Голоса возрожденных
Шрифт:
– Не думаю, – засомневалась Сэл. – Ваш друг-торговец верит королеве, и она не посмеет обмануть его доверие.
– Мы совсем ее не знаем, – вздохнул Аккертон. – Вряд ли отпустить нас в ее планах.
Он почесывал щетину с важностью морского волка, и Сэл более не видела в нем малодушного парня, коим он всегда ей казался. Лишь вчера он ловил рыбу под предводительством капитана Малькольма, теперь же романтичность его натуры низверглась в тартарары. Перед ней был вожак, воин, храбрец, но ни в коем случае не простой парень из Рейне. Ее взгляд упал на отца, который молча вслушивался в их разговоры,
– Мы не вернемся туда, Сэлли, – сказал вдруг он, замаячив перед ее носом. – Я больше не потеряю тебя.
– Отец, – ответила ему дочь, – иного выхода у нас нет.
Она положила ладонь на его грудь, где под тонкотканной сорочкой вовсю колотилось обеспокоенное сердце.
– Нет, – упрямствовал он. – Выход должен быть. Гурдобан нам поможет.
– Он не всесилен, – перебил его Аккертон. – Мы и так причинили ему много вреда, чтобы еще возложить на плечи все остальное.
Сэл полностью была с этим согласна, ведь она, ко всему прочему, лишила его дома, затаившись на чердаке приманкой для карателей.
– Моя спасительница, Баргская Гирда, – сказала она, – поведала мне о том, что вокруг множество арок, ведущих в иные миры. Мы не одни такие, здесь все пленники. Но, в отличие от нас, у них есть свой угол.
Она обозрела краснокожую толпу у побережья, что, сцепившись руками, прогоняла дух злосчастной Депоннэи. Женщина, именуемая Палитией, невозмутимо таращилась
на троицу людей, периодически посыпая костер щепоткой Везтинской пыли.
– Так вот, – продолжила Сэл, – на Салксе есть замок и башня Пурпуз в его центре, иначе называемая вместилищем книгомора. Там хранится карта всего сущего с границами, землями и расположением всех существующих арок. Мы должны во что бы то ни стало попасть туда. Иначе путь домой закрыт.
– Я не уйду без Клер, – предупредил их Барни. – Если она жива, я приду за ней, и ничто меня не остановит.
– Отчаянное решение, – подметила Сэл. – Но даже оно ведет нас на Салкс. Моргулы призываются королевой и за определенное подношение выполняют ее приказы. Так было с нами, когда я впервые ступила на Салкс.
– Еще один повод плыть на этот чертов остров, – оскалился Барни. – Как жаль, что наши возможности ограничены.
– Ограничены! – возмутился Дженсен. – Да у нас нет никаких ресурсов и навыков для выживания. Вы слышали о зирданцах? О тварях, обитающих в этих водах? Кругом одна смерть, а мы лезем на рожон.
Он, встав встревоженной тенью перед Аккертоном, стал метаться из стороны в сторону, чем привлек внимание торговца.
– Ты можешь остаться здесь, – окрысился парень, не желающий выслушивать причитания виновника всего этого.
Слова Фостера заставили Дженсена замереть и всмотреться в лицо дочери.
– Ты тоже этого хочешь? – спросил он ее, выжидая нелегкий ответ.
– Я хочу, чтобы ты был в безопасности, – сказала она. – Мы сможем достигнуть желаемого, только сплотившись, и ты не должен мешать.
– Кто защитит тебя, Сэлли, как не я? – прошептал Дженсен, вздрогнув от подоспевшего грома.
Через минуту на Катис обрушился такой ливень, какой не видели уже давным-давно.
Никто
С пришедшим ненастьем костры окончательно потухли, не обратив тела в пепел. Амийцы смотрели на все это с негодованием – почему же дух великого Чаргли не услышал их молитв?!
Внезапно отовсюду вострубили в призывные трубы, знаменуя приближение опасности. То были охотники, расставленные на вышках следить за просторами океана. Южное, восточное, западное, северное поселения встретили тревожный зов паникой, обращаясь в бегство. Никто не мог поверить в то, что это каратели. Они никогда не приходили при свете дня, а теперь приближались со всех концов.
Глубокие завывания существ, разрезающих волны беспокойной бухты, пролились мурашками по коже Сэл. Она вздрогнула, уставившись на толпу амийцев, чуть ли не накрывшую их собой.
– Бегите!!! – вскричали охотники.
– Все в Думастирий!!! – проорал Гурдобан, беспокоясь о безопасности своей семьи.
Они влились в поток живой массы из тел, убегающих как муравьи в центр покоренного острова. Паника, всем правила паника, ей поддалась и сама Сэл. Она видела, на что способны эти твари, насколько остры их клыки.
Фостер, схватив детей торговца, тащил их вслед за собой, ибо они во всеобщей неразберихе не понимали ничего. Гурдобан делал то же самое, торопя Петитату на каждом шагу. Она оборачивалась по сторонам, ища глазами возлюбленного, но ливень все сделал размытым и невнятным.
Когда почва под ногами разбухла и превратилась в кашу, амийцы начали поскальзываться и падать. Они спотыкались друг о друга, вопили, но бежали вперед. Аккертону даже не верилось, что это был тот самый народ, который охотился на океанских чудовищ.
Бафферсэн пытался найти в этом безумии Сэл, она затерялась в мельтешении вокруг, и ему ничего не оставалось, как двигаться вслед за всеми.
Впереди стадо из рогатых красных ум, почувствовав опасность, побежало во всю прыть в леса. Их длинная шерсть, промокшая насквозь, сотрясалась алеющим пламенем от бешеного галопа. То походило на массовое сумасшествие, отступление перед самой смертью.
Раздался рев сильнее прежнего, и три огромные твари вырвались на побережье южного Ламуту. Они выглядели иначе, чем в первую ночь. Теперь их целью были не рыбацкие хижины, а общность, пестреющая вдалеке.
Если бы Сэл могла их разглядеть, то она бы назвала их порождениями ада, костлявыми, клыкастыми хищниками.
Вместо четырех лап приплывшие монстры передвигались на шести перепончатых конечностях и достигали в высоту не меньше шестнадцати футов. Продолговатые панцирные туловища примостили на горбах выступающие хребты, переходящие в мощные крокодильи хвосты. Но самыми отвратительными и жуткими были их головы, достигающие в размерах половину от туловища. Большую часть головы занимала выдающаяся зубастая пасть, будто эти монстры были доисторическими ящерами. Над пастью зеленели огромные глаза, выискивающие любое движение, и от них невозможно было скрыться. Когда их ноздри наполнились воздухом, монстры напали на след. Повинуясь инстинкту убивать, они быстро достигли луга и завыли от тысячи различных запахов.