Глоток Солнца
Шрифт:
Я громко усмехаюсь, и на мгновение бабочки в ужасе разлетаются в разные стороны, а мне становится неловко.
Обидно, что я не могу найти свое место в мире эдемов. Не понимаю, как они вообще терпели меня все это время...
Бабочки иоланты постепенно возвращаются ко мне. Садятся на плечи, руки. Порхают у самого лица. Поразительно, сколько существует оттенков фиолетового. И все можно видеть на крыльях бабочек. Унги точно придумали бы каждому оттенку название.
И тут до меня доходит. Вот почему ближние меня прощали. Глупое предположение, что я необычная девочка. Ведь мою жизнь спасли бабочки
Я совсем забыла об этом. Еще когда я была маленькой, после Великого Пожара я не могла излечиться. Я все еще страдала от рака головного мозга, и бабушка очень боялась, что пережив ужасную катастрофу, я все равно погибну от болезни. Помню уже плохо то непростое время. Но главное, что однажды вокруг меня собралось столько фиолетовых бабочек, сколько в своей жизни я больше и не видела. Они слетелись со всей округи. Окружили меня плотной стеной, укутали, как в одеяло, наполнили собой воздух. Помню, как я сидела внутри этого торнадо, счастливая. Я чувствовала блаженство, облегчение, после мучительных головных болей. Когда бабочки стали разлетаться, я увидела ближних. Вытянутые от удивления лица. Никто мне ничего не сказал, но в поселении до сих пор поговаривают о том, что это настоящее чудо. Нечто в моей душе все-таки привлекло бабочек.
С тех пор я больше не испытывала прежней боли. Удивительные создания помогли мне исцелиться. С тех пор и я училась исцелять других. Возможно, действительно есть некий дар, избавлять от страданий животных, например. Но помимо этого у меня нет ничего. Только недостатки и боль детских обид да прошлых потерь.
Если я неправа, тогда почему Гилар заступился за меня? Конечно, я сама относилась к нему, как к отцу, с самого детства. Но между нами не произошло ни одного откровенного разговора о наших отношениях. Возможно, он даже не подозревает, как важен для меня. Хотя старейшины невероятно чувствительны, но есть вероятность, что Гилару хватало других, более важных забот.
Иногда я боялась его решений. Не знала, что он посоветует Флике делать со мной. Сегодня оказалось, что он не вмешивался. А я боялась...
Когда я была совсем маленькая, Гилар рассказывал мне сказки - настоящие, унговские, я это хорошо помню. Сейчас их уже и не вспоминают. Думаю, некоторые его рассказы были правдивыми историями унгов. Но потом он говорил, что все это небылицы. Даже не знаю, верить ли хоть одной истории.
Сегодня Гилар сказал, все работает правильно. Он имел в виду меня? А что работает? Так часто Флика говорит: "У тебя не работает механизм принятия. Ты - женщина. Тебе нужно во всем, что ни происходит, искать хорошее. Чтобы желания сбывались и накапливалась энергия, просто необходимо хорошее настроение. С утра до вечера. Понимаешь, как все это работает?"
Так о чем же говорил Гилар? Я должна вернуться и выяснить. Как-то успокоиться и поговорить по-человечески. А не так, как сегодня...
Я поднимаюсь с камня, на котором сидела. Чем дольше я здесь остаюсь, тем меньше вероятность, что меня потом примут с распростертыми объятьями. А возможно, наоборот: лучше не показываться старейшинам на глаза какое-то время.
Дикие земли. Настолько тихие, что жутко. Не зря нас сюда никогда не пускали. Здесь возникает отвратительное чувство, словно кто-то невидимый наблюдает за тобой.
Я очень далеко зашла.
В прошлый раз я тоже не зашла в дом. Только приблизилась, как увидела с другой стороны здания какой-то силуэт. Я так испугалась, что меня схватят с поличным, что бежала без остановки до самой Воронки, а потом строила мысленные барьеры вокруг себя, чтобы солгать, будто все в порядке. Меня так никто и не сдал, никто не пригрозил, что видел меня. Позже я вспоминала тот силуэт. Кто был этот человек, если он так и не рассказал ближним о моих делах? Если он, как я, разыскивал предметы прошлого, то почему не захотел поговорить?
Человек был широкоплечий и выше всех людей, которых я знаю. И черный, даже при свете дня, еще темней моего тигра. Когда я вспоминала незнакомца, будучи уже во Фрактале, то испугалась гораздо больше прежнего. Ведь я не понимаю, кто это был? Солнечный или ожившая тень? Призрак прошлого? Или, быть может, будущего?
Я останавливаюсь перед горным озером. К неизвестному морю я как истинная солнечная не подошла бы ни за что. Но озеро дарит спокойствие и благодать. Это именно то, что мне сейчас необходимо.
Высокие кипарисы устало склоняют свои ветви к воде. Унги считали эти деревья символом смерти и похорон. Поэтому их высаживали на кладбищах.
Я присаживаюсь там, где ствол дерева поднимается над водой, и склоняюсь над идеально гладкой поверхностью. Вижу в отражении себя. Плечи и руки до самых пальцев покрыты замысловатыми узорами и изображением ярких цветов. На левом предплечье - лицо богини Иоланты в фиолетовых тонах в окружении таких же нежно-фиолетовых бабочек.
Я подношу руку к лицу и рассматриваю ладонь. На указательном пальце несколько раз изображено солнце, только каждый раз по-разному. Так выглядит наша письменность. Эта цепочка светил обозначает крылатую фразу унгов, которую повторял мой отец: "Солнце светит даже злым". В жестоком мире, в котором я родилась, она объясняла многое...
Я вздрагиваю, сквозь пальцы замечая какое-то движение. Инстинктивно отдергиваю руку и вглядываюсь в воду. Постепенно мое отражение тает, а на замену ему из воды на меня смотрит искаженное гримасой лицо.
Я закрываю рот ладонями, сдерживая крик. Лицо темное, в серых пятнах, щеки покрыты чешуей, желтые глаза прищурены, чудовище скалится, обнажая ряд острых зубов. Морда приближается из толщи воды к поверхности, еще мгновение - и оно поднимется над водной гладью...
Я в ужасе отползаю от этого монстра, моя рука соскальзывает с мокрого ствола, и я почти падаю в озеро, но вовремя хватаюсь за крепкий сук. Вскакиваю на ноги, спотыкаясь и рискуя все-таки оказаться под водой, бегу прочь. Когда я оказываюсь на твердой земле, то с замиранием сердца оборачиваюсь. Но чудища нет, только по воде расходятся круги...