Город Бессмертных. Трилогия
Шрифт:
— Но попробовать-то можно? — раздосадованно отозвался маг. — Dellharo Laerrhan!
— Вы не тем занимаетесь, — хмыкнул Тангор. — Что будем делать с Эннареоном?
— Посмотри, — Альрин кивнула в сторону эльфа.
Возле тела, на коленях, немым изваянием, сидела Лисси. Опустив голову до земли, рядом с девушкой стояла Ниэроиль.
— Пока они с ним прощаются, мы ничего не посмеем…
— Лисси может так сидеть целый день, — нахмурился Тангор.
— Хоть год, — отрезал Эллагир. — Не думаю, что кто-то
— Вдруг это ей поможет? — Тангор помахал в воздухе тоненьким свитком. — Письмо, что эльф оставил перед боем.
Он подошел к Лисси и деликатно коснулся ее плеча. Девушка обернулась и медленно подняла глаза на гнома. Тангор поймал этот взгляд и отшатнулся: никогда прежде он не видел такой смеси горя, ненависти и яростного огня.
Тело бойца среагировало прежде, чем мозг успел осознать угрозу, и гном распластался в падении на спину. Лиссин меч с тонким пением рассек воздух там, где мгновение назад стоял Тангор. Гном понял, что следующий удар принесет ему смерть, но опять-таки спасся исключительно благодаря инстинктам, а не осознанным действиям. Лежа, он подсек Лисси ноги, и та с ругательством упала.
— Эллагир!!! — выкрикнул гном, перекатываясь и вскакивая на ноги.
Лисси, тоже уже на ногах, за малым не достала его: клинок чиркнул по кольчужной рубахе Тангора, самым кончиком. Никаких иллюзий, что доспех защитит его от прямого удара, гном не испытывал, и поймал себя на мысли, что ему страшно. Тело, однако, исправно делало свою работу: правая рука метнулась к секире и сорвала ее с пояса.
— Я не могу ее убить! — растерянно воскликнул маг, опуская руку.
Заклинание Стрелы Эххара так и не сорвалось с его губ.
Тангор все же успел поставить блок секирой перед следующим ударом. Он никогда не мог пожаловаться, что недостаточно силен или плохо владеет оружием, он пережил много битв и давно уж сбился со счета, скольких врагов убил. Но сейчас его противник, совсем юная девушка со светлыми волосами, с запястьями ненамного толще, чем тангоров указательный палец, сделала легкое движение кистью, и выбила секиру из рук гнома так же легко, как ураган вырывает с корнями сухое дерево.
Тангор понял, что теперь надеяться просто не на что, и что следующий удар завершит его дни.
— Yerrha equillia! — Альрин вложила все силы в формулу.
Заклинание Йерры обычно слабо работает на расстоянии, но девушка была непревзойденным мастером этих чар чуть ли не с детства. Эллагиру вспомнилось, как еще в девятилетнем возрасте, Альрин сумела наложить это заклинание на него, исцелив сломанную руку.
Формула сработала, и Лисси в последний момент сумела изменить траекторию движения меча. Клинок глухо вонзился в землю.
Девушка упала на колени. Сознание медленно к ней возвращалось. Гном понял, что все кончилось, вдохнул полной грудью и грязно выругался. Некоторые слова оказались незнакомы никому из присутствующих.
Альрин истерически хихикнула. Эллагир с тревогой глянул на нее,
— Со мной все в порядке.
— Почему Йерра? — удивленно поинтересовался маг.
— Безумие — тоже болезнь, и тоже поддается исцелению, — пояснила чародейка. — В некоторых случаях.
— Как это — “в некоторых?” — расширил глаза Тангор. — Что это значит?
— Это значит, что тебе невероятно повезло. Один шанс из тысячи, что это могло сработать, — нервно улыбнулась Альрин.
— Прости меня, — еле слышно проговорила Лисси, все еще стоя на коленях. — Это было ужасно. Как будто что-то мной командовало, я почти не помню, что делала!
— Ты едва не угробила одного уважаемого гнома, но в остальном все в порядке, — попытался пошутить Эллагир, но, увидев взгляд Лисси, осекся.
Глаза девушки были полны слез. Тангор вздохнул:
— Забудем… Я понимаю, каково тебе сейчас…
— Нет, — все так же тихо ответила Лисси. — Не понимаешь, Тангор… — она вздохнула. — Не понимаешь. И не сможешь понять. Но знаешь… когда я нападала, какая-то часть меня желала, чтобы ты своей секирой нанес ответный удар, и… Если хочешь, — она подняла глаза на гнома, — можешь меня убить. Я не стану уворачиваться.
— Да что ж ты такое говоришь? — воскликнул гном, подходя к Лисси и бережно ее обнимая. — Неужели ты думаешь, что я это сделаю? Неужели ты считаешь, что он, — гном кивнул в сторону Эннареона, — хотел, чтобы ты погибла?
— Я не знаю, — прошептала Лисси и расплакалась, уткнувшись в бороду Тангора.
— Плачь, — гном погладил девушку по голове. — Плачь. У эльфов говорят, что слезы — это хорошо.
– “Слезы — это не всегда плохо”, так он говорил, — всхлипнув, поправила Лисси.
— Может, письмо, что Эннареон тебе оставил, поможет тебе справиться с болью утраты, — негромко сказала Альрин, поднимая с земли свиток, чудом не затоптанный во время короткого, но жаркого поединка.
Лисси с нежностью прижала к груди листок пергамента, исписанный рукой любимого.
— Спасибо! — шепнула она. — Спасибо вам… всем.
Она развернула письмо и стала жадно читать. Эллагир вздохнул:
— В письме ко мне, эльф попросил, чтобы его усадили на Ниэроиль, — маг протянул свой пергамент друзьям. — Написал, его лошадь сама знает, куда идти.
Они выполнили указание Эннареона в точности. Картина получилась жутковатая, но для спутников это не имело значения: желанию эльфа они не посмели бы отказать.
Когда гном поднял меч Каллериана, раздался тихий звон, и клинок раскололся на две части. Это было так неожиданно, что Тангор выпустил его из рук.
— Клянусь, это — не я, — воскликнул он. — Во имя Троара, никогда не видел, чтобы меч…
— Конечно, не ты, — заметила Альрин со вздохом. — Скорее всего, магия Рун Каллериана…
— Это к лучшему, — проговорил маг. — По крайней мере, никто не сможет ограбить его и воспользоваться клинком для черных дел.
Собрав обломки, они все же положили их в ножны.