Город Бессмертных. Трилогия
Шрифт:
— Helessiahrre…
Фавилла недовольно заворчала и открыла глаза. Сон, который ей привиделся, никак нельзя было назвать приятным. Там странным образом фигурировал бродячий цирк, который минувшим днем собрал на рыночной площади полгорода. Но трюки, которые показывали артисты при свете солнца, заканчивались овациями со стороны благодарных делорцев и звоном монет. А в сне прорицательницы все циркачи, один за другим, падали с каната на помост и разбивались насмерть.
“За что платить, если тут
Вокруг было тихо. Лагерь циркачей, рынок да и весь Делор спали.
Прорицательница прищелкнула пальцами, и огарок свечи, стоявший в изголовье, мягко осветил шатер. Этот незамысловатый фокус всегда производил нужное впечатление на посетителей.
— К чему снится такая ерунда? — задумчиво пробормотала Фавилла, нашаривая ногой домашние туфли.
Она подошла к небольшому сундучку, заваленному книгами. Брезгливо сбросила на пол большой том “Магической тайнописи”, роскошное издание “Рунических заклятий” и краткий разговорник на Стальном Слове и откинула крышку с искусно вырезанной руной “Реата.”
Сверкнула молния.
Фавилла непристойно выругалась.
— Забыла про свою же защиту! — фыркнула она, рыская в сундучке. — Что дальше, бестолочь? Забудешь собственное имя?
Наконец, нужная книга была найдена.
Прорицательница уселась прямо на пол, распахнула невзрачный переплет песочного цвета и углубилась в чтение. Царивший в шатре полумрак, казалось, совершенно ей не мешал.
— Так-так, — многозначительно протянула она, водя пальцем по строчкам. — Скажи, как интересно! А не врешь?
Книга, разумеется, не ответила.
— Как бишь звали ту девчонку? Хири… Хели… Хелессиарре! — фокусница вскочила на ноги, довольная, что вспомнила нужное имя. — Ну-ка, посмотрим!
Она быстро пересекла шатер, достала откуда-то из-под лежанки лист пергамента, перо и яшмовую чернильницу. Пробка оказалась присохшей: верно, давно не откупоривали. Однако чернил на донышке еще оставалось.
Фавилла энергичным движением ткнула туда пером и начала быстро-быстро покрывать пергамент рунами. Писала она неразборчиво, но имя Helessiahrre все-таки было узнаваемо.
— Теперь поиграем и посчитаем! — Фавилла отложила листок и принялась загибать пальцы на обеих руках. — Первой идет Харрата. Сильная руна! — она машинально почесала кончик носа. Затем — малый Эард и Ллейнар. Трижды по три… Так. Соотнесем новые и древние руны. Что там выходит?..
Прорицательница досадливо встряхнула головой, потерла ладони и снова принялась загибать пальцы.
Наконец, она облегченно выдохнула и снова потянулась за пергаментом.
— Для начала сойдет.
Перо скрипнуло, и на листе появились еще три руны.
– “Каи”, — задумчиво прочла вслух Фавилла результат своих трудов.
Внезапно в горле у нее пересохло.
— Страж?! — хрипло воскликнула она.
Работа закипела с удесятеренной силой. Прорицательница писала руны, зачеркивала, писала снова, не обращая ни малейшего внимания на кляксы. Не волновало ее и то, что сама изрядно
Вскоре все было закончено. Фавилла с изумлением, раз за разом перечитывала получившуюся в итоге запись.
– “Страж на границе миров…” — прошептала она с лихорадочным блеском в глазах. — Потрясающе! Но… Причем тогда этот сон? Ее что, кому-то удалось убить?
Фавилла еще минуту смотрела на пергамент, а потом решительным движением смяла его в шарик.
— Да быть того не может! — заключила она уверенно и отправилась на лежанку, досыпать остаток ночи.
Книга третья
Страж на границе миров
Всюду царили хаос и паника. Горожане, нагруженные нехитрым домашним скарбом, бежали по улицам к воротам. На центральной площади слышались ругательства: здесь столкнулись две телеги, запряженные лошадьми, и возницы теперь отчаянно пытались их растащить. Из опрокинутого сундука на мостовую со звоном сыпались золотые монеты. Но никто даже не думал кинуться собирать богатство.
Люди бежали.
Раздался гул. Землю ощутимо тряхнуло. Украшенный затейливыми розовыми завитками дом кондитера, стоявший на южном конце площади, вдруг как-то сморщился и осел, взметнув тучу пыли.
Перекрывая шум и крики, звучал набат. Тяжелые удары медного колокола с ратуши подгоняли и без того спешащих со всех ног жителей. Все отлично знали, что означает этот колокольный звон.
Гора проснулась.
Проснувшейся горой пугали детей в страшных сказках на ночь. Последствиями землетрясений собрание в ратуше убеждало бургомистра выделять больше денег на укрепление городских домов и стен. Менестрели слагали песни о том, как гора стирает город с лица этого мира — разумеется, не присутствуя при этом событии, поскольку такового доселе не случалось. Реки лавы текли только в богатом воображении слушателей.
Но сегодня у песен были все шансы оказаться пророчествами.
— Скорее!.. — пропыхтел Тангор, обгоняя мечущихся горожан и с разбегу перепрыгивая брошенную кем-то большую корзину.
Эллагир попытался повторить маневр, но зацепился башмаком за край и едва не кувыркнулся, чудом сохранив равновесие на бегу.
Корзина перевернулась, из нее выпала и покатилась, подскакивая на камнях, серебряная чаша.
— Осторожно, Эл! — выдохнула Альрин, благоразумно обегая препятствие. — Упадешь — затопчут!
— Поднажмем! Ворота близко! — гном всмотрелся вдаль, и тут же грязно выругался.
Недавнее землетрясение обрушило не только домик кондитера. Там, где минутами ранее возвышались городские ворота, лежала огромная груда камней, высотой футов тридцать. Пыль еще клубилась над обломками стены. По камням, отчаянно пытаясь выбраться из превратившегося в западню города, карабкались люди. То и дело кто-нибудь срывался вниз, ломая руку, ногу, а то и шею. На таких не обращали внимания: не до того.