Головач-3
Шрифт:
Не может быть…
В центре лба был нарисован - очевидно, черной шариковой ручкой - грубый кружок, заштрихованный каракулями. Художник явно намекал на дыру во лбу "модели".
Боже мой…
Брайс быстро отвернулся, затем посветил лучом крошечного, но мощного фонарика на стоящий на уровне пояса продолговатый предмет. Стол. Восемь футов в длину, крепкий. Он даже не пошатнулся, когда Брайс толкнул его. Сделан на совесть.
Но
Стол занимал большую часть главной комнаты. Почему не диван?– задался вопросом Брайс. Зачем ставить такую громадину посреди главной комнаты?
Затем Брайс направил луч света на стол и посмотрел внимательней.
Казалось, один конец был давно чем-то разъеден. Если кто-то, например, лежал на столе (хотя зачем вообще им это делать?), край, где находилась голова, потемнел и покрылся легкими выбоинами, будто его травили кислотой, или типа того.
Почему мне кажется, что это кровь?
Брайса продолжали атаковать мысли, которых он не мог понять. Да, место было зловещим. Да, здесь дурно пахло. Но почему тогда его обуял неумолимый и острый как бритва ужас?
Это всего лишь гребаная древняя хибара,– пытался он мысленно успокоить себя. И нет никакой причины полагать, что вещество на конце стола является старой кровью...
Но уравновешенности у Брайса не прибавлялось. Поморщившись, он бросился из хибары обратно в лес. Но тут же остановился, будто наткнулся на невидимую стену, когда увидел стоящую прямо перед ним фигуру.
– Черт!
– взревел он, слова изумления застряли у него в горле.
– О, блин, мужик, это ты, - прозвучал знакомый голос.
– Не хотел тебя напугать...
Брайс прислонился к дереву, грудь распирало так, будто это был бочонок с порохом, готовый взорваться. Наконец, он расслабился.
– Но у тебя получилось...
Фигура оказалась парнем, с которым он разговаривал ранее. Стьюи? Нет, Студи.
Тощий длинноволосый мужчина шаркнул ногами.
– Да, ночью в лесу довольно стремно, но это отличный короткий путь в город.
– Хорошо, именно туда я и направляюсь.
– Я так понимаю, ты со своими друзьями нашел дорогу в Бэктаун?
– Да, и теперь ищу, как выбраться. Мои приятели все еще там. "Тусят". А я? А мне хватило Харч-вечеринки.
Студи усмехнулся.
– Да, парни есть парни. А ту Дору сложно переиграть. Будь это слова или харчки. Как бы то ни было, я тоже возвращался в город, и тут наткнулся на тебя. Могу поклясться, я слышал в этой лачуге звуки. Но я и представить не мог, что увижу там кого-то. Нет, только, не в ней.
Брайс, прищурившись, всмотрелся сквозь пучок лунного света, бросающий
– Судя по тому, как ты это сказал, это какая-то необычная лачуга?
Снова смешок.
– Не, не, вовсе нет. Многие говорят, что в ней водятся привидения. И я охотно верю, хотя сам никогда не видел там ничего подобно. Хотя, да, всякие истории про нее ходят, это верно.
Брайс насторожился.
– Какие истории?
– Ну, понимаешь, пятнадцать лет назад... хотя думаю, что больше двадцати...
– однако нахлынувшие воспоминания не дали ему закончить.
– О, пока не забыл, держи "десятку", которую ты мне одолжил. Говорил же, что верну.
Брайс уже не ожидал увидеть ни денег, ни Студи. С некоторым унынием он взял у мужчины десятидолларовую банкноту. Меня не волнуют деньги, я хочу услышать про...
Студи продолжил:
– Да, я купил себе пива в "Сэлли", затем поставил сдачу на Марли и выиграл в "кости" пятьдесят "баксов".
– Поздравляю, - сказал Брайс.
– Тебе повезло больше, чем мне. Но минуту назад ты говорил...
Студи, казалось, снова вспомнил.
– Ах, да, лачуга.
– Лачуга с привидениями,– сказал Брайс.
– Почему считается, что в ней водятся привидения? Это как-то связано с "головачами"?
Постоянно расслабленный Студи вдруг напрягся. В лунном свете он выглядел очень удивленным.
– По правде сказать, да. А как ты догадался?
Брайс не стал делиться своими наблюдениями: татуировка, комментарий из "карточного" трейлера, постер из "Пентхауса", и т. д.
– Скажем так, у меня было дурное предчувствие.
Студи прислонился к дереву и скрестил руки. Казалось, он был удивлен интересом Брайса к этой жуткой теме.
– Что ж, раз ты спросил, эта лачуга когда-то принадлежала одному старику, по имени Джейк Мартин. Мне и десяти не было, когда это все происходило. Но должен сказать, что старик всегда хорошо ко мне относился. Бедный старый засранец - он был башмачником, но страдал какой-то хворью, из-за которой, чтоб он не помер, ему отрезали ноги.
Брайс слушал, выпучив глаза. Черт. Башмачник... без ног...
– Так вот, все сводится к старому Джейку и его внучку, Трэвису Тактону. Жизнь у них была бедная и хреновая, и, полагаю, однажды они об этом задумались, да так, что повредили себе мозги. Почти каждая клятая семья в округе причиняла Мартинам и Тактонам какой-нибудь вред, я в том смысле, если заглянуть на несколько десятилетий назад. Воровали у них, лгали им, или изменяли. Блин, у них даже отняли обманом большой участок земли.
– Да?
– сказал Брайс.
– И что же?
Студи пожал плечами.
– И однажды оба они сказали: "На хрен!" и решили устроить "ответку".