Голова дракона
Шрифт:
— Кирпич подавай! — опять раздалось снизу.
«Разогрелись девчата, хорошо у них пошла кладка», — уважительно подумала Надя о подружках-каменщицах. Недавно прямо на площадке состоялось короткое собрание, после которого парторг велел Наде вывесить на кабине крана кумачовый плакат. На нем было только четыре слова: «Закончим к Октябрю сборку корпуса!» Когда Надя укрепляла его на металлических рейках крана, то, по правде говоря, ее взяло сомнение: сложить еще четыре этажа не шутка! Но вот стараются каменщицы и монтажник…
Надя подала на металлическом подносе пакет кирпича и глянула на реку. А вот
Собственно говоря, вряд ли Леху можно было назвать рыболовом; по мнению Нади, он был просто браконьером. Одно время он околачивался в их бригаде подсобником; показалось тяжело — уволился. Стал дорожником, но и тут не почувствовал особой сладости, ушел. Теперь устроился ночным сторожем в совхозе и целыми днями пропадает на реке. Нахватает рыбешки и шныряет с сумкой по поселку — клиентура у него богатая: летчики с соседнего аэродрома.
В последнее время Алеха пасется у омута, как раз напротив стройки. Надя знала, что его приманивала сюда огромная метровая щука, живущая в омуте. Надя любуется, как хищница выходит на охоту. Не обращая внимания на возню мелюзги, она лениво двигается вверх по течению, маскируясь в тени водорослей. Иногда она надолго замирает, а потом со стремительностью торпеды кидается вперед, и какой-нибудь зазевавшийся окунь или медлительный линь оказывается в ее зубастой пасти.
Надю совсем не тревожили эти разбойничьи вылазки Хозяйки омута. «На то и щука в море, чтобы карась не дремал», — часто говаривал Наде отец, сам заядлый рыбак. Но только теперь весь мудрый смысл этой пословицы дошел до нее.
Разве жизнь рыб не похожа на человеческую? Как и в детстве, Надя любила очеловечивать окружающую ее живность: зверей, птиц, рыб, это помогало ей мыслить, рассуждать и быстрей находить истину. Почему люди, особенно женщины, так следят за собой, стараются продлить молодость, подольше сохранить юную осанку? Их подхлестывает мода, стремление нравиться окружающим, иногда соперничество. Ну, а как получается у рыб? Тут тоже есть свои стимуляторы. Здесь на страже элегантности находится Хозяйка. Надя как будто слышит ее предупредительные сигналы:
— Эй, плотвица, подбери животик, нельзя же так безобразно толстеть!
— Налим Налимыч, шевелите плавниками, вы же совсем обленились!
— Красноперка, какой же ты стала неповоротливой! Захотелось попасть мне на завтрак?
И те рыбешки, которые не внимают этим предупредительным сигналам, попадают Хозяйке на завтрак и на ужин (обедов, по рассказам отца, у рыб не бывает). Зато внимательные и осторожные надолго сохраняют «осанку» и «линии» и без труда уходят от Хозяйки.
Конечно, эти Надины чуть-чуть наивные рассуждения Лехе, как он любил выражаться, были «до лампочки». Да они и не могли прийти в его голову, занятую подсчетами рублевок, которые он получит, если ему удастся «завалить» эту редкостную щуку. Любители заливного под майонезом, не торгуясь, отвалят за нее красненькую.
Но Хозяйка не давалась Лехе, упорно игнорируя его блесны, которые он менял почти после каждого заброса. Она, как говорят картежники, не играла в эти игры. Богатый опыт позволял ей легко разгадывать
— Раствор подавай! Не задерживай кирпич! — неслось снизу.
Надя проворно работала и со все возрастающей тревогой поглядывала на Леху. Почему он не оставляет своего, казалось бы, бесполезного занятия, что надумал, негодник?
Будь ее воля, Надя сама бы вышвырнула из реки Леху вместе с его паршивой лодчонкой. Но нельзя, он, видите ли, рыболов-спортсмен и тешит свою якобы благородную страсть…
Надя подала на площадку новую порцию бетона и опять посмотрела на копошившегося внизу Леху. Нагнувшись, он что-то колдовал над спиннингом. Так и есть! Леха отвязал блесну и заменил ее драчом — браконьерской снастью, которой хапуги не ловят, а багрят рыбу.
Как будто почуяв опасность, щука завозилась в омуте, боясь выскочить на мелководье и оказаться совсем беззащитной. А Леха, войдя в азарт, хлестал и хлестал спиннингом, не давая пленнице никакой передышки.
И вдруг Надя услышала, как Леха утробно, по-звериному заржал и, согнувшись в три погибели, начал судорожно подматывать туго натянутую леску. Забурлила вода, и Хозяйка показалась на поверхности, отчаянно пытаясь вырваться. Остро отточенные якорьки «драча» впились в ее хвостовой плавник.
Не раздумывая, Надя молниеносным движением развернула стрелу крана в сторону реки и на всю мощь включила ревун. Леха испуганно поднял голову и увидел, что прямо на него падают сверху стальные крючья. Он представил себе, как они сейчас ухватят его за бока и подкинут выше сосен. Ужас сковал браконьера.
— А-а-а-а! — закричал он и, потеряв равновесие, плюхнулся в реку. Оборвав леску, Хозяйка скрылась в омуте.
Холодная купель привела Леху в чувство, и во владениях Хозяйки он больше не появлялся. А вот Надя чуть не пострадала.
На производственной летучке, когда подбивали итоги соревнования, прораб предложил лишить Надю прогрессивки и объявить порицание за оскорбление действием рыболова-спортсмена. Однако бригадир защитил Надю:
— Никакого оскорбления, да еще действием, она не допускала, а просто проявила бдительность в охране окружающей среды. Как и полагается советскому человеку.
С этим все согласились. Хотя Надя совсем и не имела в виду столь высоких материй, когда она заступилась за Хозяйку. Ей просто хотелось, чтобы и после того, как откроют здравницу, Хозяйка жила в облюбованном ею омутке. И чтобы ее ловкостью, силой любовались те, кто, может быть, после лечебных процедур спустятся к реке или рано утром выйдут на балкон, чтобы заняться облегченной, «щадящей» зарядкой…
СТРАДАНИЯ МОЛОДОГО ВЕТРОВА
Если быть точным, то Ветровых на С-ом заводе «Торгмаш» — двое, и оба Николаи. Только старший Ветров уже не один десяток лет трудится слесарем-сборщиком, а вот его сын, инженер, служит в отделе новой техники. И речь дальше пойдет именно о нем, молодом Ветрове.
Так вот, нельзя сказать, что Коля Ветров легкомысленный или ветреный человек (последнее, впрочем, оправдывалось бы его фамилией). Нет, он всегда отличался исполнительностью, точностью, всегда серьезно вникал в порученные ему дела. И все же в кругу знакомых слыл он непоседой. Бывало, позвонят ему на службу: