Good Again
Шрифт:
– Пит! — взвизгнула я, и на меня разом навалилась паника, которую мне так долго удавалось сдерживать. И принялась судорожно крутить в руках провод, когда услышала как упало и разбилось что-то еще.
– Пит!
— Все хорошо, хорошо, — выдохнул он, едва дыша, и на заднем плане послышались другие голоса. Я была уверена, что Пит прикрывает трубку рукой, но даже сквозь эту плотную преграду до меня доносились какие-то сдавленные звуки. Прошло минут пять, прежде чем в трубку опять вернулся голос Пита. — Прости, у меня тут, хм, кое-что разбилось, и санитару пришлось здесь убираться.
— Разбилось или ты это разбил? — спросила
— Ну, это тоже, — смущенно выдавил он и сменил тему. — Я сожалею, но на самом деле не очень сильно. Потому что это была для меня отличная возможность впасть в диссоциацию, но ее не произошло.
— Нет, вместо этого ты поломал мебель, — ехидно отметила я.
Пит ухмыльнулся.
— Ага, но это был мой осознанный и добровольный выбор. Не просто же так я проторчал здесь целых три месяца.
И вдруг голос Пита резко упал, и мне пришлось плотно прижать трубку к уху, чтобы разобрать его следующие слова?
— Мне так жаль по поводу Прим и Гейла. Я и понятия не имел — слишком был занят своими приступами ревности, пока ты в одиночку сражалась со всем этим кошмаром. Жаль, что ты мне не сказала раньше.
— Знаю, но я просто не могла. Все это было для меня слишком, понимаешь? Он же был моим лучшим другом, — по щекам заструились непрошенные слезы, но я не стала их сдерживать. — И теперь я никогда не смогу думать о нем, не вспоминая об этом, и вот… Я раньше не могла произнести этого вслух. Я думала — скажи я это, и это стало бы еще реальнее. А теперь, когда я это сделала. Я не могу взять этого обратно. Может быть, если бы я нашла в себе мужество раньше… — Я больше не могла всего этого выносить, и рухнула обратно на кровать, и, прижав руку к лицу ощутила соленую горечь обильных слез.
— Ты думаешь, у меня бы не случилось приступа, да? — тихо прошептал он, и его голос долетел до меня сквозь тоскливый туман, которым меня заволокло, — Может, ты и права.
Я окаменела.
— Я права? Ты хочешь сказать, это моя вина?
— Нет! Вовсе это не твоя вина. Я просто говорю, что если бы знал раньше, это отсрочило бы такие приступы. Но Китнисс, что-нибудь подобное со мной все равно рано или поздно бы случилось. Мы все равно бы пришли к этому, может быть, просто не так скоро, — я слышала, как он возится в постели, и представляла себе, что он лежит рядом, руку протяни — и вот он, и мое тело безмолвно застонало от застоявшейся тоски по нему, так мне хотелось, чтобы он и правда лежал подле меня. — Доктор Аврелий полагает, что диссоциация происходила со мной с самого детства, а охмор лишь её усугубил. Нам не суждено было этого избежать, это настигло бы меня все равно.
Обдумывая это, я кусала губы.
— Так это все к лучшему?
— Все к лучшему, Китнисс. Я сожалею, что причинил тебе боль. Сожалею, что не мог быть с тобой три последних месяца, что так много всего пропустил, у и тебя теперь полно воспоминаний, в которых нет меня, — он выпалил это так яростно, что я была поражена. –, но в то же время я больше не жалею, что оказался здесь. Мне теперь лучше, и, хотя это был один из самых нелегких периодов в моей жизни, все это пошло на пользу, — убежденно сказал Пит.
— Но мне все еще жаль, что я тебе не рассказала. Тогда бы ты не стал думать, что я могу кого-то предпочесть тебе. У тебя нет конкурентов, ни здесь, где-либо еще, даже если бы Гейл не создал те бомбы, — я проклинала
— Ты даже не представляешь, что бы я сейчас сделала, окажись я сейчас рядом с тобой, — он дал повиснуть паузе, и вновь зашевелился, возможно, забираясь под одеяло, но определённо и для того, чтобы совладать с собой.
— Кстати, у меня есть для тебя сюрприз.
— Хорошо, — сказала я, стараясь стряхнуть напряжение последних минут, — Скажи какой.
— Я не должен тебе говорить, пока сам не узнаю подробности, но я правда не в силах держать это в тайне. Знаешь, если все пойдет хорошо, я скоро поеду домой.
Я подскочила на постели.
— В самом деле?
Пит усмехнулся.
— Сегодня говорил с Доктором Аврелием, и он сказал, что готов меня выписать.
Я приземлилась на колени, готовая запрыгать на кровати в радостном экстазе.
— Когда? Пит, прошу, скажи когда? — в горле уже пузырились слезы радости.
Его голос тоже стал летучим, и я догадалась, что он тоже пребывает в восторге, как и я.
— Может быть, даже в течение недели. Я собирался удивить тебя…
— Не смей! — я рассмеялась, не прекращая всхлипывать. — Я хочу подготовиться к твоему приезду! — тут же явились мысли о пекарне, о нашем доме, о саде, в котором трудились дети, Эффи, Ровене и миссис Айронвуд. Я стольким должна еще была с ним поделиться. — Да появись ты без предупреждения, и у меня бы инфаркт случился!
— Я рассматривал такую возможность. Что ты можешь подумать, что я тебе привиделся, и проткнуть меня стрелой. — легко и невозмутимо выдал Пит, явно наслаждаясь моей реакцией.
Я счастливо засмеялась, и переливы моего смеха, словно жемчужины, заскакали по пустому дому. И я представила себе, что этот нечастый звук разносится и по Деревне Победителей, петляет между растениями в нашем разросшемся саду, скачет по скалам, пока не рассеется в лесу, как пьянящий запах диких цветов. Меня так переполняла радость, что на один безумный миг мне представилось, что раскинь я сейчас руки в стороны — и смогу, взмахнув или как крыльями, вмиг долететь прямо к нему. Я умудрилась жить без него, и даже нашла для себя в его отсутствие некоторое удовлетворительное себе применение, однако же надежда… Лишь он один мог подарить мне это головокружительное чувство, что все для меня еще возможно. Упав обратно на кровать, я снова стала всхлипывать в подушку, пока встревоженный голос Пита не стал принялся меня окликать.
— Я здесь, — шмыгнув носом, я вытерла слезы. — Все в порядке, — я радостно вздохнула. — Хотя вряд ли сегодня ночью я буду в состоянии заснуть.
Пит засмеялся.
— Ну что ж, идет. Хочешь, я тебе почитаю?
— Да, пожалуйста, — сказала я, чувствуя, что от восторга у меня даже закружилась голова. — Что-нибудь радостное, ладно?
— Слушая и повинуюсь, о, повелительница, — сказал он, и я услышала, что он отправился за книгой.
— О, а ты просто превзошел себя на поприще исполнения желаний, мой джинн, — я усмехнулась про себя. — Посмотрим, чем ты собираешься сейчас меня порадовать.