Город Бессмертных. Трилогия
Шрифт:
Мыслью он метнулся в сторону, спасаясь от смерти на острие наконечника. Но за спиной оставался Тангор, а у чародея не было той лишней секунды, за которую можно было бы удостовериться, что гном тоже ушел с траектории полета.
“По-дурацки все получилось”, — подумалось ему вдруг.
Альрин снова вскрикнула, увидев, как стрела незнакомца миновала магический Щит безо всяких затруднений.
Эллагир остался стоять на месте, по-прежнему закрывая Тангора своим телом. Стрела прошла сквозь него и продолжила полет, не отклонившись ни на дюйм.
— Это что… это была иллюзия? —
Маг, тщетно пытаясь успокоить дрожь в руках, слабо кивнул головой:
— Похоже на то… Даже выругаться сил нет!
С этими словами он осел на траву: пережитое потрясение оказалось слишком велико. Девушка крепко обняла его, согревая своим теплом, и тихонько прошептала:
— Yerrha equillia!
— Спасибо, так намного лучше, — с признательностью отозвался Эллагир, целуя руки любимой. — Я просто немного испугался, когда понял, что Щит ее не остановит…
— Но ты должен был знать это с самого начала! — голос Альрин снова дрогнул. — Какого ж рожна ты стоял, точно каменный?!
— Это из-за меня, — проговорил Тангор. — Он побоялся, что я не успею уклониться. Нечасто так бывало, чтобы меня были готовы защитить ценой собственной жизни. Если точнее, это был второй раз, за все мои годы. — Сказав это, гном поклонился, коснувшись бородой земли.
— Пустое, друг, — пожал плечами чародей. — Ты бы разве ушел, будь за твоей спиной я?
— Но то — я, — бесхитростно ответил Тангор. — А для людей, да еще и магов, это не слишком обычно…
— С ума сойти, сколько комплиментов в одной фразе, — от души расхохотался Эллагир.
Тангор, который и сам уже понял, что ляпнул что-то не то, в смущении отчаянно затеребил многострадальную бороду и снова поклонился:
— Надеюсь, мне предоставится случай поступить так же ради тебя.
— А я надеюсь, что не предоставится, — чародей поднялся. — Еще не хватало, чтобы в нас стреляли по дюжине раз на дню! Вы посмотрите, а? — он обвел рукой луговину.
Загадочных фигур, закутанных в плащи, прибавилось: в сумерках маячило уже с десяток плохо различимых силуэтов. Долина наполнилась множеством шорохов и звуков. Путникам чудились приглушенные крики, доносившиеся словно издалека лязг железа, звон оружия, стоны и плач. Поднявшийся ветер принес с собой холод горных вершин, и друзья в считанные минуты замерзли, хоть и завернулись в плащи с ног до головы.
Вдруг, луна, наконец, вышла из-за облаков и залила долину ровным серебряным светом. Даже Тангор не смог сдержать возглас восторга: зрелище было непередаваемо красивым. Голубые, будто покрытые алмазной пылью, верхушки елей отражались в черной глади реки. Ковер трав был усыпан ночными цветами всех оттенков, от нежно-бирюзового до темно-фиолетового. Призрачные, чуть мерцающие в лунном свете силуэты воинов создавали ощущение, что это все — дивный сон.
Но, пополам с восхищением, друзья вдруг почувствовали огромную печаль. Она завладела ими без остатка, заставив вспомнить все, что было грустного в жизни. Это чувство было так велико, что даже разговаривать не хотелось. У Альрин в глазах застыли жемчужины
— Попробуйте доказать мне, — предательски срывающимся голосом проговорил гном, — что это — тоже не магия.
— Я не знаю, — всхлипнула чародейка. — Я ничего уже не знаю…
— Смотрите, смотрите! — воскликнул вдруг Эллагир, указывая на холм с обелиском.
Тот просто сиял серебром, бросая вокруг причудливые тени. Не сговариваясь, друзья бросились к нему. Тангор, самый зоркий из них, еще издали заметил руны на камне, который днем был абсолютно гладким.
— Dael va Keirhalihir, — прочитала Альрин вслух, подбежав поближе. — Illavathan di naarh aer thi'assaeivaedh.
— Дол Киралиир, — машинально перевел потрясенный маг. — Место великой битвы и великой скорби.
— Киралиир, конечно же! — выдохнул гном. — Вот почему мне это место так знакомо…
— Ты уже бывал здесь? — спросила его чародейка. — Что тут произошло?
— Бой, — просто ответил Тангор. — Некогда здесь в смертельной схватке сошлись три воинства, — он обвел рукой долину. — Армия, ведомая Синнареаром, билась против полчищ орков. Немногим более десяти тысяч эльфов и пять тысяч гномов схлестнулись с четвертьмиллионной ордой Ойтхаша.
— Как же они победили?!
— Они не победили… — горько вздохнул Тангор. — У эльфов в живых осталось семеро, у гномов — четыре. Но темное войско тоже было разбито! Подлые твари оказались в смятении. Их победоносное шествие по землям мирных народов завершилось здесь, в Киралиир. Остатки орков убрались в свои норы.
— Наверное, этот Синнареар — великий полководец, — задумчиво проговорила Альрин.
— Да. — Тангор склонил голову. — Без сомнения. Увы, ему не посчастливилось уйти живым с поля боя. А из его девяти помощников выжил только один. — Гном грустно усмехнулся. — Вчера он погиб в таком же безнадежном бою, один против полутысячи. У Троара, видимо, такое чувство юмора…
— Эннареон был здесь?! — удивленно вскричал чародей. — Так он уже тогда воевал?
Тангор кинул на него язвительный взгляд:
— Догадливый!
— Так значит, эти странные наваждения — души погибших воинов, не нашедшие покоя… — задумчиво проговорила Альрин, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Среди выживших в той битве, к слову, был Кантад. Вот почему он назначил нашего эльфа командующим армией Румхира перед смертью. Он уже сражался под началом Эннареона, — пояснил Тангор.
Повисло тягостное молчание: все вспоминали эльфа, который пал, защищая их.
— Надо отсюда уйти, — наконец, тихо вздохнула чародейка. — При лунном свете можно продолжить путь, на отдых остановимся ближе к утру. Мы здесь совершенно чужие… слишком живые для этого места.
Уход из долины больше напоминал бегство. То и дело оглядываясь, будто ночные воры, спутники углубились в редколесье. Как только Дол Киралиир скрылся из виду, все с облегчением выдохнули: неизбывная печаль и тоска уступили место обычной усталости, а это ощущение было весьма знакомым.