Голубка в Вороньем логе
Шрифт:
– Идем, провожу тебя к Мод. Она, наверное, закончила с обедом...
– Можно с тобой?..
– спросила племянница. Слова давались ей с трудом, голос отдавал хрипотой. Девочка училась говорить заново и делала определенные успехи.
– За водой...
– Извини, но твой отец будет против, - мне пришлось отказать.
– Тебе стоит отдохнуть перед посещением капеллы.
– Не хочу опять...
– пожаловалась Верена.
Я замерла на верху лестницы, крепче сжала ручку Верены и заглянула в ее темные, как омуты, глаза:
– Что не хочешь?..
– спросила,
– Идти в капеллу?
– Да, - кивнула Верена.
– И Вера не хочет. Она боится...
От подобного заявления у меня подкосились ноги. Отчаянно борясь с желанием поскорее выяснить правду, опустилась перед племянницей на колени.
– Ты можешь рассказать, что там происходит?
– спросила тихо.
Верена помотала головой. Нахмурилась - совсем как Корбл. Впервые я заметила, как сильно они похожи: не внешне, но по характеру.
– Я почти ничего не помню, - со вздохом призналась племяшка.
– Чувствую сильную боль и падаю в обморок. Просыпаюсь у папы на руках. Он говорит, что это к лучшему... Лучше спроси у дяди.
Верена улыбнулась и помахала рукой. Я обернулась: у подножия лестницы, привалившись к резной колонне, стоял Райнер. Кажется, он только что вернулся с верховой прогулки. С длинного плаща капала вода, оставляя бурые пятна на ковре. К сапогам прилипла грязь вперемешку с еловыми иглами.
– Что я вижу?!
– голос его был звонок и радостен, вопреки настроениям погоды.
– Верена заговорила! Все же ты, Габи, настоящая добрая колдунья.
Его заразительная веселость передалась и мне. Крякнув, как утка-перестарок, я поднялась с колен. Уперла руки в бока и прокричала:
– Может и колдунья, но далеко не добрая! Думаете, положение брата хозяина дает вам право грязнить только что начищенные полы? Если не жалеете слуг, то пожалейте себя. Вот превращу в жабу - как будете кататься верхом?..
Верена рассмеялась, наверняка представив, как будет смотреться дядя в роли пресмыкающегося. Райнер ограничился коротким смешком и покачиванием головы. Но под моим строгим взглядом стянул сапоги, зажал под мышкой и насмешливо поклонился.
– Если превратишь в жабу - сама и будешь расколдовывать, - сообщил с мальчишеским азартом.
– Учти, одними поцелуями не ограничусь.
– Вот еще!..
– фыркнула я.
– После поцелуя старухи можно артритом заразиться, но уж никак не расколдоваться. Так что поищите фею в другом месте.
Райнер вздохнул, изобразил на лице вселенскую скорбь и поплелся по направлению к мыльне. Что-то мне подсказывало - мыть сапоги и ноги, а не топиться с горя. Он, конечно, забавный малый, но не мог всерьез влюбиться в старую служанку.
Пожелав ему найти более подходящий объект для заигрывания, я отвела Верену к Мод. Набросила плащ, взяла в руки ведра и вышла во двор. Во время последней прогулки возле госпиталя я видела бочку, приставленную к водостоку. Идеальное место, чтобы набрать дождевой воды для хозяйки.
Не успела распрощаться с младшим братом, как натолкнулась на старшего. Корбл стоял на крыльце госпиталя и задумчиво смотрел вдаль. Точно
На секунду мне подумалось, что меня. От этой мысли стало так хорошо, что я перестала ощущать холод. Если кто и настоящий волшебник - то это хозяин Вороньего лога. Рядом с ним я совершенно забываю о том, как сильно его ненавижу. Ведь это по его вине погибла моя сестра. От его приказа посещать капеллу так страдает Верена. Его боятся и уважают слуги.
Но никакие доводы рассудка не могут заставить сердце биться реже, когда наши взгляды случайно пересекаются.
Завидев меня, Корбл пошел навстречу. Холодные струи хлестали его по спине и лицу, стекали по темным волосам. Но Корбл словно и не замечал этого.
– Неужели в замке сломалась система водоснабжения?
– спросил он, перебивая шум дождя.
– Попросила бы Джереона посмотреть. Или прислала Диди.
– В замке все в порядке, - отозвалась я.
– С водоснабжением тоже. Просто вашей матушке вздумалось принять ванну из дождевой воды.
Корбл приложил ладонь к лицу и простонал. Кажется, его причуды матушки достали.
– Это действительно полезно для кожи, - предупредила я, ни словом не упомянув, кто именно подал идею.
– Можете попробовать на досуге...
Корбл хмыкнул и забрал у меня ведра. Наполнил водой, но не отдал.
– У меня нет досуга, - заявил на полном серьезе.
– Ступай вперед, я донесу... Раз уж в замке не осталось никого, кто мог бы заняться этим, кроме хрупкой старушки.
Хорошо, что я шла впереди, иначе Корбл заметил, как изменилось мое лицо. Неужели он действительно только что сделал комплимент? Что-то я не слышала прежде, чтобы с губ хозяина слетали уменьшительно-ласкательные выражения. Да и хрупкой он называл разве что дочь.
Мужчины лога посходили с ума. Теперь я в этом убедилась. Не успели мы войти, как подбежал Джереон и, не обращая внимания на хозяина с ведрами, принялся кудахтать:
– Габи, что же ты... Почему не попросила меня за водой сходить? Я, между прочим, не такой еще и старый...
– Черт знает что тут творится!
– озвучил мои мысли Корбл.
Бросил ведра, едва не расплескав содержимое. Резко крутанулся на месте и вышел, громко хлопнув напоследок дверью.
Мне осталось только посмеяться в душе и попросить Джереона согреть воду и поднять в спальню хозяйки. Жизнь в вороньем логе нравилась мне все больше. Если не обращать внимания на некоторые странности в поведении хозяев, не слушать перешептывания слуг - можно жить припеваючи.
Впрочем, веселье мое было недолгим. Днем, после службы в капелле произошло событие, заставившее меня сильно пожалеть о поспешных выводах. Горе, постигшее Катерину, напомнило о себе неожиданным образом.
После службы в капелле и непродолжительного отдыха Верена прибежала в спальню бабушки. Малышка радостно напевала что-то и просила поскорее собираться на прогулку. Дождь кончился, за окнами светило солнце и весело щебетали птицы.
– Сейчас-сейчас, - пообещала я, присаживаясь рядом с Фреджей.
– Снимем с твоей бабушки маску, переоденемся и сразу пойдем.