, потому что раньше этот человек проявлял удивительную деликатность, тонко чувствуя грани, которых лучше не касаться. А сейчас… «Сорвался», говорит? Но почему на мне? И что…