Годы гроз
Шрифт:
Когда их король Хьонг попал в плен, юмы принесли выкуп, а Эсмунд рассмеялся над их подношением и воскликнул: «Что за гроши вы мне предлагаете?!» С тех пор гордый и жестокий король Хьонг стал Грошовым. Эсмунд разорил весь Серый Берег, и тогда небогатый Юминг стал нищим. Выкуп за своего короля они не собрали до сих пор.
Симон что-то говорил, но Эсмунд его не слушал. Он мысленно улыбался воспоминаниям. Хотел бы он снова повести войска в битву и поставить короля Илларио на колени. Но меч и доспехи были уже слишком тяжелы
— Вы согласны, ваше величество?
— Мы ведь уже старики, Симон. Скоро придет наш час.
Архиепископ причмокнул губами:
— Мне только исполнилось сорок два, ваше величество. Я надеюсь протянуть еще хотя бы лет двадцать.
— С вашим весом я бы не надеялся, — сказал Йоэн.
Симон бросил на него испепеляющий взгляд.
— А вот мне скоро восемьдесят. Немногие короли доживали до таких лет, — проговорил Эсмунд и вдруг ощутил себя наполовину мертвым. Его обдало холодом, и он поежился.
— Элла Старый прожил почти целый век, — утешающе сказал Симон.
— Я собираюсь только довести до конца то, что мы начали. Пускай Святой Престол встанет в Америи, а Илларио забудет свои претензии на мой трон.
— Если даже Илларио забудет, потомки вспомнят, — снова подал голос Йоэн.
— Значит, вырежем весь его род под корень! — вскричал Эсмунд и ударил сухим кулаком по столу, не обратив внимания на вспышку боли в суставах. — Как мы поступили с Лотарией и Дар-Минором!
— В Лотарии все же остались Молларды, — сказал архиепископ. — Кстати, о них. Я отправил принцессу Алину с инквизитором Моллардом и его войском.
Эсмунд передернул плечами и посмотрел на Йоэна. Твердый взгляд хранителя покоев был бесстрастен, но он все понял. Он единственный знал, в чем дело.
Король не отпускал свою дочь в Дримгард. Она уехала без позволения, зная, что Законник не решится отправить погоню. Тащить наследницу трона домой, как простую девчонку — значит опозорить ее.
— Принеси мне плед, здесь стало прохладно.
— Да, государь.
Алина долгое время упрашивала Эсмунда отпустить ее в Дримгард. Он не сомневался в ее даре и желании помочь, но путь далек, а Скорбные земли слишком опасны. Если она погибнет…
Даже мысль об этом была ужасна. Алина — единственная надежда Америи. Если вдруг с ней что-то случится, королем станет Дагоберт, ее младший брат. Едва ли можно представить худшего правителя. Даже Карх Слабый и Амелия Третья, Венценосная Шлюха, что-то сделали для страны. Дагоберт не сможет сделать ничего. Настанет хаос.
Каким бы он вырос, если б не тот пожар, погубивший Мариэль и сделавший Ричарда Хейса Фениксом?
— Хорошо, — вновь прогоняя тяжелые воспоминания, сказал король. — И Моллард проводит ее до самого Дримгарда?
— Он не посмел отказать, ваше
— Тогда я спокоен, — соврал Эсмунд. Его душу сковало льдом.
— И все же я в недоумении, ваше величество… Как вы отпустили ее в такое опасное путешествие?
— Коль скоро ей предстоит стать королевой, пусть поступает по-королевски, — повторял Эсмунд слова Алины, с помощью которых она пыталась уговорить его. — Представь, какую народную любовь она обретет, если поможет излечить черную лихорадку.
— Ее будут превозносить, как новую Белую королеву, — согласился Симон.
— Такой она и будет. Знаешь что, Симон? Когда она вернется, я, пожалуй, сложу с себя корону и передам ей. К тому времени мы перенесем Святой Престол и победим Кальдириум. Мы посадим семена, а Алина заботливо взрастит их — она это умеет. Страну ждет процветание.
— Ваши слова вдохновляют меня, — сказал архиепископ и посмотрел в окно сквозь шторы. — Похоже, солнце садится. Я хотел провести закатную службу в храме на Кольце. Не желаете пойти со мной?
— Пожалуй. Я давно не молился в церкви, — сказал Эсмунд, и тут двери приемной распахнулись.
— Кардинал Лекко! — доложил Королевский Щит.
— Что-то с Дагобертом? — спросил Эсмунд.
— Нет, мой король! Что-то с паладинами.
Симон заерзал на кресле.
— Пригласи его, — сказал король.
Кардинал появился сразу, бесшумный, будто ласка. Сине-серебряная сутана, как всегда, была безупречна, а конская улыбка раздражала Эсмунда. Ему не нравился Лекко. Если б Дагоберт не был так привязан к своему духовнику, король давно бы отослал кальдийца прочь от двора.
Симон, однако, доверял ему, неясно почему.
— Счастлив видеть вас в добром здравии, государь, — Лекко преклонил колено. — Как прошло путешествие, ваше святейшество?
— Воды Скованного моря спокойны, как всегда, — сказал архиепископ, осеняя кардинала святым знаком.
— Хорошо, что вы прибыли столь скоро. Я надеюсь, вы сможете добиться разговора с Великим Наместником. Еще есть шанс избежать войны.
— Это вряд ли, — сказал вошедший с пледом Йоэн. — Даже если кто-нибудь оближет все кальдийские задницы в мире.
— Неужто моя вежливость кажется лобызанием задов? — смиренно отозвался Джерио и поднялся.
— Иногда, хотя я не имел в виду вас. Ваш плед, государь.
— Спасибо.
Йоэн встал у кресла короля, придерживая топор на поясе и не спуская глаз с Лекко. Джерио смотрел в ответ, глаза-бусинки хищно блестели. Хранитель и кардинал никогда не любили друг друга. Оба простолюдины, оба высоко взобрались, но слишком разные, как молот и шпага. Таким не ужиться вместе.
— С чем вы пришли, кардинал? — спросил король, расправляя плед.
— Великий Наместник хотел отправить некое письмо через паладинов, мой король. Сир Эриг Раддерфорд преградил им путь.