Голубое и розовое
Шрифт:
Входит Ворона.
Ворона. Поскорее, Грищук, принесите дров, затопите печи… Очень холодно!..
Нянька (уходя, ворчит). Слава богу! Грищук уже в истопниках нынче ходит!..
Женя (пока Ворона отошла к окну). Вот прилетела Ворона проклятая! Из-за нее ничего у Няньки не узнали!
Маруся. Сейчас Ворона
Зина. И Грищук воротится с дровами…
Входит Сивка в огромной меховой ротонде и в перчатках.
Сивка. Жозефина Игнатьевна! Невозможно! С этими бунтами просто с ума сойдешь! Все дворники на улице, печи не топлены… Мы замерзаем!..
Ворона. Сейчас, Елизавета Александровна, Грищук пришел, он затопит…
Сивка. И вообще я ничего не понимаю!.. Почему никто не пришел?
Ворона. Говорят, полиция никого не пропускает…
Нянька входит с дровами, сбрасывает их у печки.
Сивка. Пожалуйста, Грищук… Вы видите, никто не явился, так уж вы, будьте любезны, приберите везде… Пыль там, ну, вообще чтоб было все прилично… Пойдемте, Жозефина Игнатьевна!
Уходят.
Женя. Ну, Нянька, говори скорей: у Блюмы был?
Нянька. Был. Никого нету. И дом на запоре.
Маруся. А газету, Грищук, вы принесли?
Нянька. Газетов, барышня, седни никаких нету…
Женя. Почему?
Нянька. Не написали… И ничего нету — извозчики не ездиют, конка не ходит… Люди тоже, как суслики в норе, по домам сидят. Вся жизнь под раскат пошла!
Женя. Ну, а почему? Почему так?
Нянька. Не знаю, Ерошенька. Неграмотный, где мне…
Женя. Так ты бы ходил между людей, толкался бы, слушал. Экий ты, Нянька, бестолковый!
Нянька. Это тоже не набаломошь делать надо, а с оглядкой… Сунешься, милая, куды не туды, так тебя сразу цоп — и в полицию. А там, известно: завяжут тебе ноги петлей на затылке — пляши, Матюша!..
Маруся. А почему тогда в людей стреляли, знает это кто-нибудь?
Нянька. Знают, барышня. Это генерал-губернатор так приказал: стреляйте в тех голодных, чтоб в другой раз не полезли!..
Женя. Я бы того генерал-губернатора самого пристрелила!
Нянька. Вот-вот! Нечего коту делать, так он стрелять!.. Пристрелишь генерал-губернатора — десять новых понаедет. Крапиву, милая, не руби — ее больше станет!..
Зина. А те, которых тогда… Их совсем убили, насмерть?
Нянька. Насмерть.
Женя. Весь город пойдет… (Горько.) Только мы — нет.
Нянька. А мы в окна увидим — их как раз мимо нас хоронить понесут…
Маруся. Увидим мы, как же!
Женя. В эти-то стекла? (Погрозила окну кулаком.)
Нянька. Ох, я и забыл!.. Листки на улице раздают. Куда ж он у меня тут подевался? (Шарит в карманах.) Мальчишка на углу раздавал… Людей набежало — что кур на просо… Только я за листком сунулся, а уж городовой издаля бежит… Так я без листка и остался… А там, люди говорили, вся правда написана как есть…
Женя. И ты листка не получил?
Нянька. Получил, да уж на другой улице. Мужчина раздавал, такой плотный… Вот он, листок! (Подает Жене розовую бумажку.)
Мопся (неслышно подкралась, перехватила бумажку). Это у вас что такое?
Женя. Отдайте! Отдайте! (Хочет вырвать у Мопси листок — он отлетает в сторону.)
Маруся на ходу перехватывает листок и запихивает его в рот.
Мопся (схватила Марусю за плечи и трясет). Горбацевич! Сию минуту выплюньте!..
Маруся в судорожном усилии проглотить бумажку закашлялась, смятый розовый комок вылетел у нее изо рта.
Мопся (с торжеством подхватила и разворачивает). Сейчас! Сейчас увидим, чем вы занимаетесь! (Читает.) «Радость для всех! Спешите! Магазин «Залкинд и сыновья» извещает уважаемых господ покупателей, что им получены в большом выборе галстуки, перчатки и прочая галантерея»… Это что же за бумажка?
Женя. Розовая… Мне нужно… Я с Горбацевич в розовое играю… (Засовывает измятую розовую бумажку за нагрудник фартука.)
Мопся. Стыдно, Шаврова!.. Вы сегодня на исповедь идете, а чем занимаетесь? Можете идти…
Девочки поспешно уходят.
Что же вы стоите, Грищук? Вам начальница приказала прибрать в зале.
Нянька (ворча, берется за уборку). За швейцара! За истопника! А теперь еще и за горничную!..