Город бездны
Шрифт:
Пришла очередь улыбнуться и мне.
— Вы говорите так, будто восхищаетесь этим.
— Так оно и есть. Как можно не восхищаться столь безупречным процессом?
Я не совсем уверен, что дальше события развивались именно так. Я смотрел на Кагуэллу, одновременно приглядывая за Гиттой. Первым начал действовать Вайкуна… или все-таки тот парень, Родригес?
Вайкуна сунул руку в карман и вынул пистолет.
— Родригес, отойди в сторону, — приказал он.
Я был в полном недоумении. Родригес держал руку в кармане, словно собирался
— Я приказал тебе отойти.
— Доктор, — вмешался я, — вы не желаете объяснить, чего ради угрожаете одному из моих людей?
— С радостью, Мирабель. После того, как с ним разделаюсь.
Родригес посмотрел на меня широко открытыми глазами. Он казался смущенным.
— Таннер, я не знаю, что ему нужно. Я просто собрался перекусить…
Я перевел взгляд на доктора-упыря.
— Итак, доктор?
— У него в кармане нет упаковки с пайком. Он полез за пистолетом.
Чушь какая. Родригес и без того вооружен — на плече у него, как и у Кагуэллы, висит охотничья винтовка.
Оба застыли, уставясь друг на друга.
Мне необходимо было принять решение. Я кивнул Кагуэлле.
— Позвольте, я разберусь. Берите Гитту и уходите подальше — мало ли, начнется перестрелка. Увидимся позже, в лагере.
— Вот именно! — проскрипел Вайкуна. — Уходите прочь, пока Родригес не убил вас.
Взяв жену за руку, Кагуэлла неохотно отошел в сторону.
— Вы это серьезно, доктор?
— На мой взгляд, он вполне серьезен, — пробормотал Дитерлинг, в свою очередь потихоньку отступая.
— Итак? — повторил я, обращаясь к упырю.
Рука Вайкуны дрожала. Он стрелял плохо, однако не обязательно быть снайпером, чтобы уложить Родригеса на разделяющей их дистанции. Доктор заговорил медленно, с нарочитым спокойствием:
— Это самозванец, Таннер. Я получил сообщение из Дома Рептилий, пока вы были здесь.
Родригес покачал головой.
— Что за чепуха!
Доктор вполне мог получить сообщение из Дома Рептилий. Обычно я пристегивал браслет связи, покидая лагерь, но в то утро засуетился и забыл об этом. Поэтому сигнал из Дома не мог выйти за пределы лагеря.
Я повернулся к Родригесу.
— Вынь руку из кармана, только медленно.
— Неужели вы поверили этому ублюдку?!
— Я не знаю, чему верить. Но если ты говоришь правду, то в кармане у тебя действительно сандвич.
— Таннер, поверь мне, это…
— Делай, как сказано, черт побери!
— Осторожно, — прошипел Вайкуна.
Родригес вынул руку из кармана с величавой медлительностью, не сводя глаз с меня и Вайкуны. Двумя пальцами — большим и указательным — он сжимал плоский черный предмет. В джунглях всегда царят сумерки, да и манера, с какой Родригес обращался с этим предметом, могла создать впечатление, что это действительно была упаковка с пайком. На миг я поддался внушению.
Но только на миг. Это был пистолет — маленькое, элегантное и жестокое оружие, предназначенное
Вайкуна выстрелил. Возможно, для того, чтобы серьезно ранить стоящего напротив человека, требуется гораздо больше мастерства, чем я предполагал. Так или иначе, но пуля попала Родригесу в левое плечо, заставив его пошатнуться и вскрикнуть — но не более того. Вспышка у дула пистолета Родригеса — и доктор навзничь рухнул на землю.
Кагуэлла, стоявший на краю прогалины, скинул с плеча винтовку и приготовился стрелять.
— Нет!
Я успел крикнуть. Я желал только одного — чтобы мой хозяин убрался как можно дальше. Но — я осознал это слишком поздно — Кагуэлла был не из тех, кто уклоняется от боя, даже если это грозит ему гибелью.
Гитта завопила, пытаясь заставить мужа следовать за собой.
Родригес навел оружие на Кагуэллу и выстрелил…
И промахнулся. Его пуля лишь оцарапала кору стоящего рядом дерева.
Я пытался понять смысл происходящего, но на это не было времени. Пожалуй, Вайкуна прав. Все действия Родригеса в течение последних секунд подтверждали обвинения упыря… но кто, в таком случае, Родригес? Самозванец — или…
— Это тебе за Арджента Рейвича, — произнес Родригес, снова целясь в Кагуэллу.
Я понял, что на сей раз он не промахнется.
Подняв моноволоконную косу, я сдвинул большим пальцем рычажок, увеличивая до максимума радиус невидимой режущей нити, создаваемой пьезоэлектрическими кристаллами. Теперь передо мной развернулся сверхжесткий пятнадцатиметровый веер толщиной в одну молекулу.
Краем глаза Родригес уловил мое движение. И сделал ошибку — ошибку, которую мог допустить любитель, но не профессиональный убийца.
Он чуть помедлил.
Возможно, до него дошло, что случилось, — боли он не мог ощутить, поскольку невидимый резец действовал с хирургической точностью. Родригес выронил пистолет. За несколько секунд безмолвия у меня успело родиться сомнение: не сделал ли я такой же ошибки, что и он, и удалось ли мне выдвинуть лезвие косы на необходимую длину.
Но ошибки не было.
Родригес рухнул на землю. Дважды.
— Мертв, — констатировал Дитерлинг. Мы снова были в лагере и собрались в единственной накачанной палатке. С момента инцидента миновали три часа, и сейчас Дитерлинг стоял, склонившись над телом доктора Вайкуны.
— Если бы я знал, как пользоваться этими штуками… — Дитерлинг разложил перед собой хирургические игрушки доктора — одна круче другой, — так и не желающие раскрывать свои зловещие секреты. Для того, чтобы спасти человека, сраженного оружием Родригеса, обычных медикаментов было недостаточно. Мы надеялись на волшебный сундучок доктора — он выложил за него торговцам-ультра немалые деньги. Возможно, наши надежды могли оправдаться, окажись эти инструменты в умелых руках. Но сейчас единственный человек, который обладал соответствующими навыками, больше всего нуждался в их применении.