Гончие Габриэля

Стюарт Мэри

– Прошу меня извинить, - послышался голос его собеседника.

Я совсем забыла про его присутствие и, повернувшись к нему, увидела, как он поставил свой стакан с пивом и поднялся.

– Я не мог не слышать ваш разговор. Если вам действительно надо срочно попасть в Бейрут, то я как раз туда еду и с удовольствием вас подвезу.

– О, большое вам спасибо...
– я даже немного опешила. Однако мне на помощь пришел управляющий - в его голосе зазвучало облегчение и явное удовлетворение:

– Ну конечно же, это будет просто чудесно! Восхитительная идея. Позвольте

вас представить. Это, мадемуазель, - мистер Лавел. Простите, но я не знаю вашего имени.

– Мэнсел. Мисс Мэнсел. Здравствуйте, мистер Лавел.

– Здравствуйте, - произнес он с чистым английским произношением.

Это был мужчина чуть ниже среднего роста, лет сорока пяти, с потемневшим на солнце и ставшим почти оливковым, как у араба, лицом и зачесанными назад черными волосами. Одет он был в аккуратный легкий светло-серый костюм, шелковую рубашку и носил солнцезащитные очки в тяжелой оправе. Что-то в его облике показалось мне едва знакомым, и я задумалась, не могла ли я встречаться с ним раньше.

Едва эта мысль посетила меня, как он улыбнулся и подтвердил мою догадку:

– Кстати, мы ведь уже встречались, хотя нас не познакомили, и я не уверен, что вы меня запомнили.

– Боюсь, я действительно вас не помню, но мне и в самом деле показалось знакомым ваше лицо. Откуда же?

– В Дамаске, на прошлой неделе. Кажется, в среду, а может, в четверг? Да, в четверг утром - это было в Великой мечети. Вы были с группой, правильно? Я тогда разговаривал с вашим гидом, пока вы, дамы, восхищались коврами, а потом ему пришлось ввязаться в небольшой международный инцидент, и мы тем временем обменялись парой слов. Вы не помните, но это и понятно. Но скажите, та осанистая дама все же согласилась расстаться со своей обувью?

Я рассмеялась:

– А, вот вы что имели в виду под "международным инцидентом"! Да, согласилась и даже заявила потом, что и сама не позволила бы толпам людей топтать башмаками ее собственные ковры. А забавная тогда получилась сценка, правда? Я сразу подумала, что мне знаком ваш голос. Вот, значит, где мы с вами встречались.

– А сегодня вы здесь совсем одна?

– Да. Знаете, сейчас мне не хотелось бы распространяться на эту тему, но именно по этой причине мне так нужна машина. А вы правда едете в Бейрут?

– Совершенно верно.
– Он протянул хорошо ухоженную руку с квадратной ладонью в сторону машины, припаркованной у обочины дороги под стеной сада. Я заметила, что это черный "рено" с бесстрастного вида арабом в национальной одежде и белой куфии за рулем.

– Буду рад оказать вам посильную помощь. Я собирался уезжать минут через пятнадцать. Разумеется, если вы хотите задержаться и осмотреть достопримечательности, то, возможно, предпочтете потом заказать такси. Думаю, мистер Наджар с радостью поможет вам в этом, - он улыбнулся.
– В любой другой день я и сам с радостью показал бы вам здешние места, однако, как это всегда и бывает, сегодня в Бейруте меня ждут неотложные дела, поэтому я и отправляюсь в путь.

– Как это мило с вашей стороны! Я с удовольствием поеду с вами. Баальбек я и раньше видела - в пятницу мы были

здесь с группой, - а сейчас мне хотелось бы как можно скорее вернуться в город.

– Ну, так поехали?

Управляющий проводил нас до машины, водитель-араб выскочил, чтобы открыть нам заднюю дверцу, мистер Лавел усадил меня, что-то сказал по-арабски шоферу и уселся рядом со мной. Мы распрощались с управляющим, и машина тронулась.

Мы ловко передвигались по узким улочкам, а потом, выбравшись на Бейрутское шоссе, стали быстро набирать скорость. Уже через несколько минут мы миновали последние дома, спрятавшиеся в садах; справа от нас раскинулись холмы и долина, покрытые искрящейся в лучах послеполуденного солнца зеленью. В окно бил свежий и прохладный ветерок.

Я безмятежно откинулась на спинку сиденья:

– О, какое это блаженство после автобуса! Вам никогда не доводилось ездить на местных автобусах?

Он рассмеялся:

– Нет, Аллах миловал.

– Кстати, хочу предостеречь вас, держитесь от меня подальше, пока я не приму ванну.

– Я все же рискну. Где вы остановились в Бейруте?

– В "Финикии". Но не беспокойтесь, высадите меня, где вам будет удобно, дальше я и на такси доберусь.

– Не волнуйтесь, мы как раз будем проезжать мимо.

– Большое спасибо, только мне сначала надо заскочить на улицу Бадаро. Я, правда, не знаю, где это. А вы?

– Ну разумеется. Это даже проще. Получается, что нам почти по пути. Улица Бадаро пересекается с той, на которой находится Национальный музей. Когда въедем в город, то доберемся туда по боковым улочкам - там вы и выйдете.

– Еще раз, большое вам спасибо.

В голосе его не прозвучало ни намека на любопытство. При упоминании улицы Бадаро он бросил на меня беглый взгляд - смысл его понять было трудно из-за темных очков, - но, как мне показалось, ему было прекрасно известно, что именно там находится местная "сюрте". Однако он либо не проявлял ни малейшего интереса к моим делам, либо был слишком хорошо воспитан, чтобы о них расспрашивать, и потому лишь осведомился:

– А где сейчас ваша группа?

– О, вы, наверное, подумали, что я сегодня отстала от них? К вам я обратилась лишь потому, что у меня что-то не в порядке с визой, а моя машина уехала... Видите ли, обстоятельства сложились так, что я была вынуждена отослать шофера в Дамаск, но я вполне сознательно пошла на риск, пытаясь самостоятельно добраться до Бейрута. А моя группа еще в субботу улетела домой. Вот откуда все мои проблемы.

Я вкратце объяснила ему, что за история вышла с визой.

– Понимаю. Да, неловко все получилось. Значит, вам нужна новая виза? Таким образом, если я правильно вас понял, то на улице Бадаро вас интересует именно "сюрте"?

– Да.
– Вопреки собственному желанию я скосила глаза на часы.
– Вы не знаете, когда они закрываются?

Он ответил не сразу, но тоже взглянул на часы, а потом наклонился вперед и что-то сказал по-арабски водителю. Машина мягко прибавила скорость. Лавел улыбнулся:

– Вы успеете. Во всяком случае, я постараюсь вам помочь. Не волнуйтесь.