Голодный космос
Шрифт:
— Здесь помедленнее, — Виктор остановил перемотку записи с бортовой камеры, увеличивая кадр с моментом приземления. — Видите, в свете прожекторов субстанции становится меньше.
— Оно что, прячется? — Крис был не на шутку взбудоражен.
— Не совсем, — Виктор нервно пригладил волосы. — Для того, чтобы прятаться, надо обладать хоть каким-то примитивным анализатором. Хотя фототаксис определенно есть…
— Секунду, — синтетик достал из стола непрозрачную коробку и ловко надел ее на пластиковый контейнер, выключая подсветку микроскопа и активируя инфракрасный режим. Оболочка шарика почти сразу потеряла свою форму, вновь освобождая
— Ух, ты!
— Поразительно. Похоже, что оно покрывало весь планетоид. Пока звезда не проснулась, — ученый пощелкал пальцами по проекции клавиатуры на столе, выбирая. — Так, вроде бы, это личный номер чипа профессора. Аллекс, можешь перемотать на момент, когда они ушли от челнока?
— Без проблем.
Когда в тусклом свете закрепленных на скафандрах фонариков показался оплавленный купол с огрызками цилиндрических колонн по периметру, все трое замерли перед экранами.
— Это… Это же природное, да? — навигатор заерзал в своём кресле. — Как там по-научному объясняли про пирамиды на Марсе… Оптическая иллюзия или эрозия ландшафта, да? Оно же не рукотворное?!
— Я… не уверен… — биолог, конечно, помнил, что говорил ему безопасник по прилету, но до последнего сомневался.
В конце концов, всегда можно списать на стресс, галлюцинации из-за высокой гравитации и магнитного давления, игру воображения со светотенью, но сейчас, отсматривая очищенные от шума компьютером записи в тепличных условиях, он чётко видел не просто геометрически и архитектурно логичную структуру. По мере приближения группы к колоссальное объекту, стали видны словно специально забитые каким-то раствором, отличным от остального здания, некогда округлые воздуховоды, через равные промежутки опоясывающие купол. И запаянные таким же образом… Двери? Проходы? Некие проёмы, куда мог бы поместиться их челнок с полностью выпущенными шасси и раскрытыми закрылками. В одном из таких проёмов зияла крупная щель, в которую и прошли профессор с двумя безопасниками. Толщина пробки потрясала — не меньше четырех метров пенистого материала, похожего то ли на туф, то ли на песчаник с запеченой коркой снаружи и внутри здания.
По ту сторону щели шум и выпадающие пиксели с записи практически исчезли, позволяя рассмотреть оплавленные угловатые тоннели во всей красе. Все сомнения окончательно растворились подобно сумраку, разгоняемому фонарями экспедиции. Внутри купола тоже была черно-белая субстанция, но как будто тверже и в значительно меньшем количестве.
Виктор обратил внимание на показания приборов скафандров.
— Посмотрите на давление, похоже, что-то внутри здания еще работает.
— В смысле, — Крис завороженно наблюдал за происходящим на экране, так что о сути вопроса сообразил не сразу.
— Атмосфера. Там есть атмосфера. И она не вытекла наружу через пролом, значит, где-то внутри есть помпа нагнетания или даже генератор.
— Хочешь сказать, там кто-то еще живой остался?
— Не знаю… пока не знаю, — ученый со страхом и благоговением смотрел на растекающиеся по стенам вслед за прикосновениями людей всполохи.
— Может, какая-то автоматическая система, — включился в разговор Алл’Экс. — Даже земные технологии могут работать десятки, если не сотни лет после гибели человечества. При определенных условиях, конечно.
А на записи, тем
Пока опрокинутые волной воздуха люди на экране возились на полу, словно упавшие с ветки гусеницы, Виктор и Алл’Экс изучали изменяющиеся показания сканеров.
— Там был кислород, — голова биолога готова была взорваться. — Пока они не открыли дверь, воздух содержал кислород! Свободный, в таких количествах вне земли… боги…
— Шестнадцать процентов кислорода. А еще очень много органики, — киборг на время остановил воспроизведение, копируя данные приборов в отдельный отчет. — Олигопептиды, закись азота. Около шести процентов углекислого газа. И соединения кремния. Весьма интересное сочетание.
— Они что, внутрь идут? — светлые глаза навигатора приобрели форму древних монеток, восхищенно и испуганно переводя взгляд с экрана на экран. — Они… они там с ума сошли, что ли?
— А ты бы не пошел? — с усмешкой спросил синтетик. Крис стушевался.
— Ну, я-то другое дело, я почти опытный…
Показавшийся в свете прожекторов зал впечатлил троицу еще больше. Колонны, постаменты, декорирующие буквально каждый угол и изгиб барельефы, спрятавшиеся в нишах стен бесчисленные полки, скрывающие в своей тени странной формы образования. Чуть прибавив на записи яркость, биолог разглядел еще один ряд колонн, дальше от центра, опоясанных немного оплавленными, но вполне различимыми плоскостями на высоте чуть большей, чем стол, на котором стоял микроскоп перед зрителями. Кое-где на плоскостях располагались оплывшие угловатые объекты, кажется, чаши, и нечто прозрачное, подозрительно напоминающее донышко термоколбы. А потом профессор на записи подошел к одному из стеллажей, поближе снимая снятое Самусом с полки яйцо.
– “Это режимный объект”, — произнес Виктор, вновь припоминая слова безопасника. — Они нашли чужую лабораторию. Быть может, репродуктивную клинику.
Целый стеллаж был занят полупрозрачными ребристыми капсулами, в которых внутри просматривались явно органические, скорее даже, органные образования. Когда в кадре появилось содержимое разбитого сосуда, ученому поплохело.
‘Зародыш. Вне всякого сомнения, это что-то вроде искусственной матки для выращивания эмбрионов, пусть и не совсем обычной формы. И оно определенно очень похоже на наши, современные земные организмы. Боги, да судя по составу воздуха, это действительно лаборатория для выращивания клеточных культур! Земные биотехнологи используют точно такие же пропорции! Это просто не может быть совпадением! И все это не просто не высохло и не окаменело, оно не портилось! Это свежая ткань! Оно было живо, пока мы не открыли двери!’
На экране с номером профессора Орманн толкнул Самуса, выговаривая тому за неаккуратность. Сам профессор тем временем склонился над распластанным на полу кусочком бледной ткани с темными узорами сосудов с намерением собрать образцы. Несколько маленьких лепестков он действительно положил баночки и упаковал в чемоданчик. Но последнюю он задержал в руке, отвлекшись на слова безопасников о странном шуме. Параллельная запись приборов действительно показывала равномерно растущий уровень звуковых помех.